Ларри Нивен - Летающие колдуны

— Конечно, — кивнул Леста. — А если бы мы были птицами, то нам вообще не понадобилась бы воздушная ткань.

Это вызвало смех у собравшихся и недовольные взгляды волшебников. Шуга плюнул в сторону Лесты. Слюна, упав на землю, зашипела. Пурпурный замахал на ткача своей шкурой:

— Я подсчитал все самым тщательным образом. Если суммировать всех ткачей во всех пяти деревнях, всех рабочих, всех подмастерий и даже всех новичков, то их окажется более чем достаточно…

— Бред! Чушь!

— … более, чем достаточно, — повторил Пурпурный. — Если их всех засадить за выделку ткани.

— А кто будет прясть для них нить, если все станут ткать? Или ночью явятся лесные духи и возьмутся за это?

Снова смех.

Пурпурный оказался самым терпеливым человеком, какого я когда-либо видел. Он откашлялся и неторопливо сказал:

— Вовсе нет. Я удивлен, что вы не спрашиваете, где они будут ткать всю эту ткань.

— Без нити это не имеет Значения.

— Давайте по порядку. Если каждый мужчина, каждый член касты ткачей станет полноправным мастером, если у нас окажется достаточно станков для них и если каждый человек отработает на своем станке полный день, то мы сможем изготовить столько воздушной ткани, сколько мне нужно, за четыре… ну, задолго до того, как жена Лэнта родит ребенка.

— Меньше чем за две руки рук дней, — добавил я. Леста принялся возражать.

— Пурпурный, ты кретин, нам понадобится сто семьдесят пять станков. В нашей деревне их всего шесть. Где ты предполагаешь взять остальные? Хочешь превратить нас из ткачей в строителей станков? Так нам потребуется пять лет, чтобы их построить…

— Неверно, — возразил Пурпурный. — К тому же ты преувеличиваешь. Сто семьдесят пять станков нам не понадобится. Нам будет нужно всего шестьдесят. — Он подождал, пока стих взрыв смеха. — Нам потребуется всего лишь шестьдесят станков, но мы будем использовать их весь день и всю ночь!

Послышались голоса:

— Использовать день и ночь? А спать когда?

— Да нет же, — закричал Пурпурный. — Послушайте: вы работаете только в течение голубого дня, правильно? Когда голубое солнце садится, вы прекращаете работу. А почему бы вам не работать и во время красного дня?

Опять послышались приглушенные голоса. Пурпурный привычно не обращал на них внимания.

— Учтите: свет ночью такой же яркий, как и днем. Одна группа, скажем, работает днем, другая — ночью. Можем назвать их сменами. А нам таким образом понадобится в три раза меньше станков. Каждый человек будет отрабатывать полную смену, но не все они будут трудиться во время голубого дня. Одна смена будет работать утром, другая — вечером, третья — во время красного утра, четвертая — до красного заката. Примем каждую смену по девять часов…

И тут на него обрушилась лавина голосов. Ткачи вскочили на ноги, сердито потрясая кулаками:

— Заставляешь нас осквернить ткацкие заклинания?

— Бога оскорбляешь?

— Ты накличешь на нас гнев Элкина!

— Да погодите вы! Помолчите! — мы с Гортиком пытались призвать их к порядку, но напрасно. Пурпурный продолжал что-то говорить, но его не было слышно.

Вдруг Шуга невозмутимо швырнул в центр сборища огненный шар. Тот зашипел, разбрызгался искрами и заставил ткачей замолчать. Но громкие протесты сменились шепотом.

Гортик заявил твердо:

— Мы согласились выслушать предложения Пурпурного и по-деловому обсудить их. Он — волшебник, думаю, вы все убедились в его власти, нет необходимости еще раз демонстрировать его способности. Если он считает, что в его словах не содержится оскорбления богов, то он, очевидно, знает, что говорит.

— А если у кого-то возникают сомнения, то здесь присутствует Шуга, можете спросить у него, — добавил я.

Гортик повернулся к волшебнику:

— Ты видишь какую-то опасность? Шуга неторопливо покачал головой.

— Ну, я не слишком силен в ткацких заклинаниях, — сказал он. — Но то, что я знаю о ткачестве, предполагает, что время суток для него несущественно. Тем не менее, если понадобится, я, конечно, могу составить усовершенствованное заклинание, которое предотвратит опасность.

Это, казалось, успокоило большую часть ткачей.

— Но все-таки, — напомнил Шуга, — Пурпурный говорил про шестьдесят станков…

— Да не понадобится нам столько, — сказал Пурпурный. — Шесть станков уже есть. В каждой из других четырех деревень — по столько же, по крайней мере, Лэнт мне говорил, что Хинк и некоторые ткачи верхней деревни уже тоже поставили свои станки. Значит, тридцать один станок уже есть. Если же все ткачи — повторяю, все — затратят только одну руку дней на строительство, у нас будет шестьдесят станков.

Глаза Лесты сузились. Он не доверял этим расчетам, но не собирался и оспаривать их, пока сам не проверит.

— А как быть с зубьями для станков? — спросил он.

Все посмотрели на меня. Я не был готов к этому вопросу. Даже не думал, что его зададут. Я ответил:

— Ну, потребуется время, чтобы их вырезать… почти четыре дня на один полный комплект…

— Ха! Вот… видите! — закричал Леста. — Значит, Лэнту понадобится двести сорок дней, чтобы изготовить зубья для всех станков. А мы это время что будем делать?

— Знаешь, Леста, — сказал я, — ты кретин! Он вспыхнул и вскочил на ноги.

Я тоже поднялся.

— Если мы можем найти дополнительное число ткачей и строителей станков, то мы определенно можем найти и резчиков по кости…

— Но на острове нет резчиков, ты, плесневая башка!

— Тогда я кого-нибудь обучу! Любой подмастерье, способный научиться ткать, с тем же успехом может научиться работать по кости.

— Я не позволю даже самому нерадивому их моих подмастерий так низко пасть! — резко заявил Леста и сел, мрачно улыбаясь.

— Ну, а как иначе ты сделаешь воздушную ткань? — поинтересовался я.

Его ухмылка тут же пропала. Поспешно вмешался Пурпурный:

— Если мы пришлем Лэнту десять мальчиков, по два от каждой деревни, то зубья для станков будут готовы в десять раз быстрее.

— Э! — перебил я. Пурпурный посмотрел на меня недоуменно. — А где я возьму столько кости?

Леста фыркнул.

— Сухой кости у меня хватит станков на двадцать или около этого.

— А почему ты должен использовать именно сухую кость? — спросил Пурпурный.

— Потому что она самая твердая.

— А сырую кость ты можешь использовать?

— Но зубья будут гнуться или быстро ломаться. Сырая кость не такая прочная, как сухая.

— Но работать они будут?

— Будут, — согласился я. — Они будут работать. Только менять их придется чаще.

— Насколько чаще? — спросил Леста. Я пожал плечами:

— Не знаю. У меня не было случая проверить.

— Ладно, тогда скажи, как долго прослужит комплект зубьев из сырой кости?

— Это совершенно новая для меня область. Я могу только предположить. Четыре руки дней, может быть, больше, может быть, меньше, но приблизительно так.