Артур Кларк - Фонтаны рая

Неудачи скорее утомляли, чем раздражали его: он знал, что рано или поздно добьется своего, — и действительно, с пятой или шестой попытки ему удалось накинуть петлю на тело болта вплотную к скобе. Теперь предстояла самая хитроумная часть задачи: отпустить катушку чуть-чуть еще, потянуть кольцо, чтобы с болтом соприкоснулась не пластиковая оболочка, а оголенная супернить, и натянуть ее, чтобы петля плотно вошла в нарезку. До сих пор ему ни разу не случалось проделывать этот фокус с прутом из закаленной стали более сантиметра толщиной, и Морган понятия не имел, как долго будет сопротивляться болт. Упершись локтями в края люка, он начал действовать своей невидимой пилой.

Прошло пять минут; он покрылся испариной, но, продвинулось ли дело, решить не мог. Хоть на мгновение ослабить натяжение нити было страшно: а вдруг она выскользнет из той невидимой щели, которую, как он надеялся, уже пропилила в теле болта. Уоррен вызывал его-несколько раз и с каждым разом все более обеспокоенно; пришлось в двух словах заверить помощника, что все в порядке. Вот скоро он, Морган, сделает передышку, чтобы перевести дух, тогда и объяснит подробнее, что здесь творится. Друзья, естественно, волновались, и он был обязан сказать им хоть что-нибудь.

— Вэн, — вновь воззвал с Земли Уоррен Кингсли, — что ты там все-таки затеял? Меня теребят с промежуточной и из «подвала» — что им сказать?..

— Что мне нужно еще пять минут — я стараюсь перепилить болт…

Спокойный, но твердый женский голос, вдруг раздавшийся над самым ухом, так испугал Моргана, что он едва не выпустил драгоценную нить. Слова были приглушены скафандром, но это не играло роли. Он знал их на память, хотя и не слышал вот уже несколько месяцев.

— Доктор Морган, — заявила «охранительница», — будьте добры лечь и отдохнуть в течение десяти минут.

— А может, хватит и пяти? — пробормотал он, — Я в настоящий момент очень занят.

«Охранительница» не удостоила его ответом; существовали модели, способные поддерживать несложный разговор, но эта к их числу не принадлежала.

Морган сдержал свое обещание и на пять минут прервал работу, дыша глубоко и размеренно, потом принялся пилить снова. Скорчившись над порожком и над четырехсоткилометровой бездной, он водил невидимой нитью взад-вперед, взад-вперед. Он ощущал нарастающее сопротивление, значит, нить уже врезалась в неподатливую сталь, но о глубине разреза судить не мог.

— Доктор Морган, — снова подала голос «охранительница», — вам совершенно необходимо отдохнуть полчаса.

Морган выругался про себя.

— Вы ошибаетесь, дорогая, — возразил он, — я прекрасно себя чувствую.

Но он лгал — «охранительница» знала, что в глубине груди уже затаилась боль.

— С кем ты там разговариваешь, Вэн? — поинтересовался Кингсли.

— С пролетевшим мимо ангелочком, — ответил Морган. — Жаль, что забыл выключить микрофон. Сейчас я намерен еще немного отдохнуть.

— Удалось тебе добиться чего-нибудь?

— Трудно сказать. Уверен, что разрез уже довольно глубок. Иначе просто не может быть…

Он испытал большое желание выключить «охранительницу», но это, конечно же, было невозможно, даже если бы позволила ткань скафандра. Прибор для контроля сердечной деятельности, который можно в любой момент отключить, не только бесполезен, но и опасен.

— Доктор Морган, — опять вмешалась «охранительница», — настойчиво повторяю, что вам нужны по меньшей мере полчаса полного отдыха.

На этот раз Морган и не подумал вступать с ней в спор.

Он понимал, что «охранительница» права, однако речь шла не только о его собственной жизни, а этого ей не объяснишь. К тому же он был убежден, что приборчик — как и всякий хороший мост — имеет какой-то резерв надежности. Автоматически поставленный диагноз непременно должен быть жестче диагноза истинного; на деле состояние его здоровья лучше, чем мерещится строптивой даме. По крайней мере, он сам искренне на это рассчитывал.

Боль в груди не усиливалась, и он решил впредь не обращать внимания ни на нее, ни на «охранительницу». Чуть позже он дал себе мрачное обещание продолжать пилить, медленно, но безостановочно, ровно столько, сколько потребуется.

И тут, без всякого предупредительного скрежета, капсула резко покачнулась, и четверть тонны мертвого груза сорвалось вниз. Моргана едва не выбросило за борт, он выронил катушку и стал шарить вокруг себя в поисках привязного ремня.

Все казалось замедленным, как во сне. Он не чувствовал страха, а только решимость не уступать силе земного притяжения без боя. Но ремня нигде не было; вероятно, от толчка пряжка откатилась глубже в кабину…

О том, что у него есть еще и левая рука, он вспомнил, лишь обнаружив, что пальцы ее намертво вцепились в шарнирное крепление дверцы люка. Тем не менее, даже обнаружив это, он не поторопился ввалиться обратно в кабину; как загипнотизированный, он следил за странным небесным телом — батареей, которая падала, кувыркаясь и постепенно уменьшаясь в размерах. Минуло немало долгих секунд, прежде чем она исчезла из виду, и только тогда Морган отступил от пропасти и без сил опустился в кресло.

Он долго сидел без движения, прислушиваясь к бешеному стуку сердца и поджидая, что «охранительница» вот-вот заявит очередной возмущенный протест. К величайшему его удивлению, она молчала, словно и сама удивлялась тому, что произошло. Ну что ж, он не даст ей новых поводов для недовольства: отныне он будет тихо сидеть у приборов, баюкая растревоженные нервы.

Придя в себя, он вызвал Шри Канду.

— От батареи я избавился, — сообщил он и услышал, как Земля отозвалась на новость хором приветственных криков. — Как только закрою люк, полезу дальше. Передайте Сессюи и компании — пусть поджидают меня через час с небольшим. И поблагодарите «Кинте» за свет — он мне уже не нужен.

Подняв давление в кабине до нормы, Морган открыл шлем и позволил себе щедрый, освежающий глоток концентрированного апельсинового сока. Потом включил моторы, отпустил тормоза и с чувством глубокого удовлетворения откинулся в кресле, ощущая, как «паучок» набирает ход.

Лишь спустя две-три минуты он спохватился, что чего-то недостает. В тщетной надежде он обшарил взглядом пол у кромки люка: нет, катушки не было и там. Разумеется, ничего не стоит достать другую взамен той, что сейчас летит вслед за батареей к Земле, и вообще в сравнении с одержанной победой жертва невелика. И тем не менее он так расстроен, что не способен даже оценить по достоинству свой триумф… Ему представлялось, что он потерял старого, преданного друга.

Он отставал от расписания всего на полчаса, и это казалось неправдоподобно мало: Морган готов был поклясться, что задержка длилась по меньшей мере час. Наверху, в «подвале», от которого его отделяло теперь неполных двести километров, наверное, уже готовились к торжественной встрече. Не хотелось даже думать о том, что трудности, возможно, еще не кончились.