Ларри Нивен - Летающие колдуны

— Да, место плохое, — согласился Дэмд. — Мне придется плести гнезда вдвое большие по размеру, чем прежние, — так что работы окажется невпроворот. Да что станет делать мужчина с таким большим гнездом?

— Ты прав, — согласился Джерк. — Ты только посмотри на этот бамбук, такой густой и крепкий. И подумай о пиве, которое я мог бы из него сделать, — нет, не пойдет на пользу мужчине такое замечательное, сладкое пиво!

Хинк опустился на колени, ощупывая волокнистое растение.

— Хм-м, — протянул он. — Ничего хорошего не принесет человеку такая прекрасная одежда — она его испортит, не подготовит к трудностям жизни.

— Стоит ли привыкать питаться регулярно? — добавил Пилг. — Мы растолстеем, станем ленивыми.

И мы все дружно вздохнули.

— Да, это место не пригодно для жизни, — подвел я итог, растягиваясь под уютным деревом. — Идите сюда, нам надо постараться скорее решать, как мы будем двигаться дальше.

Хинк пристроился под соседним деревом.

— Хорошо, Лэнт, — сказал он. — Но поспешность тоже к добру не приведет — давайте прикинем, каким путем уйти отсюда быстрее.

— А, — вздохнул Пинг, нашедший себе лужайку с мягкой луговой травкой, — но уйти надо до того, как нас здесь отрежет море.

— Ты прав, — согласился Джерк с уютной постели из дерна. — Мы не должны задерживаться здесь долго.

— Не должны, — поддержал его Дэмд. — Но, думаю, сумерки будут темными.

— И, конечно, никто не думает, что мы отправимся в дорогу на ночь глядя, — вмешался я.

— В таком случае зачем женщинам снимать палатки? — спросил Пилг.

— Это же просто замечательно — как следует выспаться перед путешествием, — добавил еще кто-то.

Я зевнул.

— Целая ночь сна? Звучит заманчиво. Кажется, я уже начинаю засыпать.

— Завтра мы должны рано встать, — напомнил Джерк.

— Да. Думаю, в полдень или чуть позже будет своевременно.

— О, — простонал Хинк, — ведь предстоит еще так много сделать. Например, завтрак, а потом — полдник…

— Ах, — вздохнул Пилг. — У женщин просто не окажется времени снять палатки до полдника.

— Но и после этого у них не будет времени, — произнес я сонно. — Им предстоит запастись пищей для путешествия, прежде чем мы отправимся в дорогу.

— Это может занять весь день.

— Или два, а то и три…

Новые вздохи. И зевки. Кто-то сонно пробормотал:

— Надеюсь, не окажется проблемой познакомить Шугу с местным волшебником…

— Не знаю. Надо что-то придумать. Спросим Пилга, как он считает?

— Пилг спит.

— Тогда спросим Хинка.

— Он тоже спит.

— А Дэрк?

— Давным-давно.

— А Дэмд?

— Тоже.

— Тогда почему вы мне спать не даете! — проворчал я. — Трудная это работа — быть Главой и весь день принимать решения!

И действительно — ужасное событие нас не миновало. Мы торопились, как могли, но море поднялось и отрезало остров. На это потребовалось одиннадцать дней.

Нам надо было всего несколько часов, чтобы преодолеть перешеек — все время сужающуюся полоску земли, — но нам как-то не удалось организовать женщин. Суматоха в лагере царила ужасная. Шесть дней подряд мы снимали палатки, но потом оказывалось слишком поздно, и приходилось ставить их снова, чтобы лечь спать. Красное солнце стояло высоко в небе — значит, настала ночь.

Гортик и его Советники пришли полюбоваться на нас на следующий же день. Они стояли, озираясь по сторонам, выходили из себя и без конца требовали, чтобы мы поторопились.

— Но мы и так торопимся. Вы же видите — наши женщины настолько глупы, что не могут удержать в голове два приказа сразу.

— Удивительно, что вы так далеко ушли, — пробормотал Гортик.

— Да, конечно, — согласился я и побежал дальше.

Теперь Гортик приходил каждый день — раздражался, стонал, переживал по поводу нашей задержки. Наконец, когда мы все-таки тронулись в путь, Гортик и его Советники были просто счастливы сопровождать нас в качестве проводников.

На то, чтобы пересечь остров, у нас ушло пять дней. Мы подошли к перешейку как раз вовремя, чтобы увидеть, как над ним сомкнулось море. Гортик то ли вздохнул, то ли застонал от отчаяния. Я тоже вздохнул.

Глава посмотрел на меня.

— Лэнт! Глядя на вас, можно подумать, что твои люди хотят здесь остаться. Но, конечно, это не так. Я еще не встречал племени более глупого и суетливого, чем твое.

Я был вынужден признать справедливость его вывода.

Гортик сказал:

— Ладно, давай возвращаться. Очевидно, вам придется пробыть с нами весь Болотный Сезон.

Я кивнул. Потом с великой неохотой отдал приказ:

— Эй, поворачивайте назад! Поворачивайте! Слишком поздно идти через перешеек.

Нам придется вернуться назад на нашу прежнюю стоянку! Мы снова разбили лагерь на Холмах Идиоки еще до наступления сумерек.

Настало время представить друг другу наших волшебников. Я был очень доволен собой.

Глава Лэнт! Глава одной из лучших деревень в мире. Глава деревни Шуги Великолепного. Я светился от гордости.

Шуга — в пурпурно-красной накидке, способной менять цвета, как солнца меняют расположение на небе, производил сильное впечатление. На шее на шнурке он носил кварцевые линзы ненормального волшебника, трофей и символ, доказывающий, что он — именно тот, за кого себя выдает.

Нараспев, высоким голосом он поведал им о своем искусстве и о том, как он нанес поражение своему самому опасному врагу, Пурпурному, безумному волшебнику, который заявил, что пришел с другой стороны неба. При этих словах слушатели зашевелились. Очевидно, слава Шуги опередила нас. Он рассказал, как он уничтожил гору, Зуб Критика, как призвал гром и обратил в пустыню местность на многие мили вокруг. В виде доказательства он высоко поднял кварцевые линзы Пурпурного. И он нисколько не преукрасил историю — правда сама по себе была достаточно впечатляющей.

Когда он закончил, начал я. Я рассказал, что нам пришлось уйти из своей деревни из-за побочных эффектов заклинания Шуги и двигаться на юг почти четверть сезона. Наше путешествие началось при голубом совмещении, мы проделали многие сотни миль по дну отступившего океана. Мы шли, а солнца отступали все дальше и дальше друг от друга на небе, красный Вирнс и голубой Оуэлс все дальше и дальше растягивали дни между собой, пока темнота не пропала совсем.

Я рассказал, как со множеством опасностей и потерь мы пересекли великую грязевую пустыню. Приближался светлый сезон, моря должны были вернуться на эту землю, последний этап нашего путешествия превратился в беспорядочное бегство от подкрадывающейся воды. Много раз мы просыпались и обнаруживали океан, плещущийся у наших палаток.

Я не стал говорить, что именно так мы потеряли Франа, однажды ночью захлебнувшегося в палатке. Мы совсем не хотели, чтобы они об этом знали и что совсем недавно я стал Главой деревни.