Юрий Медведев - Капитан звездного океана

Мы помолчали, сказать было нечего. Жаль было такого милого электронного старичка.

— Послушай, приятель, ты останешься здесь навсегда. — Дядя Исмаил подышал на номерной знак робота и начал надраивать его рукавом словно простую медяшку. — Может, у тебя есть какое-нибудь желание? Мы сумеем помочь…

Робот поскреб в затылке:

— Вообще-то мне ничего не нужно. Но если вас не очень затруднит… Если вам не трудно… Не сочтите за труд…

— Ну-ну, смелее!

— Если не очень назойливо с моей стороны… Ведь даже тупице-агрессору вы дали такое красивое прозвание…

— Ах, вот в чем дело? Как думаешь, Алена, заслуживает он отдельного имени?

— Заслуживает! — горячо откликнулась я. — Притом самого замечательного.

— Вы шутите! — Робот печально притушил прожектора.

— Никаких шуток! Люди давно уже придумали имя для таких как ты. Друг. Дружок.

— Дружок? Спасибо. Мне это очень нравится. Будто заново зарядили.

Робот твердыми шагами обошел Черную Дыру, примерился, растопырил манипуляторы и уперся в ком спрессованных вещей.

Поскольку ее Бездонное величество привыкло хапать одновременно со всех сторон, а робот по имени Дружок одно направление заблокировал, жадность толкнула Дыру в противоположную сторону, мимо нас, к Земле… Мы едва успели вцепиться — Дыра выкатилась наружу, оторвалась от бесформенного кома, прибавила скорости. И помчалась быстрее ракеты. Быстрее космического Вурдалека Гурия. Миновала полную, без ущербинки, Луну. Прорезала атмосферу. Заложила вираж над городом. Упала на крышу Дома Чудес. По лифтной шахте провалилась в зал мультфильмов. И стряхнула нас на пол кабинки 2—5У.

Вспыхнул свет. Разгоряченные приключениями, мы поднялись с пола. И хохоча вышли б зал. Робот-контролер вежливо помахал нам вдогонку хвостиком…

…В гостях у тети Кимы был Стас Тельпов. Он сидел на пороге лоджии, привалясь к косяку и зажмурив очи. При виде нас не приподнялся. Лишь вяло приветствовал нас мановением руки.

— Здравствуй, альпинист. Наслаждаешься? — Дядя Исмаил засмеялся. — Почти родная стихия. Справа пропасть — шестнадцать этажей! Слева — трехкомнатная палатка… Костра, правда, нет. Но судя по запахам, веселый ужин не за горами.

Стас приоткрыл один глаз:

— Аленушка! Стакан горлодера — и я навеки прославлю тебя лучшей девочкой Пятого микроквартала!

Я сбегала на кухню, поздоровалась с тетей Кимой. Нацедила цитрусовой шипучки жуткой концентрации, со льдом.

— Тебя когда-нибудь погубит гурманство, — заметил дядя Исмаил, выдвигая на середину комнаты стул.

— Но не прежде, чем я успею насладиться жизнью! — отпарировал Стас, кидая пустой стакан на услужливую спину киберподноса. — Многие обедняют свою жизнь из-за неумения желать. А кто желает сильно, тому подает небо.

Стас вскочил и галантно протянул руку тете Светлане, спланировавшей с высоты в лоджию. Тетя Света отстегнула гравипояс. Сбросила с лица защитный полушлем.

— Привет, мальчики. Здравствуй, Аленушка. Мы спорим от нечего делать или ничего не делаем от того, что спорим?

— Это очень сложно, Света, особенно натощак! — Дядя Исмаил наморщил лоб. — К тому же, я сделал важное наблюдение: небо выбирает достойных для своих подарков.

— Бессовестный льстец! — проворчал Стас. И довольно улыбнулся.

Из кухни явилась тетя Кима:

— Никто не будет возражать, если мы сядем за стол?

— Неужели ты видишь среди нас ненормальных? — удивился дядя Исмаил.

Я сразу же занялась маринованными бульбашками. Тетя Кима и дядя Исмаил заботливо подкладывали на мою тарелку то того, то другого. И я мела все подряд, будто ушла из дому не утром, а по крайней мере неделю назад. Насытившись, отсела в уголок, за декоративную цветочную стенку, взяла горсть соленых орешков — хрусть да хрусть! И не видно меня, и не слышно — зачем о себе лишний раз напоминать? У взрослых свои разговоры. А в этом доме как раз любят поговорить со вкусом и удовольствием…

Мысли во мне разные забродили — словами не передать. Про то, что художник Ежа Лутинен выставила крохотный пейзаж, на котором сошлись вместе зима и весна. То ли «Вишневый снег», то ли «Вишня в снегу»… Лепестки как снежные звездочки. Снежинки нектаром пропитаны. Да, вспомнила: «Цветы снега», вот как! Ни папу, ни маму на выставку не дозовешься, вечно они заняты, а по видео совсем же не то, никакого впечатления. Неудобно опять просить дядю Исмаила, но придется. И сделать это надо до возвращения Алика, потом будет некогда: мы с Алькиным отцом договорились поехать охотиться на эльсов.

Кстати, Алик мне должен: я ему три написала, а он только на два ответил, телеприветами отделываться. Мы же условились: телеприветы не в счет!

А вчера я у незнакомой девочки увидела незнакомый значок: две крылатые сандалии на цепочке. Я как раз недавно фильм о Степане Разине посмотрела — его царь в похожие железины заковывал и потому спросила:

— Это что, кандалы?

— Много будешь знать, скоро состаришься! — ответила воображуля, презрительно фыркнув мне прямо в лицо. — Проходи!

Взяло меня любопытство. Я в Архив Времен к тете Свете — не было в древности такого значка. Я в Информаторий — и тут выяснилось: это даджболисты, которые в летающий мяч играют, к своему юбилею выпустили. Попробуй догадайся!

Кончились у меня орешки — и мысли кончились… Уже неделя, как дядя Исмаил подарил мне астероид, А дни текут обыкновенные, ничего со мной не произошло. Будто у каждого на Земле есть собственная планета! А такой вот незнакомке с сандалиями даже нагрубить человеку ничего не стоит. Жалко мне стало себя, одиноко — уж не знаю, чего бы я натворила в этот момент, если б не сигнал телевызова.

— Кто бы это мог быть? — задумчиво поинтересовался Стас, выбирая из вазы длинную леденцовую трубочку и принимаясь сосать через нее свой горлодер.

— Если меня — меня нет! Хватит на сегодня. — Дядя Исмаил пригнулся, чтобы его не было видно из-за спинки стула.

Тетя Кима укоризненно посмотрела на него. И кивком головы приказала телестене включиться. На экране появилась моя мама. Из-за ее плеча высовывалась жалкая Тунина физиономия.

— Привет честной компании! Целую, Кимуля, рада тебя видеть, чего давно не заходила? А с тобой, милый братец, придется поговорить серьезно. Хорошо, конечно, что у тебя столько свободного времени, но все же не мешало бы изредка доставлять ребенка домой. Я уж не требую — вовремя!

— А который теперь час? — спросил дядя Исмаил, прикидываясь простачком.

В ответ Туня многозначительно поскрипела динамиком, и я поняла: поздно, срок моего возвращения давно истек.

— Надо же, я и не заметил… — Дядя Исмаил быстро взглянул на тетю Киму, вздохнул. — Ну, не беда, сейчас прибудем. Или, может, вы к нам присоединитесь?