Коллектив авторов - Млечный Путь №1 (1) 2012

– Хешем, – повторил Логан, – касается предмета, лежащего на столе, сначала большим пальцем правой руки, а затем кладет на этот предмет ладонь.

– Опишите предмет.

– Это стандартная пластиковая папка размером восемь на двенадцать дюймов, светло-зеленого цвета номер девяносто шесть.

– Опишите поведение Кайсера.

– Кайсер наклоняется над столом, протягивает обе руки и также кладет их на зеленую папку.

– Кайсер и Хешем ведут диалог?

– Да.

Логан еще не слышал, о чем они говорили, поскольку такой вопрос не был задан, но воспринимал подсознанием и фиксировал информацию, чтобы вернуться к ней, не прибегая к процедуре смещения во времени в той же точке пространства. Квантовый принцип неопределенности давал о себе знать, и, если нужно было переместиться в прошлое на минуту-другую, пространственная фиксация тоже менялась, причем непредсказуемым образом. Ненамного – на несколько футов, но все равно приходилось заново определять положение в пространстве и возвращаться на место наблюдения.

– Диалог начался, когда Хешем открыл дверь кабинета.

– Воспроизведите.

Это просто. Повторить слова, уже зафиксированные в памяти, гораздо легче, чем находить свои, описывая реальность, воспринимаемую не зрением и слухом, а способом, который можно описать лишь квантово-механическими уравнениями.

– «Привет, Лоуренс!» – «Эд, садись, поговорим». – «Не хочу с тобой говорить. Материалы перед тобой, и ты их прочитал. Больше мне нечего сказать». – «Как это оказалось у тебя, Эд?» – «То есть, ты не отрицаешь, тебе лишь интересно, как я узнал?» – «Я не сказал, что…» – «Лоуренс, ты ограбил меня на шестнадцать миллионов». – «Ты сам не понимаешь, что…» – «Помолчи. Эти деньги должны быть на депозитном счету фирмы в четверг». – «Эд, давай без угроз». – «Это угроза? Всего лишь требование вернуть украденное». – «Не бросайся словами, которые…» – «Деньги должны быть на счету в четверг». – «Эд, мы здесь одни». – «Ты об этом позаботился, спасибо. Внешние камеры зафиксировали, как я вошел в кабинет, и должны зафиксировать, когда я выйду. Так что если со мной здесь что-нибудь случится…» – «Не говори чепухи, Эд, ты вообразил, что я собираюсь тебя убить?» – «Зачем тебе пистолет, Лоуренс? Если ты выстрелишь, то обеспечишь себе пожизненный срок, только и всего. Идентификация…» – «Эдвард, какая, к черту, идентификация! Если бы я хотел с тобой покончить, то уже сделал бы это и не разговаривал с тобой, ты, идиот…»

– Стоп. – Голос прокурора.

Логан, начавший произносить следующее слово, будто ударился лбом о бетонную стену. В ушах зазвенело, во лбу разгорелась, но сразу скукожилась и свернулась в точку резкая боль.

Оператор, конечно, обратил внимание на показания датчиков и подал знак прокурору. Тот смущенно кашлянул и пробормотал:

– Прошу прощения. Необходимы визуальные уточнения, если Ваша честь позволит.

– Пожалуйста. – Голос судьи.

– Обвинение запрашивает визуальную информацию, начиная со слов «Не говори чепухи, Эд».

– Вы готовы, доктор Бенфорд?

– Готов, Ваша честь. – Логан знал, что голос его звучит спокойно, но внутренне был напряжен – пришлось задействовать другой канал информации. В глазах опять возникли инерционные круги, через несколько секунд сменившиеся знанием.

– Начав произносить эту фразу, Кайсер протягивает правую руку к столу, открывает ящик – второй снизу – и достает предмет, похожий на пистолет.

– Точнее, пожалуйста.

Сосредоточиться.

– Пистолет марки «Глок», калибр девять миллиметров, номерной знак один семь четыре ка два дробь семь три.

– Номерной знак, – голос секретаря, – соответствует оружию, на которое Кайсер имел разрешение номер четыре семь один девять.

– Пистолет, – продолжал Логан, – Кайсер направляет не на Хешема, а выше и левее.

Похоже, Кайсер хотел только напугать компаньона. Свидетель не мог судить о намерениях, он лишь фиксировал происходившее, причем, по указанию запрашивающей информацию стороны, мог наблюдать событие в диапазонах, недоступных человеческому зрению или слуху, что делало свидетельские показания неоценимыми для расследования, и лишь четкие продуманные физиками предписания запрещали прокурорам и адвокатом использовать это свойство квантового наблюдателя чаше, чем это позволяли исследованные физиологические особенности мозга.

– Уточните, куда направлено оружие в руке Кайсера.

Пистолет описывал небольшие круги в направлении противоположной стены, на которой… приблизиться… на которой… Логан сопоставил информацию с реальным воспоминанием о посещении места преступления и произнес:

– Оружие направлено в сторону постера, висящего на стене слева от входной двери.

Уточнять Логан не стал, пока не было вопроса. Прокурор и так знал, что было изображено на постере.

Ощущение неизбежного падения в пропасть заставило Логана внутренне сжаться – ему показалось на мгновение, что он потерял равновесие и не сможет удержаться на краю. Постер… Что-то было в нем и в позе Кайсера, в сказанным им словах, что-то такое… Что?

Постер был репродукцией с картины Кардони «Ревнивец», написанной в 2028 году, почти одновременно с другой картиной – «Лето в Равенне», сделавшей этого художника знаменитым. Логан, конечно, видел этот постер, когда посетил с Шелдоном место преступления. Этот постер и два других, висевших на дальней от окон стене. На одном была репродукция картины Дали «Мягкие часы», на другом – «Крик» Мунка. Логан запомнил изображения, не придав им значения. Он и не должен был проявлять свое отношение к чему бы то ни было. Только посмотреть и запомнить – это облегчало оператору наведение Свидетеля на нужную точку в пространстве.

«Ревнивец» изображал мужчину, потрясенного, видимо, сообщением, которое он только что прочитал на экране монитора. Монитор стоял на столе так, что экранное поле было зрителю не видно – о том, что там происходило, можно было судить лишь по реакции мужчины, приподнявшегося в кресле. Одну руку он поднес ко рту, пытаясь сдержать крик, а другой опирался о стол, и видно было, как побелели костяшки его пальцев.

Бишоп должен был изменить вводные данные, чтобы Свидетель переключил внимание на Хешема. Прокурор должен был задать вопрос, иначе Логан не мог… Или мог?

Лет около двадцати назад на семинаре возникла дискуссия: может ли наблюдатель фиксировать не отдельные фрагменты реальности, следуя указаниям оператора, а всю реальность – причем по собственной воле. Теоретически этому не было препятствий, уравнения Шредингера допускали такие решения. Практика, однако, как всегда, не поспевала за теорией, и направление внимания Свидетеля все еще определялось заданными вопросами. Юристов такое положение дел вполне устраивало.