Илья Рясной - Охота на уродов

- Все не может быть утрясено, - заметил Аркаша.

- Почти все. И с московской, и со смоленской братвой договорились. Все путем было.

- Всегда будет кто-то голодный, кому ваше процветание не по нутру, сказал Павлов.

- Не знаю.

- Вон, голодная молодежь подрастает.

- Так ведь не подросла еще.

- Подрастет.

- Тогда они всем дадут просраться, - задумчиво протянул Золотой. - Но это когда будет.

- Золотой, не крути, - похлопал его по спине Аркаша. - За что завалили Плотника?

- Я же все сказал! Мы сами расследование устроим...

- Дашь знать, если что узнаете? - спросил начальник уголовного розыска.

- Поглядим.

Павлов побарабанил ребром ладони по столу, внимательно посмотрел на Золотого - тот, кажется, был искренне удручен смертью своего пахана.

- Ладно, двигай отсюда. Золотой встал. Потом сказал:

- Святослав Кондратьевич. Нащупаете что-то - нам свистните. Мы сами все порешаем. Нам суды и прокуратуры ни к чему.

- Иди, мафиози...

***

Туман зачитал газету до дыр и замучил цитатами всех своих приятелей.

- "Наши источники в правоохранительных органах полагают, что известного авторитета ликвидировали конкуренты, и это является началом нового передела сфер влияния"... Ха-ха, - он был уже несколько дней лихорадочно возбужден.

Шварц тягал эспандер, и ему были до фонаря восторги Тумана. Кикимора зевала, съежившись в углу подвала на диванчике.

- Тюрьма, слышь, "конкуренты убрали".

- Ну и чего? - Тюрьма откровенно скучал.

- Передел сфер влияния.

- И чего?

- А, может, мы правда конкуренты... Вон, кончили Плотника. И остальных кончим. И рынок южный наш будет. Азеров на колени поставим.

- Ну тебя на хер, - отмахнулся Тюрьма.

- Что на хер?.. Конкуренты... Ха-ха... Круто мы поднялись, ха! Зад мне будут лизать еще. Крутизна? Мы крутизна! - ударил Туман себя в грудь.

Он будто съехал с катушек. Его переполняла дурная энергия.

В нем крепла уверенность, приобретавшая какие-то маниакальные формы, что теперь ему и море по колено.

Однако дела вовсе не спешили налаживаться. Денег все так же не было Но Туман решил, что вскоре все изменится. И вот, посмотрев на своих корешей, скучающих в подвале, он резко заявил:

- Все. Шварц, Тюрьма. Завтра едем.

- Куда? - лениво полюбопытствовал Тюрьма.

- В Москву.

- На хрена?

- На уши ставить торгашей...

- Чего?

- Я магазинчик присмотрел. Нам туда наведаться надо бы.

- Чего придумал?

- А ничего!

***

Магазин "Электромир" располагался в Бибиреве. Он открылся год назад на месте продмага и состоял из одного просторного зала с розовыми стенами и идущими рядами по потолку светильниками. Кондиционер трудолюбиво гонял прохладный воздух. Торговали здесь видеоаппаратурой и бытовой техникой. Цены были круче, чем на оптовых рынках радиоаппаратуры, а потому залы пустовали, если не считать пары посетителей, которые, кажется, пришли сюда как на выставку, и высокой стареющей блондинки, выбирающей аудиоцентр. Уборщица старательно драила полы из черного кафеля. На витринах и полках ждали своего покупателя телевизоры, видеодвойки, пылесосы.

Обслуживающий персонал - до тошноты вежливые и притворно улыбающиеся возможным клиентам чистенькие молодые девицы и парни в белоснежных аккуратненьких рубашках и блузках с прилепленными карточками, на которых указывались их фамилии-имена, откровенно скучали. Туман их возненавидел с первого взгляда: сытые твари, похожие на манекенов, как из пластмассы сделанные. Они-то уж вряд ли голодали, когда мамаша за день пропивала все деньги, на которые нужно было кормиться месяц. И их не колотили дубинкой менты, извлекая ночью из обкраденного ларька. И на него они смотрели с вежливым презрением, потому что не видели в нем покупателя, зато готовы были зад вылизать тем, кто достанет "лопатник" с баксами. Ох, как же вытянутся сейчас их самодовольные хари.

- Давай, - кивнул Туман.

Тюрьма достал пистолет, передернул выразительно затвор, упер ствол в лоб кассирше и заорал истошно:

- Не дергаться, падлы!

Здоровенный, в форменной рубашке с надписью "ЧОП "Гард", сытый, ленивый, ширококостный, с бычьей шеей профессионального борца, уверенный в своей силе охранник перед этим, вытянув ноги и скрестив волосатые руки на груди, сидел на стуле, лениво присматривая за пацанами, зашедшими в магазин. Он ожидал, что они могут втихаря что-то стянуть. Но того, что произошло, ему и в голову прийти не могло. Он потянулся к кобуре на поясе, но Туман, осклабившись, повел в его сторону стволом:

- Давай, дернись, сука!

Он ненавидел этих уверенных в себе битюгов, которые могут его перешибить соплей. Теперь Туман может отправить его на тот свет одним движением пальца. Ликование рвалось наружу, и он счастливо захохотал.

- Кассу! - орал Тюрьма. - Быстро!

Девчонка трясущимися руками вытряхнула кассу. Денег, вопреки ожиданиям, там было немного - несколько пачек сторублевок - тысяч двадцать пять. Налетчики не знали, что крупные деньги хранятся у директора в кабинете. Да и времени не было.

- Покедова, - смахнув деньги в целлофановую сумку, Тюрьма устремился к выходу.

Туман все еще держал на мушке охранника... Тот неожиданно зачем-то приподнялся со стула... И Туман с наслаждением, плавно вдавил спусковой крючок. Пуля отбросила охранника назад, и он со стуком врезался в стену.

- Говорили - не дергайся...

***

Вобла была настоящая - ее два дня назад привез из Ярославля однокашник Павлова по милицейской школе. А пиво все то же - "Балтика" номер три.

Пива было много - бутылок пятнадцать. Но могло и не хватить, учитывая габариты двух богатырей - Павлова и Аркаши.

Маленький телевизор "Самсунг" в углу просторной комнаты однокомнатной холостяцкой квартиры вещал что-то о разгуле терроризма. Показывали набившие оскомину кадры взорванных домов, бьющихся в истерике, отчаявшихся людей. Террористы опять угрожали.

- Чую, "Вихрь" введут, - покачал головой Аркаша и отхлебнул из стандартной поллитровой кружки, похищенной лет пять назад Павловым из ближайшей пивнухи.

- Достали они все, - покачал головой Павлов. Как началась чеченская война, антитеррористическую операцию "Вихрь" вводили постоянно - это означало двенадцатичасовой рабочий день и прощание с выходными, а заодно множество планов и мудрых мероприятий, которые планировали штабные крысы, полностью оторвавшиеся от реальной жизни В итоге личным составом овладевала апатия, нежелание вообще что-то делать, и результат получался обратный тому, что был задуман, - то есть вовсе не повышение бдительности, а всеобщий пофигизм. Спецрежим не должен затягиваться на месяцы.

Максимум - трое суток, тогда будет эффект. Это все понимали. И все равно все продолжалось по-старому.

- На черта, спрашивается, нам бен Ладен сдался? - махнул рукой Аркаша. - У нас вон своих два жмурика за месяц.