В. Дж. Стюарт - Запрещённая планета

Я знал: ответ на это у меня уже есть. Во время обратной поездки я проверил себя. Но это ничего не изменило. Наоборот, я еще больше уверился в правоте своих предположений. После обеда я решил рассказать о них доктору, Джерри и Лонни Квинну.

Мы остались за столом. Дневального, который обслуживал нас во время еды, я удалил и убедился, что в пределах слышимости никого нет. Квинн хотел уйти, чтобы поработать, но я задержал его. Необходимо было провести совещание офицеров. Сначала я кратко изложил создавшееся положение, попросив доктора и Джерри проверить, не опустил ли я что-нибудь и не сложилось ли у меня о чем-либо неверное представление. Но, видимо, я сделал это хорошо, потому что, когда я кончил, никто из них ничего не добавил. Квинн внимательно смотрел на меня через свои огромные очки. И первым, что он произнес, оказалось:

— Э... эта девушка — что она из себя представляет?

И это Квинн! Алонзо Квинн! Это было лишним доказательством (будто я в нем нуждался!) того, что может сделать год в космосе даже с таким женоненавистником, как мой главный изобретатель...

Я ответил:

— О, обыкновенная девушка! Ей еще нет двадцати лет. Она никогда никого не видела, кроме своего отца. Ну, может быть, кажется немножко смазливой...

Я старался не смотреть на Джерри и доктора, когда говорил это.

— Морбиус, — продолжал я. — Вот что является трудной задачей. — Я кратко изложил то, что думал о нем. — Не может же быть, что в один прекрасный день он вдруг превратился в гения и создал механизм, подобный этому роботу.

Я посмотрел на Квинна. Он покачал головой.

— Конечно, это невозможно. Даже если иметь в виду только то, что я видел — этот автомат... Нет, об этом не стоит и говорить!

Его слова подвели меня прямо к сути дела.

— Значит, — сказал я, — он лгал, утверждая, что на этой планете нет разумной жизни. Она должна быть!..

В разговор вмешался доктор.

— Не знаю, — медленно проговорил он.— Этот человек почему-то не произвел на меня впечатления лжеца.

— И все-таки он солгал нам, — возразил я. Доктор удивлял меня. Обычно я очень высоко ценил его мнение, но на этот раз он явно ошибался.

— Неужели вы не понимаете, — продолжал я, — кто-то должен был снабжать его инструментами и материалами.

— И знаниями, — добавил Квинн. — Главное, знаниями!

— Правильно, — подтвердил Фарман. Он старался показать, что разговор интересует его. Но из этого ничего не получилось. Существовало кое-что другое, занимавшее все его мысли.

— Разумеется, правильно, — сказал я и опять посмотрел на доктора.

— Да-а! — проговорил он. — Что ж, может быть...

— Это неоспоримо, — настойчиво продолжал я. — Итак, здесь есть разумная жизнь. И Морбиус связан, с ней. Тесно связан.

Теперь я заинтриговал всех, даже Джерри.

— Или Морбиус заодно с этой разумной жизнью, — сказал я, — или она подчинила его себе. Или он не хочет рассказывать нам о ней, или она не позволяет ему этого. Только так можно объяснить его поведение.

— Уверен, что он с ней заодно, — заговорил Фарман.— Готов держать пари на годовой заработок: он был искренним, когда он заявил, что не хочет уезжать отсюда...

— Командор, — перебил Фармана доктор, — почему вы сначала так упорно прижимали его к стене, а потом вдруг перестали? Я заметил, что это его забеспокоило.

— Технический прием, — ответил я. — Запугать, но не слишком. Мне хотелось поскорее довести дело до конца.

— Нам нужно связаться с этим... этим интеллектом,— заговорил Лонни.— Ведь мы можем многому научиться!

Доктор с присущей ему манерой поднял правую бровь.

— Не забывайте о том, что случилось с остальными членами команды «Беллерофонта».

— Командор, — спросил Лонни, — а как реагировал Морбиус на ваше желание связаться с базой?

Я посмотрел на своих попутчиков по недавней поездке. Джерри только пожал плечами, а доктор сказал:

— Во всяком случае, он не подал вида, что это его волнует.

— Да, довольно, интересная ситуация, — сказал я.. — Я вынужден наладить связь с базой, чтобы получить приказ, как поступить дальше. Но если это и удастся, то я догадываюсь, каково будет распоряжение. «Узнать, как можно больше. Во что бы то ни стало доставить его на Землю». Причем их не будет интересовать, в состоянии мы это сделать или нет.

Мы все невесело помалкивали.

— Уж вы-то, космические жуки, — продолжал я, — знаете, сколько межзвездных крейсеров принесено в жертву таким образом. И все ради упрямого желания наших боссов получить сведения, дающие им хоть какое-то преимущество перед ТОЙ, другой половиной человечества...

Джерри свистнул.

— Если Морбиус не обманул нас, говоря об этой Силе, которая уничтожила его товарищей, — сказал он, — то мы можем очутиться в довольно трудном положении, если попытаемся забрать его отсюда.

— Я думаю, — сказал Лонни, — что мы уже попали в трудное положение. Если вы догадываетесь о том, каков будет приказ, командор, то и Морбиус догадывается тоже. — Прищурившись, он посмотрел на меня. — Вы знаете, мне вдруг пришло в голову, что КОМУ-ТО, — а возможно, следует сказать ЧЕМУ-ТО — может очень не понравиться наша поспешная попытка устроить радиопередачу. — Он опять щурясь взглянул на меня. — Поэтому я и хочу спросить, что вынудило вас сообщить Морбиусу о наших планах?

В этом вопросе сказался весь Алонзо Квинн. Прямо в суть дела! Причем раньше всех остальных.

Я усмехнулся:

— Опять же технический прием. Могло случиться, что и он разоткровенничается.

Лонни только кивнул. А доктор спросил:

— Вы имеете в виду эту опасность, которая угрожает нам, не так ли?

— Да, — сказал я. — И, по-моему, это единственная возможность выяснить, что здесь вообще происходит. А когда мы это узнаем, все равно придется связаться с базой. Так что, по крайней мере, мы будем готовы ко всему, что бы ни случилось... Кстати, это напомнило мне,— я посмотрел по очереди на всех троих,— что мы находимся в состоянии боевой тревоги. Не забывайте об этом....

Наше совещание закончилось.

Посты вокруг корабля уже были выставлены. Мне оставалось только вызвать Бозана и сообщить ему, что состояние боевой тревоги продолжается. Лонни Квинн с помощниками вернулся к своей работе. И только Джерри, который должен был заступать на вахту в третью очередь, сказал, что идет в свою «хибару» поспать.

Доктор посмотрел ему вслед и покачал головой:

— Поспать! Скорее всего помечтать...

Он произнес это так, как говорят о вещах, имеющих тысячелетнюю давность.

— Вы имеете в виду, помечтать о той девушке?

— Что же еще? — ответил доктор, а затем добавил: — Вы говорите об этом так, будто она тревожит вас, командор.

— Вы правы, она беспокоит меня, — сказал я. — Наше положение и так уже достаточно тревожно. Не хватает еще только вмешательства этого красивого ребенка...