Ларри Нивен - Летающие колдуны

Они допили пиво и отправились в ресторан. Худ расспрашивал про школьных товарищей, вернее, соучеников. У Худа почти не было друзей, он плохо сходился с детьми. Затем он рассказал о себе. Худ работал учителем в школе Дельта. К удивлению Мэта, когда-то угрюмый мальчик стал великолепным рассказчиком. Его подчеркнуто сухой деловой тон делал его шутки еще более смешными. Они оба высоко ценились на своей работе и оба хорошо зарабатывали. На Плато не было настоящих бедняков.

— Поселенцам нужны не деньги колонистов, а нечто другое, — сказал Худ как бы между прочим.

За кофе Худ упомянул, что сегодня будет вечеринка.

— И мы можем пойти?

— Да.

У Мэта на этот вечер не было никаких планов, но он решил уточнить.

— А как насчет незваных гостей?

— Из незваных будешь ты один. Тебе понравится Харри Кэйн. Он — хозяин.

— Я готов.

Солнце уже садилось за край Гамма Плато. Они оставили свои велосипеды за домом. Когда они вышли к фасаду, солнце снова появилось — огненно-красный полудиск, купающийся в море вечного тумана. Дом Харри Кэйна находился в каких-нибудь сорока ярдах от гряды утесов. Юноши постояли немного, глядя, как солнце уходит в туман, затем пошли к дому.

Это было огромное бунгало, выстроенное в виде креста из местного камня, напоминающего по строению кораллы. Мэт никогда еще не видел дома, стены которого были не покрашены и даже не обработаны. Это было восхитительно.

Однако, приглядевшись, Мэт понял, что он принял за камни — еще один дар земли. Эти кораллы были мутантами обычных морских кораллов. Разрастаясь, они создавали причудливые строения. Это был самый любопытный строительный материал. Единственное, что приходилось делать, — соорудить каркас из пластиковой пленки, которая бы задала направление росту коралла. Все колонисты жили в домах из коралла. Мало кто из них получал разрешение строить дома из камня, кирпича или дерева. Однако многие колонисты старались придать своим домам вид домов на Альфа Плато. Они делали это с помощью краски, деревянных щитов и плит из камня.

Но дом Харри Кэйна был совсем не похож ни на те дома, ни на другие.

Когда они открыли дверь, резкий шум ударил им в уши. Мэт остановился на пороге, чтобы привыкнуть к этому шуму. Это была одна из дурных привычек, занесенных с Земли, где население людей в последние годы составляло девятнадцать миллиардов, и поэтому, если кто-то хотел, чтобы его услышали, должен был кричать. Эта привычка не умерла и здесь, за 11,9 световых лет от Земли. В большой гостиной было полно народу. Все ходили, все кричали наперебой, и, казалось, никто из них не замечает стульев.

Комната была очень большая, а бар так просто огромный. Мэт воскликнул:

— У этого Харри Кэйна, должно быть, куча денег.

— О да! Идем, я познакомлю вас.

Когда они проходили через комнату, Мэт слышал обрывки разговоров. Вечеринка, видимо, началась недавно, так как многие люди еще были незнакомы друг с другом. Однако пили все. Здесь были люди всех возрастов и разных профессий. Худ сказал правду. Если здесь и не любили новеньких, то он этого не почувствовал.

Стены комнаты были такие же, как и наружные стены дома, — цвета розового коралла. Пол был покрыт ковром из искусственно выращенной травы. Трава была совсем как настоящая, но Мэт знал, что под ней не земля, а все тот же розовый коралл.

Они добрались до бара, слегка помятые толпами людей. Худ наклонился над стойкой и крикнул:

— Харри! Две водки с содовой! Я рад представить тебе — черт побери, Келлер, как тебя зовут?

— Мэт.

— Мэта Келлера. Я знаю его еще со школы.

— Очень приятно, Мэт, — сказал Харри Кэйн и протянул руку для пожатия. — Рад видеть вас у себя. — Харри был одного роста с Мэтом, но гораздо сильнее на вид. На его широком лице выделялся бесформенный нос и широкая улыбка. Он выглядел совсем как бармен. Харри налил в стаканы со льдом водки с содовой, протянул им напиток. — Можете развлекаться, — сказал он и пошел, чтобы обслужить двух вновь пришедших.

Худ сказал:

— Харри считает, что лучший способ встречать гостей, это служить барменом первые пару часов. А потом он поручает это тому, кто пожелает.

— Хорошая мысль, — согласился Мэт. — А тебя зовут, кажется, Джей?

— Да. Это сокращенное от Джейхок. Джейхок Худ. Один из моих предков был из Канзаса. Джейхок — это птица в гербе города Канзаса.

— Странно, что нам понадобилось восемь лет, чтобы узнать, как зовут друг друга.

В этот момент некоторые из присутствующих заметили Худа и столпились вокруг него. Худ едва успевал улыбаться и отвечать на приветствия. Мэт был озадачен. Он был уверен, что Харри Кэйн что-то передал Худу, здороваясь с ним. Мэт был достаточно воспитан, чтобы не спрашивать Худа ни о чем, и он изо всех сил старался забыть об этом.

Вскоре появились еще четыре мужчины и женщина. Из них Мэт запомнил только женщину.

Ее звали Лейни Матсон. Она была лет на пять старше, чем Мэт, — что-то около двадцати шести лет. Мэт был выше ее примерно на полдюйма. Однако она была на высоких каблуках-шпильках, а высокая прическа делала ее еще выше. Да и вся она была солидных размеров: широкие крутые бедра, высокая грудь, хорошо видная через разрез декольте. Мэт решил, что она выглядит гораздо лучше, чем есть на самом деле. Вероятно, умеет пользоваться косметикой. В каждом ее движении ощущался избыток сил и какая-то щедрость.

Четверо мужчин, пришедших с ней, были примерно ее возраста: всем лет под тридцать и под стать ей: крупные, сильные. У Мэта от них в памяти остались только крепкие рукопожатия, громкие голоса и большие улыбающиеся откуда-то сверху лица. Они понравились Мэту. Он даже не мог выделить кого-либо из них.

Худ снова удивил его. Несмотря на всеобщий крик, он говорил спокойно, почти не повышая голоса и не стараясь видеть лицо собеседника. Но тем не менее он умудрялся держать нить разговора. Один из высоких людей поведал историю о том, как он устроил шутку в школе: запустил кинопленку в обратном направлении. Затем Мэт с удивлением обнаружил, что рассказывает о том, как он принес в медпункт бутылку яблочного сока и чуть не довел до шока медсестру. Кто-то тихим вежливым голосом рассказал, как однажды стащил кар, когда одна семья первых поселенцев отдыхала на природе. Затем он поставил автопилот так, чтобы кар крутился над самым краем плато. И там кар летал пять дней подряд, прежде чем рухнуть в вечный туман на виду у всей полиции.

Мэт смотрел на Джея Худа и Лейни, которые разговаривали между собой. Лейни положила руку на плечо Худа, голова которого едва доставала ей до подбородка. Они говорили быстро, перебивая друг друга, вспоминая какие-то смешные истории, анекдоты, шутки, и тем не менее они успевали принимать участие в общем разговоре.