Ник Перумов - Сборник Похитители душ

— А я тебе по-человечески отвечаю: для того, чтобы проверить все, как ты говоришь, «дома» этого Боцмана, мне понадобится неделя сроку и десять человек сотрудников!

— Ну и что?

— Что — что?

— Так и проверяй.

Саша открыл рот, потом закрыл, не сказав ни слова, махнул рукой и пошел опять к телефону.

— Гешка? Это Самойлов. Что там у вас? А-а… Ну, хорошо, продолжайте. Только ты знаешь, что… Давай-ка еще несколько человек перебросим на помощь Гришке. Что? Да, Боцманом занимается. Что? Не слышу! Что за шум? Что ты там делаешь, черт тебя дери? А-а… — Судя по Сашиному лицу и короткому смешку, Гешка сообщил что-то смешное, но непечатное. — Все, понял. Понял, говорю! Конец связи!

— Что он сказал? — спросила Света, выходя в коридор.

— Ну не-ет, Светило, это не для твоих ушей, — покраснев, ответил Саша.

— Почему?

— Да, Гешка сейчас в «Прибалтийской» сидит, с… девушками разговаривает.

— Самойлов, ты меня за дурочку здесь держишь? — Кажется, Света рассердилась не на шутку. — Чего ты все выделываешься? Можно по-нормальному сказать: Козлодоев опрашивает проституток?

— Можно! — кивнул Саша, веселясь. — Сотрудник Жукова! Докладываю: сотрудник Козлодоев опрашивает местных проституток! Разрешите продолжать?

— Дурак, — сказала Света и ушла в комнату. Саша улыбнулся ей вслед и подумал, что в другой жизни он бы уже ползал перед ней на коленях, вымаливая прощение. Сейчас же он спокойно продолжил свои телефонные приключения.

Так они промолчали еще около часа.

А в половине двенадцатого тот же умница Козлодоев, тонкий знаток нежных струн женской души, сообщил, что в результате деликатно проведенной операции ему удалось стравить двух коллег по панельному бизнесу. Драку он успел пресечь, но в пылу словесной баталии проскользнула интересная информация. Оказывается, Таньке-Акушерке ее хахаль уже разрешил присматривать шубку из норки. Сказал, через день-два с полными карманами «зелени» придет. А Танька-Скелет сказала, что Акушерка все врет и никогда она лучше кролика ничего не носила, а то, что песец у нее две недели был, так и тот краденый, баба какая-то прямо в метро свою шубу опознала, чуть Таньке все волосы не повыдергала, а хахаль у нее, так и вовсе хрен отмороженный, кроме звездюлей ничего выдать не может, и никакая не шуба, а опять рожа в синяках от него обломится…

— Ну, ну, — торопил Саша красочный рассказ Гешки, — дальше-то что?

— А то, что кто у Таньки-Акушерки хахаль — ты не догадываешься?

— Боцман, — выдохнул Саша.

— Он.

— Отлично. — Саша сильно потер лоб. — Значит, говорит, хахаль через день-два придет с деньгами?

— Угу.

— Что ж, придется поторопиться. А где он, Танька, конечно, не знает?

— Откуда?

— Или молчит.

— Или не скажет.

— Ладно. — Саша на мгновение задумался. — Так, Геша, ты мне сейчас Гришку найди…

— А чего его искать, если он рядом сидит и кофе пьет! — удивился Гешка. — Причем уже со вторым моим бутербродом.

— Вы что, все там собрались — девок расспрашивать? — рассердился Саша.

— Не, не все, только я и Серебряков. Он к ним подход имеет, — заржал Козлодоев.

— Отставить подход! Живо собрать все отделение. Через полчаса встречаемся в подвале. Ясно? На моих сейчас: двадцать три — сорок семь.

Дальнейшее происходило с легкостью и стремительностью хорошо поставленного американского боевика. Собрались, перекинулись парой-тройкой шуточек, проверили оружие (Свете пистолета почему-то не дали), посерьезнели лицами, погрузились в машины, поехали. На первом же перекрестке разъехались в разные стороны — шукать Боцмана по "хазам да малинам", как говаривал незабвенный Глеб Жеглов.

Света ехала в Сашиной машине, подскакивая на ухабах (ленинградские дороги Саша, видимо, в силу каприза ностальгии оставил здесь привычно-дрянными), и сердилась. Но молчала. Не сказала ни слова, когда у первого адреса ее оставили в машине. Смолчала у второй квартиры-притона. И взорвалась лишь на третьей:

— Самойлов! Какого хрена я здесь сижу? Вы меня в качестве автомобильной сигнализации с собой возите или как? — Саша не отвечал, мрачно закуривая последнюю сигарету из второй за день пачки. — Самойлов! Я с кем разговариваю?!

— Со мной? — вполголоса удивился Саша.

— С тобой! Почему Лэйме дали пистолет, а мне — нет? Я такой же боец вашего отделения, как и она!

— Светило, — как можно мягче ответил Саша, — здесь не детский сад. И претензии типа: почему мне не дали такую же игрушку, как Лэйме, не проходят. Не дали, и все. Я так решил.

— И чем это она, интересно, лучше меня? — Вот это уже даже не детский сад, это какой-то отвратительный бабский скандал. Если он сейчас выведет меня за шиворот из машины, он будет прав. Но остановиться уже — никак. — Ты себе специально придумал девицу-соратницу? Чтоб молчала, все понимала, да еще и коллега по работе? И правила пионерские — никаких шашней в отделении? Это, интересно, откуда? Из "Небесного тихохода"? "Первым делом, первым делом — самолеты, ну а девушки…" Вот уж тебе со мной мороки: и с собой таскать, и пельменями кормить, и с раскладушкой заморочки… — Ой, мамочки, что ж я такое несу?

Совершенно обалдевший от этого монолога Гришка Серебряков вначале еще переводил взгляд с командира на Свету. В конце же — выпучив глаза, остановился на Саше.

— Послушай, Светило, — ласково, но без тени издевки произнес Саша. — Не пора ли тебе домой? В конце концов, я уже все понял и с твоей проблемой здесь сам управлюсь.

Света поняла, КАКОЙ именно ДОМ он имеет в виду, и тут же почувствовала, как запылали уши.

— Прости, пожалуйста, — тихо сказала Света. — Я больше не буду.

— Договорились, — просто согласился Саша. — И не нервничай ты так. Все будет хорошо. Они покурили еще немного.

— …А насчет Лэймы — все очень просто. — Саша говорил тихо, не поворачивая головы, как будто сам с собой. — В нужной ситуации она, не раздумывая, будет вести себя, как мужик. Надо — в грязь шлепнется, надо — в подвале с крысами сутки просидит. Да и стреляет она хорошо…

— Откуда ты знаешь, может, я здесь тоже хорошо стреляю? — напоследок заупрямилась Света.

— Сомневаюсь. — Саша быстро глянул на Гришку, который уже почти успокоился и бесстрастно смотрел в окно, дескать, сходите с ума, как вам нравится, я здесь ни при чем. — Гриш, куда, думаешь, теперь?

— Я-я-а ду-умаю-у… — Серебряков изобразил тяжкие раздумья, а потом честно признался:

— Саш, я не знаю, куда дальше. Я думаю, в нашем квадрате больше ловить нечего. К тому же мы здесь уже днем все прочесали.

Саша остановил машину около какого-то скверика. Быстро связался с остальными группами, убедился, что у всех тоже — голяк.

— Есть охота, — сообщил он непонятно кому. — Григорий, у тебя бутерброда нет?