Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 6

— Ты нашел что поесть? — спросил я его.

— В холодильнике лежал кусок говядины, и мы с Баузером его поделили. Там еще немного оставалось, и я дал ему это на ужин, а себе поджарил яичницу. Мы с ним вместе собрали в курятнике яйца. Было всего одиннадцать. — Хайрам медленно поднялся и распрямился. — Раз вы уже здесь, — произнес он, — я, пожалуй, пойду домой. Вернусь утром проведать Баузера.

— Но если у тебя имеются другие дела, — сказал я ему, — то завтра можешь не приходить. Мы больше не отлучимся и сами присмотрим за ним.

— У меня есть чем заняться, — с достоинством ответил Хайрам. — Всегда можно найти, чем заняться, но я обещал Баузеру. Я сказал ему, что буду заботиться о нем, пока он совсем не поправится. — Он спустился по ступеням, дошел до угла дома, но вдруг приостановился. — Я забыл, — сказал он. — Я не запер курятник. Его надо закрыть. Тут много скунсов и лисиц.

— Ты иди, — успокоил я его. — Я сам запру кур.

И вновь шум разбудил меня, заставив вскочить с постели.

— Да что там опять такое? — сонно спросила Райла.

— Что-то происходит в курятнике. Она протестующе повернулась ко мне.

— А что, бывают здесь спокойные ночи? Вчера вопил Баузер, теперь куры!

— Это, наверное, та проклятая лиса, — предположил я. — Она уже унесла трех кур. Мой курятник хуже решета.

Из ночной мглы доносилось кудахтанье перепуганных птиц.

Я пошарил ступнями под кроватью, нащупал шлепанцы и сунул в них ноги. Райла села в кровати.

— Что ты собираешься делать?

— На этот раз я ее достану! — ответил я. — Не включай свет, ты ее спугнешь!

— Но ведь сейчас ночь, — сказала Райла. — Ты вряд ли сможешь увидеть лису.

— Сегодня полнолуние. Если она там, я увижу!

В чуланчике при кухне я нащупал двустволку и нашел коробку с патронами. Я загнал два из них в оба ствола. Баузер заскулил в своем углу.

— Ты останешься здесь, — приказал я ему. — И будешь лежать смирно! Не желаю, чтобы ты там болтался и спугнул лису!

— Будь осторожен, Эйза, — предупредила Райла, появившаяся в дверях гостиной.

— Не беспокойся. Все будет в порядке!

— Ты бы надел что-нибудь. Не стоит бегать по двору в шлепанцах и пижамных штанах!

— Сегодня тепло, — ответил я.

— Но там, наверное, выпала роса, и ты можешь промочить ноги.

— Да ладно, все будет в порядке, — возразил я. — Я не собираюсь быть там долго.

Ночь была почти по-дневному светлой. Прямо над моей головой сияла огромная золотая луна. В мягком лунном свете мой двор казался словно сошедшим с японской гравюры. В ночном воздухе густо благоухали гроздья сирени.

Отчаянное кудахтанье все еще не утихало. В углу у курятника рос большой куст махровых роз, и я прямиком направился к нему, стараясь ступать неслышно по мокрой, отяжелевшей от росы траве. Она была холодна, как и предупреждала Райла, но у меня почему-то возникло ощущение того, что лиса находится вовсе не в курятнике, а притаилась именно в розах. Вот я и шел к этому кусту с ружьем наизготове. Было глупо так думать, убеждал я себя. Лиса либо еще в курятнике, либо уже улизнула, но уж никак не прячется в клумбе! Но неведомое чувство все же гнало меня к розам. И ощущение это, почти превратившееся в уверенность, заставляло меня одновременно удивляться тому, что я знаю, где лиса, и тому, как это возможно знать…

И в тот самый момент, когда я додумал это до конца, все мои мысли и все удивление куда-то улетучились. Из розового куста на меня пристально уставился лик — «Кошачий Лик» с усами, совиными глазами, усмешкой! Он глядел на меня не мигая, и я никогда не видел его раньше так ясно и в течение такого продолжительного времени. Все прежние мои впечатления о нем были не более чем о мимолетных промельках. Но теперь лик этот был отчетлив, он завис в розовом кусте, лунный свет до мельчайших подробностей выявлял все его черты, вплоть до каждого волоска усов. И, несомненно, я разглядел его усы впервые. Раньше у меня было лишь общее впечатление, смутное понятие о них, но ничего столь ясного.

