Владимир Дэс - Закон есть закон (сборник)

Во-первых, под такой тяжестью даже колеса у багажных тележек отказывались катиться обычным образом.

Во-вторых, никто из обещанных друзей брата не приехал меня встречать.

Мои же швейцарские партнеры никак не могли понять, зачем мне этот огромный и тяжеленный баул.

А когда они спросили, что у меня там, я нервно пошутил: «Золото». По телевизору, мол, сообщили, будто в Швейцарии золото закончилось. Мои партнеры, не поняв российского юмора, совсем осоловели.

Хорошо хоть, какой-то добрый соотечественник, случайно оказавшийся в аэропорту, помог погрузить чертов чемодан в машину.

Едва приехав в отель, я тут же позвонил брату в Голландию благо он оказался у себя в номере, и, высказав ему открытым текстом все, что я думал о его маленьком тросе и его цюрихских друзьях, попросил избавить меня от этого монстра как можно быстрее.

Брат меня заверил, что завтра же троса у меня не будет.

Я поблагодарил его за братскую заботу, попрощался и поехал на небольшой ужин в японском ресторане с французскими швейцарцами русского происхождения.

Сегодня в аэропорту я встречал двух проституток из Петербурга.

Девочки согласились поработать в тихих отелях на юге Швейцарии.

Пока ждал самолет, мотался просто так по зданию аэропорта.

Прибыл самолет из Москвы. Я подошел посмотреть, что да как. Может, кого знакомого увижу. Русских было мало. Человек десять, не больше. Один, такой плюгавенький, в очечках, суетился больше всех и все время твердил о каком-то чемодане.

Меня эта его суета немного заинтересовала, просто так, из обычного любопытства.

Я подошел поближе. А он как раз начал рассказывать своей компании, что у него за чемодан такой особенный.

Я уже отходил от них, когда до меня донеслось слово «золото».

Я опять приблизился, незаметно так. Вижу: тот, в очечках, весь трясется и твердит, как он переживает за этот чемодан, что он в нем золото везет, а его так плохо встречают.

Приятели его явно растерялись. Молчат. Натянуто так улыбаются и даже дотронуться до чемодана боятся. Жмутся друг к другу. Ну, я прикинулся валенком и помог очкарику погрузить чемодан в машину.

Тяжелый. Когда погрузил и посмотрел на всю эту команду, подумал: «Лохи какие-то. И как им доверили столько золота переправлять?» Но в Швейцарии золотом даже воздух пропитан, тут порой и не такое увидишь.

Походил, прикинул, что к чему, благо, слышал, в какую гостиницу едет эта команда, и решил посоветоваться с ребятами – ведь чемодан с золотом прямо на дороге валяется.

Встретил своих девчонок. Побалагурили. Сдал их с рук на руки и помчался к мужикам. Рассказал, что к чему. Они сперва не поверили.

Позвонили в отель, где остановился этот хмырь с золотом. Там у нас землячок с Алма-Аты работает лифтером.

Землячок нам поведал: «Были такие, и чемодан был, и говорили все время про какое-то золото…»

Мы переглянулись – ведь ничем не рискуем – и решили брать.

В ресторане посидели хорошо. Я, наверное, в прошлой жизни был японцем, потому что японскую кухню люблю больше, чем русскую.

Суши с соевым соусом и горчичкой под горячее сакэ – просто блаженство.

И хотя в сакэ всего градусов двадцать, когда я выходил из ресторана, в голове шумело прилично.

Приехал в гостиницу. В рецепшен передали, что звонили от брата, оставили телефон, просили позвонить, как вернусь.

А вернулся я уже в третьем часу.

Поднимаясь к себе в номер, решил, что звонить, пожалуй, поздновато.

Достал ключ-пластинку, вставил в замок, нажал на ручку, а ручка-то и отвалилась.

Дверь распахнулась, и моему взору предстала картина, которую нам часто показывают в западных фильмах, где детективы во время обыска прямо наизнанку квартиру выворачивают.

Вот примерно в таком виде и явился мне мой номер: ящики столов выдвинуты, вещи раскиданы, посреди номера комнаты валяется чемодан, весь искореженный, а рядом – бобина с моим, то есть с братовым тросом.

Я медленно прошелся по номеру и нажал кнопку экстренного вызова портье.

Швейцарец был ошарашен не менее, чем я.

Прибежал управляющий. Вызвали полицию. Полицейские попросили перечислить, что пропало. Я при них все проверил. Документы, вещи – все было в целости. Сейф пытались взломать, но не смогли. Впрочем, там у меня ничего и не было, кроме небольшой суммы наличными.

Полицейские, показывая на трос, поинтересовались, что это за штука, и я кое-как объяснил.

Осмотрели дверь. Она была грубо, по-русски, взломана. Похоже, самой простой фомкой.

Составили протокол. Я подтвердил, что у меня ничего не пропало. Ущерба не обнаружено.

Управляющий заметно повеселел.

Меня перевели в другой номер, подороже. Администрация заверила, что разница в цене будет отнесена на счет отеля.

Я не возражал. Улегся спать и, уже засыпая, подумал: «Кому и на кой черт это надо было?»

Номер мы вскрыли просто, как консервную банку.

Хиленькое у них все здесь, на Западе.

Они ведь думают, что все воры деликатно ключики подбирать будут, а мы дзынь ломиком – и замочек готов.

Открыли чемодан, а в нем какой-то трос.

Даже на первый взгляд было ясно, что это обыкновенный железный трос.

Перерыли весь номер, но кроме грязных носков и капель от насморка ни хрена не нашли. А в сейф не залезли, тут и ломик не помог. Да нам уже и не хотелось ковырять этот бронированный ящик.

Злости особой не было. Посмеялись над корешом, который навел на этот «чемодан с золотом», заставили проставиться.

Но справки об этом друге с чемоданом через друзей из спецслужбы все же навели.

Малый, оказалось, из Владимира. Работает сейчас с одной французской банковской корпорацией по проекту выпуска и продажи в России каких-то сверхликвидных акций, обеспеченных швейцарским золотом.

Говорят, будто его поддерживают один из вице-премьеров России и губернатор области.

А такого, чтобы заинтересовало именно нас, за ним нет.

Хотя кое-кто из наших швейцарских друзей порекомендовал посмотреть за ним в России: если проект пойдет, через него потекут большие деньги.

Мы позвонили друзьям в Москву, рассказали о том, что здесь накопали.

Там, оказывается, уже знали об этой сделке. Из приемной вице-премьера им давно дали информацию о проекте. Их заинтересовало, как мы-то вышли на это дело.

Мы немного помялись и все же рассказали. Там долго смеялись. А отсмеявшись, попросили больше в это дело не соваться. А лучше и вовсе забыть о нем. Посоветовали: если, мол, где увидите этого очкарика, переходите на другую сторону улицы.

Словом, забыть о нем навеки. И еще посоветовали: «Занимаетесь проституцией, вот и бог вам в помощь. И посерьезнее, а то доходы что-то упали».