Майк Резник - Вдоводел исцеленный (Вдоводел - 3)

- Вы работали с обоими? - К сожалению, нет. Первого я только готовил. Сделал все, что мог, но на задание его отправили одного. - Киношита нахмурился. - Я предупреждал, что он еще не готов к самостоятельным действиям, но меня не послушали. - Его убили в первый же день? - спросил Найтхаук. - Нет, он был таким же, как вы, в двадцать три года. С вашими способностями, вашими рефлексами. Никто не мог его убить. - Так что же его подвело? - Наивность. Невежество. Гормоны. - Киношита пожал плечами. Выбирайте, что вам больше нравится. - Не понял, - качнул головой Найтхаук. - Биологически он выглядел на двадцать три года, эмоционально оставался двухмесячным младенцем. Он обладал вашими навыками, но не вашим опытом. Он не знал, кому можно доверять, а кому - нет, не понял, что женщина использует его, а мужчина обманывает, и это стоило ему жизни. Он протянул дольше, чем я ожидал, достаточно долго, чтобы выполнить задание, но был обречен с того самого дня, как вышел из лаборатории. - Если он выполнил задание, зачем потребовался второй клон? - Инфляция, - коротко ответил Киношита. - Денег, которые заработал для вас первый клон, хватило только на два года, а создание лекарства, излечивающего вашу болезнь, потребовало больше времени. Годовая инфляция на Делуросе составляла двадцать три процента. Согласно подписанному вами договору, вашим адвокатам не разрешалось трогать основной капитал, а врачи не позволяли разбудить вас еще раз. А поскольку процентов с капитала уже не хватало на оплату счетов, адвокаты откликнулись на новое предложение и дали согласие на создание второго клона. Иначе вас выставили бы за дверь. - Расскажите мне о втором клоне, - попросил Найтхаук. - Вы сопровождали его, так? - Ко времени его создания ученые уже нашли способ передавать клону память оригинала. - Киношита заглянул в прошлое и улыбнулся. - Второго такого человека нет.., за исключением вас, - торопливо добавил он. Помнится, на Селлестре его окружили две сотни разъяренных людей. Я же думал лишь о том, что они и не представляют грозящей им опасности. - Где он теперь? - Понятия не имею. Если выжил, то отправился в Спиральный Рукав. - Если выжил? - Мы нашли множество улик, свидетельствующих о его смерти, - ответил Киношита. - Но он.., по моему разумению, убить его просто невозможно, так что я думаю, что улики эти предназначены для того, чтобы замести следы. - А перед этим он дал вам какие-то деньги? - Много денег, - поправил Найтхаука Киношита. - Во всяком случае, их вполне хватило для того, чтобы вы пролежали в Глубоком сне еще три года. И из больницы вы выйдете далеко не бедняком. - Чем я могу отблагодарить вас за ваши услуги? - Мне ничего не нужно. Я горжусь тем, что служил Вдоводелу. - Он пристально посмотрел на Найтхаука. - Если позволите, я готов служить вам и дальше. - Вдоводел - это уже история, - отрезал Найтхаук. - Мне шестьдесят два года, и я пролежал во льду больше сотни лет. Я даже не знаю, на что похожа нынешняя жизнь. - Ваш клон тоже не знал.., но он приспособился. - Он выполнял задание, - последовал ответ. - Я же намерен наслаждаться жизнью и здоровьем. - И какие у вас планы? Найтхаук пожал плечами: - Наверное, найду какую-нибудь тихую планетку, куплю несколько акров земли. Женюсь. Может, начну выращивать цветы. Прочитаю те книги, которые не успел прочитать. - Такой человек, как вы? - изумился Киношита. - Не верю. - Меня не касается, во что вы верите, а во что - нет. Я умирал сто двенадцать лет, и вдруг мне даровали не только жизнь, но и здоровье. Я намерен провести остаток лет, лелея эти дары. - Я понимаю, что сейчас