Джон Пил - Времяточец: Бытие

Агга указал скипетром на Энкиду:

— А это, значит, не обезьяно-человек, который служит Гильгамешу?

Нинани неуверенно посмотрела на неандертальца.

— Да… Но он говорит, что хочет помочь нам.

— А что же ему ещё говорить? — сразу согласился Агга. — Он хочет помочь Гильгамешу захватить мой трон. Мы все знаем, что царь Урука видит в нас своих врагов. Или военный трофей, который можно добыть.

Он посмотрел на Эн-Гулу.

— А это кто?

— Она жрица из храма Иштар, господин, — робко ответила Нинани.

Кивнув, царь повернулся к Доктору, который вежливо приподнял шляпу и улыбнулся.

— Ясно. А ты, наверное, тот не потерявший сознание человек, которым интересовалась Иштар вскоре после разрушения её храма?

— Ах, да… — ответил Доктор. — Я могу это объяснить. Понимаете…

Агга взмахнул скипетром, чтобы Доктор замолк.

— Не нужно мне ничего объяснять. Мне это не интересно. Но я тебе кое-что объясню, — его взгляд впился в глаза Доктора. — За то, что ты со своими спутниками сделал с её храмом, Иштар едва не разрушила мой город. Я не буду этим рисковать. Она сказала мне, что у неё есть ящик, который может опустошить все человеческие земли. Я этим её словам верю, и не стану рисковать вызвать её гнев тем, что выслушал дураков, которые замышляют что-то против неё.

— Если вы не выступите против неё, она вас поглотит, — сказал ему Доктор.

— Нет, — ответил Агга. — Если мы выступим против неё, она нас всех уничтожит. Я не буду этим рисковать.

— Вы совершаете большую ошибку, позволяя ей шантажировать вас.

Не желая слушать, Агга повернулся к страже.

— Отведите обезьяно-человека и его спутников в камеру, — приказал он. — Я останусь с принцессой, чтобы поговорить с ней наедине.

Он безразлично смотрел, как выполняется его приказ.

Прежде, чем выйти, Доктор в последний раз бросил на него взгляд, полный жалости и презрения. Затем двери закрылись.

С тяжёлым сердцем Агга снова повернулся к дочери.

— Нинани, — вздохнул он. — Я люблю тебя так же, как я любил твою мать. Я понимаю, что то, что ты делала это заботясь обо мне. Но… — и его голос стал жёстким. — Больше никогда даже и не думай помогать мне таким образом. Я сам принимаю решения, а ты должна им полностью подчиняться. В противном случае, хоть ты и любимая дочь, ты будешь наказана. Тебе всё понятно?

Покраснев от стыда и сдерживаемой обиды, Нинани коротко кивнула. Он обращался с ней, как с глупым ребёнком!

— Хорошо.

Он заметил гнев в её глазах.

— Я понимаю твои чувства, дочь. Ты делала лишь то, что считала верным. Но если бы Кишем правила ты, а не я, ты бы скоро узнала, что для принятия решений нужно обдумать очень, очень многое. Мудрый царь скрывает свои мысли и не делится ими. Твоя идея напасть на Иштар могла показаться тебе умной, но на самом деле безумно опасна. У неё есть способности, которых мы не понимаем, и её гнев, если он будет вызван нами, может нас погубить.

Нинани больше не могла сдерживать свой гнев.

— И мы будем сидеть и ничего не делать, позволяя ей делать всё, что ей захочется? — закричала она. — С чего ты взял, что она не планирует убить нас в любом случае? Ведь лучше же умереть, сражаясь за свободу, чем умереть как рабы!

— Умирать никогда не лучше, ни по какой причине, — наставлял её отец. — Пока мы живы, мы можем надеяться.

— Надеяться? — осмелев от его мягкого голоса, Нинани дала волю своим эмоциям. — На что мы можем надеяться, если из страха перед ней ты садишь в тюрьму тех, что мог нам помочь?

Агга гневно посмотрел на неё, с трудом сдерживаясь. В конце концов он сдержанно сказал:

— Следи за тем, что говоришь, дочь. Ещё одна такая вспышка и, хотя ты и принцесса, тебя посадят в колодки вместе с твоими друзьями. И будут пороть до тех пор, пока твой язык не будет знать своё место. Молчи, и делай как велено!

Он развернулся и вышел из комнаты. Ожидавшая его стража закрыла за ним дверь.

Нинани вдруг поняла, что так сильно сжала кулаки, что её ногти впились в ладони до крови. Заставляя себя успокоиться, она разжала руки. Она поднесла к лицу залитые кровью ладони, не видя их. Если её отец думает, что сломил её дух, он ошибается. И он ошибается, думая, что ублажать Иштар — лучшая тактика. С богиней нужно воевать, любой ценой. Глубоко вдохнув, Нинани попыталась успокоиться. Ей нужно что-то придумать. Из всех заговорщиков на свободе осталась только она. Теперь всё зависело от неё. Она понимала, что отец её накажет по-настоящему, если сочтёт это правильным, но ей придётся пойти на этот риск. Она всё больше убеждалась в том, что Иштар — зло, которое грозит уничтожить всё вокруг. Как её отец мог даже думать о том, чтобы потакать ей?

Она подошла к двери и прислушалась. Как она и думала, там кто-то был. Её отец сделал её узницей в собственной комнате. Но это её не остановит. Нужно только придумать, как выйти.

Уршанаби постепенно приходил в себя после уложившего его удара; он начал сваливать деревянные обломки, оставленные Гильгамешем, в небольшую кучу. Эйс следила за его действиями без интереса, разочарованная тем, что они так далеко зашли лишь ради того, чтобы застрять тут из-за охватившего Гильгамеша припадка.

Аврам тихо беседовал с лодочником, явно выпытывая у него детали для очередной песни. Гильгамеш сидел на камне и думал о чём-то своём. Эйс представляла себе, что сталкивает его в воду и кидает на его голову камни.

Она наблюдала за тем, как Уршанаби, заручившись помощью Аврама, вынимал из лодки остатки сломанной мачты. Один длинный кусок древесины что-то ей напоминал, но она не могла вспомнить что. Она заставила себя сконцентрироваться, и до неё дошло.

Широко улыбаясь, она бросилась к лодочнику и певцу.

— Эй! — крикнула она. — А какая глубина этого озера?

Уршанаби пожал плечами:

— Не очень большая. Чуть больше человеческого роста, наверное. У него не было времени накопить много воды. Но даже и не думайте о том, чтобы плыть на остров.

Она думала совсем не об этом, но это предупреждение её озадачило, и она спросила:

— Почему?

Вместо ответа он кинул в воду палку. Чернота воды немного побурлила, потом опять стало тихо. Увидев шок на её лице, он мрачно улыбнулся.

— Утнапиштим выпустил в воду рыб-убийц, — объяснил он. — Чтобы остановить непрошеных гостей.

Эйс вздрогнула.

— У ворот роботы, тут сторожевые барракуды… Как же сильно он любит уединение.

Уршанаби странно посмотрел на неё.

— Мы всего лишь защищаемся, — сказала он ей.

От чего? — подумала Эйс. А вслух сказала: — Что же, переплывать озеро нам не обязательно. Почему бы нам не воспользоваться шестом?

— Шестом?

— Да, — усмехнувшись, Эйс взялась объяснять. — Это очень популярно в будущем, через несколько тысяч лет. Нужно двигать лодку, отталкиваясь от дна длинным шестом. Вообще-то, примерно такой длины, как обломок мачты. И если тут воды всего два с половиной метра, всё получится.