Сирил Джадд - Канонир Кейд

— Скажи хоть что-нибудь, презренный, в оправданье. Я жду, — напомнила сварливо гостья. Голос ее не изменился, являя собой лишь карикатурное подобие настоящего.

— Приношу тысячу извинений, благородная госпожа, — хрипло заговорил Кейд, сердце которого готово было выскочить из груди. — О, если бы я только знал, если бы вы хоть словечком намекнули на ваш высокий статус, леди Жасмина, я никогда бы не посмел солгать!

«Вот бы послушал меня сейчас бедняга Фледвик!» — мелькнула шальная мысль. Принцесса одобрительно подмигнула: продолжай, мол.

— Неужто ваше сердце не смягчится и не простит невольную ошибку, когда скажу, что ваша красота одна была причиной преступленья! — Сам себе удивляясь, канонир заговорил тем же высокопарным слогом, которым изъяснялась принцесса. Из отрывочных обмолвок Хранителя Власти он уяснил, что леди Жасмина, служившая при дворе неизменным объектом насмешек и издевательств, решилась наконец-то выбраться в народ и была арестована за непристойное поведение, что дало сплетникам пищу для зубоскальства и злословия на целых три недели. И теперь она делала вид, что пришла навестить приговоренного к казни за нанесенное ей оскорбление, выразившееся в том, что злополучный канонир осмелился поступить с принцессой крови как с обыкновенной «ночной бабочкой». Кейд не знал пока, зачем ей это нужно, но с удовольствием подыгрывал.

— Простить тебе готова я, несчастный, — заговорила Жасмина, нарочито громко вздыхая, — но что мое прощенье пред Законом? В моем лице ты оскорбил престол, за что обязан жизнью расплатиться. Теперь ты видишь, злая не держу, но и помочь могу лишь утешеньем. Пришла я скрасить твой последний час. Не стой столбом, подай мне кресло, живо! А сам садись у ног моих и слушай.

Кейд поспешил выполнить приказание. Принцесса опустилась в кресло, а он встал рядом на колени. Она вынула из оттопыривающегося кармана своего мешковатого одеяния объемистую рукопись и стала перебирать листы.

— Я окажу тебе честь, познакомив с некоторыми из моих сочинений, сказала леди Жасмина и принялась за чтение. Насколько Кейд мог судить, это была одна из ее «поэм», о которых упоминал в Зале Аудиенций тот крикливо одетый тип, жаловавшийся на соседей.

Девушка откашлялась и бросила выразительный взгляд в сторону коробочки селектора на стене. Кейд еле заметно кивнул, показывая, что понял намек.

При словах: «ту не охраняют», колено принцессы трижды коснулось плеча канонира. Он сделал вид, что ничего не заметил, продолжая напряженно вслушиваться в стихотворные строфы.

На этот раз ключевыми словами оказались: «пусть возьмет и включит». Кейд взглянул на Жасмину в некотором недоумении, но та приподняла пухлую пачку рукописных листов, и из ее сердцевины выскользнула маленькая плоская коробочка. Канонир ловко подхватил ее, не дав упасть на пол. Это был миниатюрный плейер. Он на секунду приоткрыл крышку и убедился, что получасовая кассета на месте, а все показатели на нулях.

«Мой голос» и «не знаю, как». Кейд поспешно установил регуляторы громкости и тембра так, чтобы запись максимально совпадала с голосом принцессы. Оставалось только надеяться, что подслушивающие микрофоны не столь высокого качества, как эта дорогая игрушка. По сигналу леди Жасмины он включил воспроизведение и с облегчением понял, что настроил звук правильно. Крошечные стереодинамики очень похоже загнусавили:

Кейд осторожно положил плейер на кресло и последовал за девушкой к выходу. Где-то на другом конце подслушивающего устройства сидел Хранитель Власти, которому еще целых полчаса предстояло слушать эту бредятину.

Леди Жасмина вела канонира по плохо освещенным закоулкам и пожарным лестницам. Повинуясь прикосновению ее нежных пальчиков, перед ними открывались двери и проходы там, где еще мгновение назад была лишь стена. На всем пути они не встретили ни одной живой души. Судя по всему, императорский дворец хранил немало секретов, доступных только посвященным.

Когда они выбрались на свет, Кейд с удивлением увидел, что стоит на узкой улочке, безлюдностью и обилием мусора напоминающей ту, на которой находилось заведение Канонирши. Прямо у тяжелой двери, прикрывающей вход в полуподвал, откуда они вышли, ждал автомобиль с затемненными стеклами. Лица водителя канонир не разглядел, да и не пытался этого сделать. Сев вместе с девушкой на заднее сиденье, он сразу же повернулся к ней, но слова благодарности и тысяча требующих ответа вопросов так и остались невысказанными, потому что принцесса приложила палец к чудовищно накрашенным губам и строго покачала головой.

Кейд покорно замолчал и откинулся на спинку сиденья, стараясь расслабиться, но бурлящие в голове мысли и впечатления мешали сосредоточиться. Больше всего поражала стремительная смена масок, которыми леди Жасмина прикрывала свою истинную сущность. Сначала она явилась ему под видом простолюдинки, но не обычной, а привыкшей повелевать и занимающей высокое место в Храме Каирских Мистерий. Затем она приняла личину девицы легкого поведения, не постыдившись облачиться в наряд вульгарной потаскушки, включая достопамятную подвязку на серебряной цепочке. А сейчас рядом с ним сидела придворная дама высочайшего ранга, принцесса крови и племянница самого Императора.

При первой их встрече в Балтиморе леди Жасмина выступила в роли тайного агента, но на чьей стороне, канонир до сих пор не знал.

Второе их свидание в баре борделя все посчитали случайным совпадением, а его финал — следствием неудачного маскарада неопытной и недалекой простушки, и только Кейду было известно, что это не случайность.

В третий раз она была в своем истинном обличье, но канонир никак не мог отделаться от мысли, что та жеманная дурочка, которую он увидел в Зале Аудиенций, не имеет ничего общего с сегодняшней леди Жасминой — сидящей рядом с ним спокойной и уверенной молодой женщиной.

Он совсем запутался в догадках. Пока что можно было с уверенностью утверждать только две вещи: во-первых, она была потрясающе прекрасна, и этого не могли скрыть ни толстый слой макияжа, ни отвратительно пошитый наряд, а во-вторых, она снова его спасла, в который уже раз… Знать бы еще, зачем она это делает?