вы действительно думаете, что так и будет... - Вы меня даже не знаете, - прервал его Найтхаук. - Откуда же такая осведомленность о моих планах? - Я знаю вас лучше, чем вы думаете, - возразил Киношита. - Я провел не один месяц с вашим вторым клоном. Внешне он был таким же, как вы в тридцать восемь лет, но его наделили вашей памятью, до момента вашего последнего пробуждения. Он получил ваши фобии, личностные особенности характера, ум. Его не просто слепили по вашему облику и подобию. Он ничем не отличался от вас и внутренне. - Киношита вновь помолчал. - Он заключил союз со Смертью, точно так же, как некоторым священникам кажется, что они заключают союз с Богом. Вы, возможно, думаете, что будете разводить цветы, но они и Вдоводел несовместимы... - Я же сказал вам... - Я знаю, что вы мне сказали. Но вы - лучший из лучших, таких, как вы, нет и не было. Вы никогда не нарушали закон. Вы только служили ему. Убивали тех, кто этого заслуживал. Это дар Божий. Не думаю, что вы от него отвернетесь. С какой стороны ни посмотри, это грех. - Мистер Киношита... - Ито. - Хорошо, Ито. Я едва могу поднять вилку, куда уж мне браться за лучевик "жаргонное название лазерного пистолета." или глушак "жаргонное название акустического пистолета.". До ванной от моей кровати двенадцать футов. Я не могу пройти их без посторонней помощи. Я говорю с вами десять минут, а уже чувствую, что силы мои на исходе, и меня опять тянет в сон. Я - шестидесятидвухлетний калека с атрофированными мышцами, которые едва ли полностью восстановятся. - Восстановятся, - уверенно возразил Киношита. - Вы же Вдоводел. - За свою жизнь я многих оставил вдовами. - Найтхаук откинулся на подушку и закрыл глаза. - Не хочу больше слышать этого слова. - Как скажете. - Киношита несколько мгновений наблюдал, как мерно поднимается и опускается грудь старика. - Но так уж вы устроены, с этим ничего не поделаешь.

Глава 3

Найтхаук вытер пот с лица. - Быстрее, - попросил он. Врач взглянула на дисплей пульта управления беговой дорожки. - Я думаю, для одного дня достаточно, мистер Найтхаук. - Вы меня слышали. - Но... - Быстрее. Врач пожала плечами и увеличила скорость тренажера. - Ничего не случится, если вы будете набирать форму несколько лишних недель, - заметила она. - Галактика подождет. Вы даете себе непомерные нагрузки. - Если я могу выдержать эту скорость, значит, о непомерности речи быть не может. Если не смогу, то свалюсь с этой штуковины, и тогда вы с чистым сердцем скажете, что предупреждали меня. - Но с чего такая спешка? - А вы бы не торопились вернуться к нормальной жизни, пролежав на спине больше сотни лет? - прокричал в ответ Найтхаук. - Это не жизнь, а какая-то гонка, - резонно заметила врач. - Всю свою жизнь мое тело обладало определенным физическим потенциалом. Я знал, на что оно способно. - Найтхаук старался, чтобы его ноги не отставали от беговой дорожки. - Но последние несколько лет - я говорю о тех годах, что предшествовали Глубокому сну, - я наблюдал, как слабеет мое тело. И теперь хочу вернуть ему прежние кондиции. - Вам шестьдесят два года. Вы же не намерены вновь охотиться за головами? - Я даже не собираюсь брать в руки оружие, если, конечно, меня к этому не вынудят. - Тогда я не понимаю... - Я хочу знать свои возможности, на случай, если придется стрелять. - Тогда вам надо практиковаться в тире, а не на беговой дорожке. - Раньше я также мог пройти не одну милю. Возможно, мне больше не придется далеко ходить, но я не хочу отказываться от того, что умел, только потому, что прекрасно обойдусь и без этого. Зачем читать? Многие никогда не открывали книгу, а ничего, живут. Зачем слушать