Эприл Ричардс - Ненастье

Эприл Ричардс

Ненастье

Перевод с англ. Дмитрия Карпа

Внезапная и сильная гроза застала меня врасплох. Оставив неисправную машину на обочине старой салемской дороги, я прошагал не меньше десяти миль, когда облака надо мной вдруг потемнели и начали свою небесную битву.

О черт, подумалось мне. Ты только подумай. Мало того, что набил мозоли на ногах, так еще и промокну до нитки.

Осмотревшись по сторонам, я перебежал к большому засохшему дубу. Справа от меня за кустами живой ограды виднелся силуэт заброшенного особняка, крыша которого казалась довольно целой, чтобы защитить случайного путника от дождя и непогоды.

На фоне зеленовато-черного неба дом казался зловеще мрачным, а яркие вспышки молний еще больше усиливали это гнетущее впечатление. Пустые окна без стекол смотрели на меня с неодобрением и открытой враждебностью.

На миг мне показалось, что в чердачном окне мелькнул зеленоватый огонек. По спине прокатилась холодная волна озноба. Я покачал головой и еще раз взглянул на маленький черный прямоугольник. Но тот ничем не отличался от остальных окон. Просто шутки воображения, успокаивал я себя. Да и кто станет жить в такой развалине?

Сомнения приковали меня к месту. Я стоял под дубом в сиянии молний и под струями дождя, но часть моего разума ни за что не желала входить в этот мрачный заброшенный дом. Внезапно молния ударила в высокое дерево неподалеку от меня. Воздух наполнился запахом озона и сосновой смолы. Я побежал к крыльцу и толкнул массивную темную дверь. Она открылась с жутким пронзительным скрипом.

- Эй! Привет! - закричал я, входя в пыльную прихожую. - Тут кто-нибудь есть?

Как я и ожидал, мне никто не ответил. Узкий коридор привел меня в просторную залу. Пошарив на каминной полке, я нашел старую масляную лампу и коробку спичек. Свет взбодрил меня, и чтобы убить время, я начал осматривать дом, в то время как снаружи ярилась и бушевала гроза.

Сккр-р-р!

- Что это? - воскликнул я вслух.

Мое сердце подскочило к горлу. Я медленно обернулся, но никого не увидел. Впрочем, особняк был довольно большим, и его обитатели могли находиться в другой комнате. Я долго колебался, уговаривая себя войти в гостиную. Масляная лампа - мой лучший друг в тот тревожный момент высветила выцветшие обои и старинный портрет, изображавший рыжеволосого мужчину с сердитым лицом. Над небольшим туалетным столиком в дальнем углу висело зеркало с серебристой рамой, которую украшали маленькие херувимы.

Кр-р-ак!

Я подпрыгнул от неожиданности и едва не выронил лампу. Сердце громко застучало, мешая прислушиваться к подозрительным звукам. Молчание впилось в уши и зазвенело в голове. Я вышел в коридор и направился туда, откуда, как мне показалось, исходил этот жуткий скрип. Любопытство привело меня на кухню с пустыми полками, проржавевшей плитой и двумя газовыми баллонами. Включив конфорку, я поднес к ней горевшую спичку, но тут где-то рядом раздался новый визгливый скрежет, и я торопливо пошел на звук.

Следующей комнатой оказалась ванная - настолько обветшалая и запущенная, что в кранах даже не было воды. На кафельных плитках виднелись темные бурые пятна, похожие на засохшую кровь. Я отпрянул назад в коридор и вошел в просторную спальную, мебель которой была накрыта большими кусками мешковины и полиэтилена. Некогда красивые, а теперь изъеденные молью портьеры прикрывали два широких окна с разбитыми стеклами. На изящном столике стоял потускневший бронзовый светильник и лежала толстая тетрадь в красной кожаной обложке, украшенной золотистыми завитками. Надпись на ней гласила: "Воспоминания Палео Мисмо". Я сунул тетрадь под мышку, намереваясь почитать ее на досуге.

В конце коридора сквозь густую паутину виднелся узкий проход в детскую комнату. Среди изящной старой мебели стояли две кровати - большая и маленькая, для ребенка и няни. На выцветших обоях у изголовья маленькой кровати темнели такие же бурые пятна, как в ванной комнате. Проворчав проклятие, я открыл дверь стенного шкафа и с изумлением уставился на пролет лестницы, которая, очевидно, вела на чердак.

Внезапно по моей ноге пробежала огромная крыса. Ее круглые глазки при свете лампы сверкнули красным огнем. Она свирепо зашипела на меня, и я, вскрикнув и выронив лампу, метнулся в темноту по увитой паутиной лестнице. Когда дверь с визгом и стуком захлопнулась за моей спиной, мне пришлось сделать несколько глубоких дыханий, чтобы унять дрожь, сотрясавшую тело.

Яркие вспышки молний освещали чердак через окна и дыры в крыше. Перед одной из распахнутых рам лежала разбитая ваза. Я облегченно вздохнул. Мне стало ясно, откуда исходили эти скрипучие тревожные звуки. Посмеявшись над своими страхами, я направился к окну и в темноте налетел на длинный тяжелый ящик.

- О черт! Как больно!

Потерев ушибленное колено, я провел ладонью по крышке сундука. Мои пальцы нащупали ржавую металлическую пластину. В тот же миг ее осветила зеленоватая вспышка молнии.

- "Чудеса Палео Мисмы", - прочитал я вслух. - Интересно, кем он был, этот Мисма. Наверное, фокусником.

Замок на сундуке отсутствовал, но проржавевшие петли не желали поддаваться. Просунув пальцы в широкую щель, я несколько раз дернул крышку на себя, и она, в конце концов, открылась. Отшвырнув ногой пробегавшую крысу, я пригнулся и пошарил рукой в сундуке. Пальцы тут же наткнулись на что-то твердое. Проведя рукой по грубой ткани, я нащупал старческую дряблую кожу, а затем чей-то подбородок и нос! От страха и неожиданности у меня открылся рот.

Вспышка молнии осветила чердак. Я увидел широкий рот с ярко-красными губами, острые резцы выступавших зубов, римский нос, рыжеватые волосы и густые брови. Глаза мужчины были открыты, и он с усмешкой смотрел на меня.

- О, нет! - хрипло воскликнул я. - Только не это!

Белая рука с прожилками голубых вен рывком поднялась из-под разорванного савана и сжала мою шею. Мужчина медленно сел. Его глаза лучились зеленым сиянием. Я оцепенел от страха. Взгляд этого человека приковал меня к месту. Его холодные руки мягко опустились на мои плечи.

Я терялся в безумной зелени его глаз. Низкий раскатистый голос заполнил мой ум.

- Не бойся меня, красавчик. Обещаю, что не обижу тебя.

- Что вам надо? - услышал я свой тихий и сонным голос.

- Чтобы ты присоединился ко мне в великой вечности.

Вечности... Это слово отозвалось эхом в моем оледеневшем сердце. Воля покинула меня. Я откинул голову назад и расстегнул воротник рубашки, открывая шею. Когда он обнажил свои острые зубы, в лицо пахнуло его гнилостным приторно-сладким дыханием. Мои глаза закрылись сами собой. Острая боль от укуса сменилась тошнотворной слабостью. Я с ужасом слушал, как он жадно причмокивал, высасывая мою кровь. В животе возникло теплое покалывание, которое быстро распространилось по всему телу. Мужчина поднял голову и резким взмахом острых ногтей глубоко оцарапал свое горло. Схватив меня за волосы, он приставил мой рот к ране, и темная сладкая жидкость попала на язык и губы.