Андрей Фролов - Пасынки безмолвия

Несмотря на дорогостоящую близость к небесному светилу, Селиванов не испытывал ни восторга, ни гордости. Мало того, что толстые бронированные соты лишали огненный шар пульса, превращая в нечто неживое, бездушное. Так еще и сам Артемидий, 431 цикл проживший в лучах патрицианского великолепия, уже давно не находил в звезде ничего интересного или романтичного. Солнце, оно и есть солнце – было всегда, одинаково теплое и для бедняка, и для директора корпорации…

Бродов учтиво – тыльной стороной ладони прикасаясь к тыльной стороне ладони босса, – проинформировал:

«Снаряжение ожидает под зданием, транспорт готов».

Задержался на секунду, ожидая ответа, и получил его.

«Кто входит в команду?», – протранслировал Селиванов, по-прежнему отстраненно изучая виды многокупольного Новосибирска, щедро залитого солнечным светом.

Лео послал старшему товарищу четыре образа, дополнив подборку отдела корпоративной безопасности коротким всполохом сообщения:

«Сохранил в памяти, что ты испытывал удовлетворение от перемещения за победителем в обществе этих людей. Взвалил на плечи груз и преисполнился отваги подобрать новую команду на основании схожих принципов симпатии и эффективности командной работы».

Задержав мнемослайды перед психовзором, Артемидий внимательно вгляделся в лица членов жюри – корпатрициантских ликторов, облаченных честью сопровождать его в процессе награждения. Троих он хорошо помнил: с двумя ходил в прошлую экспедицию, с третьим – тринадцать лунных циклов назад. Четвертый был новеньким, но окружавший мнемослайд приязненный оттиск Лео гарантировал надежность и профессионализм.

Внезапно изучение образов было прервано. Причем самым бесцеремонным образом – Элина нежно подхватила Селиванова под локоть, разворачивая к себе. Георгина вцепилась в своего полусупруга, подтягивая поближе и образуя живое кольцо диалога на четверых.

«Юные мужчины берут с собой драгоценно-обожаемых спутниц? – одновременно, почти вперебой и весьма схоже в гаммах психоотпечатков, пропульсировали девушки, позволяя себе оттенки каприза и приближающейся обиды. – Большая просьба, ультимативная форма, необходимость верного решения!»

Корпатрицианты переглянулись. Ответил старший, как и полагалось по корпоративному этикету:

«Неприемлемая просьба, юные женщины, – как можно мягче и теплее сообщил подругам Артемидий. – Нет причин для расстройства настроения».

«Большая просьба! – почувствовал он в ответ, и на этот раз плаксивости в передаче прибавилось. – Большая просьба, большое желание!»

«Удовлетворительно, – сдавшись, отправил он и покачал головой, наблюдая за сдерживаемой улыбкой Бродова. – Но только до границ Периметра».

«Острое сожаление, – тут же бросила ему Элина, поджав губы. – Половинные меры. Скука».

Георгина, впрочем, так не считала, снова уделив внимание собачке и даже разомкнув беседу. Кажется, для нее главным оставалась не предвкушаемая радость от предстоящей поездки за победителем Лотереи, а факт уступки, на которую пошел шеф ее полусупруга.

«Награждение не является женским делом, – предварительно отпустив руку Лео, протранслировал Селиванов своей подруге. – Необозримо устойчивая данность».

Термин «всегда» Артемидий проиллюстрировал отпечатком чего-то древнего, не имевшего начала и не имеющего конца. Однако Элина тут же ухватилась за такую подачу, начав транслировать сбивчиво и жадно:

«Мы проживаем в новом мире, мое единственное удовлетворение! Ты проинформирован, как высоко в системе жизненных ценностей я ставлю удовольствия и возможность разделить их с собой. Я научусь получать удовлетворение от награждений по аналогии с вкусной пищей и долгим соитием! Возьми меня следом?»

Представив, что в сегодняшней охоте его актуальная полусупруга будет столь же ненасытной, как в поедании вредной жирной пищи, Артемидий даже отстранился: не хотел, чтобы Элина уловила его мрачное веселье. Снова взяв девушку за тонкое обнаженное предплечье, он послал ответ отрицания – нежный, но решительный. Насупившись, та топнула каблучком, фыркнула и отвернулась, глядя на утренний город.

«Победителя скоро объявят официально», – мельком сообщил Селиванову Лео, намекая на недопустимость задержек.

«Желаю узнать решение, – снова прикоснувшись к Элине, бросил ей Артемидий. – Желание проехать совместно до Периметра?»

Но та снова фыркнула, выдергивая руку, отчего высокая грудь качнулась, выпадая из бесстыдно короткой и фривольно замотанной тоги. Артемидий вежливо улыбнулся. Пожал плечами, кивнул недоумевающей Георгине и развернулся на пятках.

Более не оборачиваясь, мужчины оставили полусупруг в светлом просторном коридоре, направившись к лифтам. На ходу Селиванов отстраненно размышлял, что в следующем цикле ему придется озаботить секретаря поисками новой спутницы…

Нарушить тишину и пошевелиться Яну Погремушку заставил мерзкий паук.

До тошноты гадкое насекомое, здоровенное, наглое и, безусловно, опасное. Спустившееся с пыльного бетонного перекрытия на едва заметной нитке, примерявшееся на левое запястье. Ровно на то место, где верная перчатка с цепким шершавым покрытием была прорвана, обнажая смуглую кожу.

Плавным беззвучным движением поднявшись с пола, Яна перебросила арбалет в правую руку. Дождалась, когда паук спрыгнет на кусок пенобетонного кирпича, и точным ударом ноги раздавила ядовитую гадину, успевшую вскинуть лапы в боевой стойке.

Встряхнулась, наконец-то чихнув. Звонко, от души, от чего стойко удерживалась всю засаду.

Вообще-то в планы девушки входило пролежать без движения еще минут пятнадцать. Но это скорее для пущей надежности – переулок остался гарантированно пустым. Все честно выжданные полчаса. Если бы по следам егеря кто-то шел, она бы наверняка засекла преследователя…

Привалившись к краю оконного проема, Яна еще раз внимательно осмотрела подступы к зданию. Никого. Ни любопытных, ни желавших поживиться ее снаряжением. Вынула стрелу из титанового ложа, забрасывая невесомое оружие за спину. Болт с зазубренным наконечником вернулся в закрытый набедренный колчан.