музыку? Она не удлиняет жизнь. - Он помолчал, а пот продолжал градом катиться с лица. - Я хочу стать прежним Джефферсоном Найтхауком. Роль худосочного карлика, притворяющегося, будто он - Джефферсон Найтхаук, меня не устраивает. Надеюсь, идею вы поняли? - Разумеется, - кивнула врач. - Непонятно мне другое. Почему нельзя стать Джефферсоном Найтхауком, осторожно увеличивая нагрузку, шаг за шагом продвигаясь к поставленной цели, без риска причинить себе непоправимый вред. А так вы можете просто загнать себя. - Потому что меня восхищает совершенство. - А оно тут при чем? - В голосе врача слышалось недоумение. - Давайте вернемся к тому времени, когда меня звали Вдоводелом. Я же был не просто опытным охотником за головами. И меня уважали не потому, что я просто ловко управлялся с оружием. Я был лучшим. Все свои навыки я отточил до совершенства. Такой уж у меня характер, и на меньшее я не согласен. Если шестидесятидвухлетний Джефферсон Найтхаук на что-то способен, он это обязательно сделает. - Я стараюсь вам в этом помочь. Он покачал головой: - Вы стараетесь помочь мне стать относительно здоровым стариком. Я же пытаюсь стать Джефферсоном Найтхауком. - Дыхание у него участилось. - А Джефферсон Найтхаук не любит постепенности. Ему нужно все и сразу. - Возможно, он не любит постепенности, но у него краснеет лицо, поднимается кровяное давление и он устает. - Врач протянула руку к пульту управления. - Позвольте мне выключить беговую дорожку. - Не смейте, - таким голосом Найтхаук убеждал не одного преступника, что бросить оружие - для него наилучший вариант. - Как скажете. - Врач поднялась, направилась к двери. Если я не услышу, что вы упали, вернусь через пять минут. - Через десять, - догнали ее слова Найтхаука. - Я думал, вы собираетесь выращивать цветы, - сказал Киношита, входя в палату Найтхаука. - Собираюсь. - Тогда зачем вы поднимаете гантели? Найтхаук позволил себе улыбнуться. - А вдруг придется выдирать сорняк с глубокими корнями. Киношита взглянул на гантели: - И сколько в них сейчас? - По сорок фунтов в каждой. - Так это много! - Мало. - Но ведь вы только месяц как проснулись. Первые три недели вас лечили от эплазии, вам уже сделали первую пластическую операцию. Так что я бы удивился, узнав, что вы поднимаете каждой рукой по пять фунтов. А сорок - это просто фантастика. - Последнюю пластическую операцию мне должны сделать через пять недель. Я хочу покинуть больницу в этот же день. Так что надо набирать форму. - Для того, чтобы ходить, или для того, чтобы убивать? - Какая разница. Киношита сел, заулыбался. - Что вас так позабавило? - пожелал знать Найтхаук. - Вы знаете, почему я пришел? - спросил Киношита. - Понятия не имею. - Доктора опасаются, что вы загоните себя, что ваш организм, которому и так досталось, не сможет выдержать таких нагрузок. - И вас это позабавило, так? - Найтхаук продолжал поднимать и опускать гантели. - Мои клоны ничего не говорили по поводу вашего чувства юмора? - Меня забавляет другое. Они же попросили меня переговорить с вами. У вас нет семьи, нет близких друзей, нет даже знакомых, а я по крайней мере общался с вашими клонами. - Он хохотнул. - Тот, кто их знал, не стал бы и пытаться просить вас изменить уже принятое решение. - И вы не станете? - Послушайте, вы же для меня - идеал. А ваше желание - закон. - Тогда почему вы согласились прийти? - Если бы не пришел я, они послали бы кого-то еще. Человека, который мог и не знать, что с Вдоводелом не спорят. - Широкая улыбка. - В больнице и так достаточно пациентов. Еще один им ни к чему. - А вы умнее, чем я думал. - Благодарю. - Не уверен, что это комплимент.

Читать дальше