Ариадна Громова - Вселенная за углом

Впрочем, какая-то польза была и от старушки. Водители — народ, как известно, тертый и дошлый. Сергей к тому же свой срок в армии отслужил на флоте механиком, так что в жизни он ориентировался прилично, хотя было ему неполных двадцать пять. Поглядев на старушку, он в два счета сообразил, что раз она идет снизу, стало быть, невидимая стена не всю улицу перегородила, а только часть.

«А может, с той стороны можно пройти, только с этой нельзя? — тут же предположил он. — Ну-ка, проверим!»

Сергей оставил мотороллер на том же месте, впритирку к невидимой стене, перебежал на ту сторону улицы и вдоль забора стадиона без всяких помех выскочил на Красноармейскую. Он кинулся было на противоположный угол, к дому № 12, но тут же отступил: с Красноармейской на Пушкинскую заворачивала пятитонка с прицепом, груженная двутавровыми железными балками. Сергей остановился и стал глядеть — пройдет она по узкой Пушкинской улице или наскочит на эту невидимую штуковину.

Громоздкая махина, глухо рыча, развернулась на углу, перегородив всю Красноармейскую, — концы балок, торчащие позади прицепа, чуть не упирались в деревья сквера. И застряла. Шофер, побагровев от напряжения и злости, делал рывок за рывком — и все впустую. Но Сергей понял, что машина просто не может одолеть без разгона этот крутой подъем, а разогнаться здесь негде. Он знаками показал водителю, что надо разворачиваться и объезжать через соседние улицы, а сам перебежал Красноармейскую и, пройдя немного вдоль сквера, шагнул на мостовую.

Все эти действия, включая наблюдения за грузовиком, заняли, вероятно, две-три минуты. И за это время Сергей так ни разу и не глянул на дом, в который стремился попасть. Он резко остановился посреди мостовой, потому что опять наткнулся на загадочную преграду.

— А, чтоб тебе! — с досадой сказал он и поднял глаза.

И вот тут Сергей попросту испугался. У него даже коленки ватные стали и сами подогнулись.

Он стоял перед самым домом — а дома не было! Совсем не было. Сергей видел чуть поодаль закопченный скелет соседнего дома, мимо которого он недавно проехал на мотороллере, и покалеченные деревья возле него. И все…

— То есть… — ошеломленно пробормотал Сергей, стоя на мостовой перед исчезнувшим домом. — Он же только что был! Я же мотороллер около него оставил…

Тут он понял, что мотороллера тоже нет. И ступенек на тротуаре не видно.

— Как же это?! — ужаснулся Сергей и бросился назад, мимо сквера, через улицу, потом вверх по Пушкинской.

Грузовик все еще мыкался на углу, натужно ревел, разворачиваясь.

Сергей обошел его и поглядел на ту сторону.

Мотороллер там был. Или то, что оставалось от мотороллера, какие-то изогнутые обломки. Сергей протер глаза — не помогло. Тогда он подбежал к грузовику и замолотил кулаком в дверцу кабины.

— Эй, друг! — заорал он, перекрикивая надсадное рычание мотора. — Погляди влево! Влево, говорю, погляди!

Пожилой краснолицый водитель ругнулся, но влево все же глянул. Потом опустил стекло до отказа и высунулся из окна. Потом распахнул дверцу и тяжело спрыгнул на мостовую. Сергей подошел к нему.

— Слушай… а чего это с ним? С домом-то? — спросил он, не оборачиваясь, и медленно двинулся через улицу.

Сергей пошел за ним. С каждым шагом картина менялась. Наконец они оказались у ступенек на тротуаре, где стоял мотороллер — целый и невредимый. И стена дома, у которой он стоял, была целехонька. Но теперь Сергей видел, что дальше с этой стеной начинает твориться черт те что: она еще сильней перекашивается, изгибается…

Он обменялся впечатлениями с шофером, подвел его к невидимой стене, дал потрогать, потом сводил к скверику и показал фокус-покус с пропажей дома. Появился на улице еще один гражданин, но он с утра подзаправился, был настроен философски и ничему не удивлялся, а только радовался — вот, мол, до чего наука дошла!

— Наука! — сердито сказал Сергей. — Тебе, может, это и наука, по пьяной-то лавочке, а у меня в этом доме сестренка живет, Ленка, понял? И выходит, что она теперь не то пропала, не то…

И опять у него коленки ослабли. Он только сейчас сообразил, что совершенно ведь непонятно, где же Ленка и Костя и что с ними дальше будет. Непонятно даже, живы ли они и здоровы.

— Ежели что пропало, — благодушно бормотал пьяный, — это в милицию надо! Первым делом — в милицию! У них овчарки с высшим образованием, они на дне морском иголку сыщут и в зубах принесут…

— Между прочим, это он верно говорит, — сказал пожилой шофер. — В милицию заявить надо.

— А что тут милиция сделает? — вяло возразил Сергей.

— Мы с тобой тем более ничего не сделаем, парень. А милиция, ежели понадобится, горком, горисполком потревожит, те ученых сюда доставят… Вместе как-нибудь прощупают это дело. А мы с тобой что?!

— Ладно, подежурь тогда здесь, — сказал Сергей, выводя «Вятку» на мостовую. — По-быстрому управлюсь.

Через пять минут он уже был в милиции и, навалившись грудью на деревянный барьер, втолковывал дежурному, что надо срочно отправляться на Красноармейскую и спасать людей.

— Сестренка у меня там, понимаешь, старшина? — твердил он, отчаянно ероша густой темный чуб. — И муж ее… и вообще — люди!

Старшина Касаткин слушал его, хмурясь и даже слегка постанывая от напряжения.

— Нет, но ты понял?! — сказал он наконец, обращаясь к сержанту Воронкову. — Опять этот самый дом!

Сержант Воронков встал и одернул китель.

— Так я отправлюсь на место происшествия? — полувопросительно сказал он. — Пошли, что ли, приятель! — Он развернул Сергея от барьера к двери и спросил на ходу: — Слушай, а розовые деревья с белыми перьями ты видал?

— Какие розовые деревья?! — ужаснулся Сергей, тараща на него глаза.

— Идем, идем, я тебе по дороге все обрисую! — пообещал сержант.

— Давайте я еще раз позвоню! — предложила Анна Лазаревна.

— А! С этим дурнем говорить — только время терять! — сердито сказал дядя Мирон. — В городскую милицию если? Номера я не знаю, да и кто там в воскресенье? Дежурный один. Опять сюда же отправит, в отделение.

— Если бы Шурик был здесь! — вздохнула Анна Лазаревна. — Но его сейчас даже в Москве нет, он в Сочи… Подождите, я позвоню Сергею Ивановичу! — сообразила она. — Это лучший друг Шурика, понимаете… он работает в институте… — Анна Лазаревна набрала номер, послушала: отвечали монотонные долгие гудки. — Воскресенье… все где-то гуляют…

— Гале, вот кому позвонить нужно! — Дядя Мирон двинулся было к телефону. — Эх, номер-то я ее не знаю! Вы тоже нет? Эй! Славка! — крикнул он, высунувшись из окна. — Маме на работу как позвонить?

— Не зна-аю! — огорченно ответил Славка. — Папа знает!

— Папа знает… — ворчал дядя Мирон. — А папа гуляет себе в лесочке…