Завороженный и напуганный, но более завороженный, чем напуганный, и совершенно позабывший о лисице, я медленно продвигался вперед с ружьем наизготове, хотя и знал, что не пущу его в ход. Я был теперь совсем близко, и что-то подсказывало мне, что ближе, чем следует. Но я все же сделал еще один шаг и оступился, или мне показалось, что оступился.

Когда я восстановил равновесие, розового куста уже не было и не было никакого курятника.

Я теперь стоял на отлогом склоне, покрытом низкорослой травой и лишайником, а близ вершины холма высилась березовая роща. Ночи больше не было. Светило солнце, но лучи его грели мало. И Кошачьего Лика не было тоже…

Позади себя я услышал глухое тяжелое шарканье и обернулся. То, что шаркало и топало, стояло неподалеку и имело десять футов в высоту. У него были блестящие бивни, а между ними свисал хобот, медленно качающийся из стороны в сторону, подобно маятнику. Существо это находилось всего в каких-нибудь двенадцати футах и двигалось прямехонько на меня.

Я побежал. Я понесся вверх по склону, как затравленный заяц. Если бы я не мчался так рьяно, этот мастодонт просто протопал бы по мне! Он не уделил мне никакого внимания, даже не удостоил взглядом. Он очень спешил, осторожно передвигая в пространстве свою массу и переставляя ноги с какой-то тяжеловесной грацией.

«Это мастодонт, — сказал я себе. — Господи помилуй, это же мастодонт!»

Мои мысли словно зациклились на этом названии. Мастодонт, мастодонт, МАСТОДОНТ — ни для чего больше в голове не оставалось места, только для этого слова. Я стоял спиной к березовой роще, и в голове, словно пронзая ее иглой, снова и снова звучало это слово. Между тем животное топало по ландшафту, заворачивая от холма вниз к реке.

Сперва, подумалось мне наконец, был воющий Баузер с фолсомским дротиком в ноге, а теперь вот я! Каким-то образом я переместился и, как это ни смешно, в том же направлении, что и Баузер!

И вот я здесь торчу, думал я, смешная фигурка, одетая лишь в пижаму и пару стоптанных шлепанцев, да еще с легкой двустволкой!

Временной туннель забросил меня сюда — то ли это широкая дорога, то ли тропинка во времени? Но как бы там она ни называлась, а во всех моих горестях замешан тот чертов Кошачий Лик, так же, как он, несомненно, замешан и в шляниях Баузера во времени! Озадачивало то, что ни малейшего намека ни на какую временную тропу не было и в помине, когда я находился на расстоянии всего в один фут от Лика. Но, подумал я, а какие предупреждения об этом хотелось бы тебе иметь — дорожные знаки или хотя бы легкое мерцание в воздухе, что ли? Но никакого мерцания, я был абсолютно уверен, не наблюдалось!

Размышляя обо всех этих вещах, я подумал и еще кое о чем. Оказавшись здесь, я должен был как-то отметить то самое место, где стоял вначале, ибо только тогда у меня был бы хоть какой-нибудь шанс на возврат в мое собственное время. Впрочем, говорил я себе, вряд ли это так уж возможно было бы совершить. Но, как бы там ни было, теперь уж никаких надежд на то, чтобы отметить «место прибытия», не осталось. Я так был напуган, когда дал стрекача, завидев мастодонта! И теперь вряд ли отыщу эту исходную точку.