Наталья О`Шей - Ангелофрения

Магдалина снова повернулась к реке.

Небо на севере было серым: там свет и тьма все еще противостояли друг другу. Солнечные лучи смешивались с дымом, но проникали под покров туч.

На севере заблистала звезда. Она была одинока, она была ярка. Она возникла ниже туч.

К городу приближался какой-то дирижабль!

И солнечный свет отражался в зеркале его обшивки.

Сердце бьется быстро… быстрее… и еще быстрее.

Кровь рокочет в ушах, кровь поет яростную песню, и Магдалине кажется, что у нее в голове – многотысячная армия, рвущаяся в бой. И это ощущение переполняет ее силой. Она словно стала частью машины, в которой вместо поршней и маховиков – звезды и планеты, а вместо горящего в топке угля и струящегося по трубам пара – мировой эфир и «особая энергия».

– Кахи! – позвала она, войдя стремительным шагом в холл.

Полсотни пар глаз уставились на нее с удивлением и страхом. Люди, брошенные на произвол судьбы, не питали иллюзий относительно своего будущего. Все эти старики, калеки, смертельно больные… Но каждый страшился услышать, что вот, мол, последний час пробил.

Слуга сидел на нижней ступеньке лестницы и нашивал на шаровары заплатку. Услышав призыв Магдалины, он кинулся к ней, сжимая двумя пальцами иглу и нить.

– Нас предали. Скоро здесь будут наемники Мосдея, – сообщила Магдалина. – Не думаю, что наемники питают ненависть к этим людям, – она обвела холл рукой, – но и церемониться с ними тоже не станут. С бывшими слугами Матвея Эльвена – тем более.

Кахи кивнул. Он понимал, что наемники не погнушаются прибегнуть к пыткам, чтобы выведать, где находится Магдалина.

– Я покину это место, – Магдалина положила ладонь, сочащуюся синим светом Кахи на плечо. – Но я постараюсь сделать так, чтобы наемники сюда не дошли. Возможно, мы больше не увидимся.

– Я пойду с вами, госпожа! – Кахи суетливо перекусил нитку, вынул из кармана катушку, воткнул в нее иглу и затем уже взялся за револьвер.

– Нет! – глаза Магдалины сверкнули. – Ты останешься здесь. Если у меня ничего не выйдет, ты приложишь все силы, чтобы остановить людей Мосдея.

– С-слушаюсь… – пробормотал Кахи, серея лицом.

Магдалина отвернулась. Нашла взглядом деда Аруха: тот дремал на старой кушетке у окна, занавешенного для светомаскировки мешковиной. Она приблизилась к изголовью, ее босые, в порванных чулках ноги ступали по-кошачьи бесшумно. Но старик все равно почувствовал ее приближение.

– Ты – за мной? – спросил он.

– Пока не время, – качнула головой Магдалина.

– А-а, – протянул Арух с сожалением. – Что меня ждет?

– Жизнь не исчезает. Она лишь меняет форму бытия. И какая из Вселенных ждет тебя – мне знать не дано.

– Что же ждет тебя?

– Огонь и пепел.

– Мне так жаль, дитя. Если бы можно было что-то изменить…

– Ничего нельзя сделать. Любовь – это всегда самопожертвование. Таков мой выбор.

Дед Арух всхлипнул:

– Я знаю, дитя. Ты не поверишь, но я знаю.

Он протянул к Магдалине трясущуюся руку… однако через миг забылся тревожным стариковским сном.

Магдалина поднялась на крышу.

– Азазел! Иетарел!

Падшие ждали ее на том же месте. Судя по всему, они не сомневались, что Магдалина вернется. А может, почувствовали ее приближение. Падшие были собранны: в руках – помповые «ремингтоны», в поясных кобурах – по револьверу, в ножнах – по кинжалу.

Магдалина указала на медленно скользящую по небосводу звезду далекого дирижабля.

– Нам понадобится транспорт, чтобы добраться до воздушного порта. Сюда как раз направляется бронированный паромобиль. Предлагаю позаимствовать его у наемников Мосдея. Мертвецам все равно колеса без надобности.

Падшие одновременно шагнули к Магдалине. Азазел взял ее за правый локоть, а Иетарел – за левый. Вместе они подошли к краю крыши, вместе шагнули в пустоту.

Поток воздуха задрал ее юбки, обнажив ноги.

А в целом это оказалось почти так же, как в детстве прыгнуть с дивана на пол…

Азазел и Иетарел, не говоря ни слова, кинулись вперед. Магдалина устремилась за ними. Они обежали контору, свернули на Третью Рыбацкую улицу, припустили по присыпанной пылью брусчатке. Ветер беспокойно метался, как будто не мог определиться с направлением. И Магдалина ощущала тревогу воздушной стихии. Гроза переместилась к центру Мемфиса. Молнии ударили в увенчанные громоотводами высотные здания, обелиски и статуи. И Магдалина ощутила предвкушение стихии огня.

Тень, расправив нетопырьи крылья, пронеслась над Третьей Рыбацкой. Некроморф заложил крутой вираж, приземлился на крышу верфи и тут же затерялся среди кирпичных и жестяных труб. Магдалине показалось, что этот некроморф крупнее, чем прочие особи… несмотря на то, что у него по ключицу отсутствовала правая передняя лапа.

А еще она видела множество потоков силы. Это были линии: прямые, а чаще – изогнутые. Пересекающиеся, сливающиеся, но в основном существующие независимо друг от друга. Каждый поток имел свой цвет… вот только назвать его Магдалина не могла, потому что в человеческих языках отсутствовали нужные слова. Источники силы находились повсюду, куда ни кинь взгляд: в токе подземных вод, в растениях, в перенасыщенном электрикой воздухе. Подобно мухе, для которой везде найдется пища, Магдалина понимала, что способна черпать силу буквально из-под ног. И это была не «особая энергия», а магия иного порядка, магия самого бытия: магия бесконечной цепочки рождения и распада материи.

Однако та же физика, которая наделяла Магдалину могуществом, накладывала и определенные ограничения. Каждый закон был что палка о двух концах. Воздействие рождало противодействие, уменьшение энергии в одной точке пространства вызывало ее прирост в другой. Поэтому Магдалина, несмотря на все желание, не могла мгновенно перенестись на борт неведомого дирижабля (на самом деле – ведомого, потому что сердце подсказывало, а может – строптивый ветер), не могла остановить время или проскользнуть сквозь каменную стену.

Если бы Магдалина была чистокровной вестницей, то окно возможностей оказалось бы гораздо шире. Но все-таки энергетический потенциал ее человеческого тела – несравненно ниже…

«А вот и наемники…» – подумала Магдалина, заглянув, точно в подзорную трубу, в один из потоков силы.

И Азазел почти одновременно пропыхтел, сбавляя шаг:

– Они приближаются. В четырех минутах.

Иетарел наклонился, прикоснулся ладонью к брусчатке и заметил:

– У них две бронемашины. Нам нужны обе?

– Только одна, – ответила Магдалина.

– Заметано, – Азазел передернул затвор винтовки. – Тогда берем первую.

– Верно, – согласилась Магдалина. – Исчезните и ждите моего сигнала.