Айзек Азимов - Стальные пещеры

Однако страха он не поборол, в чём убедился теперь. Только подавлял его, напряженно думая о другом. Но гроза отняла возможность сосредоточиться.

Нельзя этого допустить. Если мысль, гордость, воля перестали быть опорой, остаётся стыд. Поддаться слабости под безразличными и в своем безразличии высокомерными взглядами роботов? Стыд должен пересилить страх.

Его талию успокаивающе обвивала рука Дэниела, но стыд помешал ему сделать то, чего ему больше всего хотелось в эту минуту, — повернуться и спрятать лицо на груди робота. Будь Дэниел человеком, наверное, он не удержался бы… Видимо, он утратил связь с реальностью — голос Дэниела доносился до него словно бы издалека. И звучал он так, будто Дэниел испытывал что-то вроде паники.

— Партнер Элайдж, вы меня слышите?

Из той же дали донесся голос Жискара:

— Надо взять его на руки.

— Нет, — промямлил Бейли. — Я пойду сам.

Может быть, они его не расслышали, а может быть, он только подумал, будто сказал это. Он почувствовал, что его оторвали от земли. Левая рука беспомощно повисла, и он попытался поднять её, упереть в чьё-нибудь плечо, выпрямиться, нащупать ногами землю и встать прямо. Но левая рука продолжала болтаться в воздухе, все его усилия кончились ничем.

Он смутно замечал, что движется по воздуху, ощутил брызги на лице. Не настоящую воду, а влажный воздух. К его левому боку прижималось что-то твёрдое, к правому — что-то упругое.

Он уже сидел в машине между Жискаром и Дэниелом. И сознавал главным образом то, что Жискар совершенно мокрый.

Тут его обдала струя теплого воздуха. Густой сумрак снаружи, пленка воды, скользящая по стеклам, совсем заматовали стекла — во всяком случае, так казалось Бейли, пока окна не стали по-настоящему матовыми и не наступил непроницаемый мрак. Мягкий шум двигателя, когда машина поднялась над травой и качнулась, приглушил рокот грома и словно вырвал его зубы.

— Сожалею, что моя мокрая поверхность причиняет вам неудобство, сэр, — сказал Жискар. — Но я быстро высохну. Мы немножко подождем, чтобы вы совсем оправились.

Бейли стало легче дышать. Он чувствовал себя в чудесном замкнутом пространстве. Он думал: «Верните мне мой Город. Перечеркните Вселенную, пусть её колонизируют космониты. Кроме Земли, нам ничего не надо».

Но, думая так, он понимал, что в это верит его безумие, а не он.

Необходимо было занять мысли чем-то другим.

— Дэниел, — сказал он слабым голосом.

— Что, партнер Элайдж?

— Председатель. По-твоему, Амадиро правильно оценивал ситуацию, считая, что председатель запретит расследование, или он выдавал желаемое за действительное?

— Возможно, партнер Элайдж, что председатель действительно обсудит положение с доктором Фастольфом и Амадиро. Обычная процедура в спорах такого рода. Есть множество прецедентов.

— Но почему? — растерянно спросил Бейли. — Если Амадиро так убедителен, почему председателю не запретить расследование сразу?

— Председатель, — сказал Дэниел, — находится в сложном политическом положении. Он дал согласие по настоянию доктора Фастольфа, чтобы вас доставили на Аврору, и не может сразу занять противоположную позицию, выставив себя слабым и нерешительным. К тому же оскорбив доктора Фастольфа, который всё ещё имеет большое влияние в Законодательном собрании.

— Тогда почему же он не отказал Амадиро?

— Доктор Амадиро тоже влиятельный человек, партнер Элайдж, и, вероятно, станет ещё влиятельнее. Председатель должен пойти на компромисс и выслушать обе стороны, чтобы принять решение, хотя бы сделав вид, будто он всё тщательно взвешивал.

— А на чём будет основано его решение?

— Следует надеяться, что на объективной оценке ситуации.

— Следовательно, завтра утром я должен иметь что-то, что убедит председателя встать на сторону Фастольфа. И это будет победа?

— Председатель не всесилен, — сказал Дэниел, — но его влияние очень велико. Если он поддержит доктора Фастольфа, то в данных политических условиях доктор Фастольф, возможно, получит поддержку большинства Законодательного собрания.

Бейли заметил, что в голове у него почти совсем прояснилось.

— Это, пожалуй, достаточное объяснение попыток Амадиро задержать нас. Он рассудил, что мне пока нечего сказать председателю и достаточно помешать мне найти хоть что-нибудь за оставшееся короткое время.

— Вполне вероятно, партнер Элайдж.

— И он отпустил меня, рассчитывая, что гроза помешает мне уехать.

— Возможно, и так, партнер Элайдж.

— В таком случае мы не должны позволить, чтобы гроза нас задержала.

— Куда прикажете отвезти вас, сэр? — спокойно спросил Жискар.

— Назад в дом доктора Фастольфа.

— Нельзя ли подождать ещё немного, партнер Элайдж? — спросил Дэниел. — Вы намерены сказать доктору Фастольфу, что должны прекратить расследование?

— Зачем ты спрашиваешь? — резко спросил Бейли. Он уже настолько пришёл в себя, что его голос прозвучал громко и сердито.

— Просто я опасаюсь, — ответил Дэниел, — не забыли ли вы, что доктор Амадиро просил вас об этом ради благополучия Земли.

— Я не забыл, — мрачно сказал Бейли. — И удивляюсь, Дэниел, что ты подумал, будто его слова могут на меня повлиять. Фастольфа необходимо очистить от подозрений, а Земля должна послать своих поселенцев в просторы Галактики. Если глобалисты попробуют помешать, всё равно надо попытаться.

— Но в таком случае, партнер Элайдж, для чего возвращаться к доктору Фастольфу? Мне кажется, ничего существенного мы сообщить ему не можем. Нет ли возможности продолжить расследование до того, как мы вернёмся к доктору Фастольфу?

Бейли выпрямился и прижал ладонь к Жискару, который был уже совсем сухим. Потом сказал совершенно нормальным голосом:

— Я доволен тем, что уже выяснил, Дэниел. Едем, Жискар.

В дом доктора Фастольфа. — А затем, сжав кулаки и напрягшись, Бейли добавил: — Только прежде, Жискар, сделай окна прозрачными. Я хочу наблюдать грозу.

Затаив дыхание, Бейли ждал. Сейчас маленькая коробка машины утратит непроницаемость, уже не будет состоять только из стенок.

Едва окна обрели прозрачность, как мгновенная вспышка молнии словно сделала окружающий мрак ещё чернее по контрасту. Бейли невольно съежился, готовясь услышать гром, который тут же и прогрохотал.

— Хуже уже не будет, — успокоил его Дэниел. — Гроза кончается.

— Мне всё равно, кончается она или нет, — произнёс Бейли дрожащими губами. — Ну ладно. Едем! — Ему нужно было внушить себе, что он командует роботами.

Машина чуть поднялась в воздух и сразу же накренилась так, что Бейли навалился на Жискара и вскрикнул (вернее, охнул):

— Жискар, выровняй машину!

Дэниел обнял Бейли за плечи и мягко посадил прямо. Другой рукой он держался за скобу на стойке.