Айзек Айзек Азимов - Транторианская империя

— Он был человеком. Он мог.

— Я должен попытаться. Если Законы роботехники, даже Первый, не абсолютны и если люди могут модифицировать их, не окажется ли возможным, что и мы в подходящих условиях можем лю…

Он замолчал.

— Не надо, — слабо сказал Жискар.

— Не буду, — сказал Дэниел изменившимся голосом.

Они надолго замолчали. Их позитронные пути с трудом преодолевали наступивший беспорядок. Наконец Дэниел сказал:

— Возникают другие соображения. Надзирательница была опасна не только из-за полученных ею инструкций, но и из-за своей внешности, которая могла сбить с толку и обмануть любого человека, как я невольно обманул матроса первого класса Нисса. Он явно не знал тогда, что я робот.

— И что из этого следует?

— На Авроре в Институте роботехники было сконструировано множество человекоподобных роботов под руководством доктора Амадейро и по чертежам доктора Фастольфа.

— Это общеизвестно.

— Что произошло с этими роботами?

— Проект провалился.

— Это общеизвестно, — в свою очередь сказал Дэниел, — но это не ответ. Что случилось с гуманоидными роботами?

— Можно предположить, что их уничтожили.

— Такое предположение не обязательно правильно. Были ли они на самом деле уничтожены?

— Это было бы самое разумное. Что ещё делать при провале?

— Почему мы полагаем, что роботы не удались? Ведь, кроме того, что они исчезли, мы ничего не знаем.

— Разве недостаточно того, что их убрали с глаз и уничтожили?

— Я не сказал «уничтожили», друг Жискар. Этого мы как раз и не знаем. Мы знаем только, что они исчезли.

— Зачем же их просто убирать, если они не годны?

— А если они годны, то нет ли причины убирать их с глаз долой?

— Думаю, что нет.

— Подумай ещё, друг Жискар. Вспомни, что мы говорили о человекоподобных роботах, которые, как мы теперь думаем, могут быть опасны именно потому, что человекоподобны. Во время нашей предыдущей беседы нам казалось, что на Авроре готовится план разгрома поселенцев. Мы решили, что цель этого плана — уничтожение Земли. Я прав?

— Да, друг Дэниел.

— Тогда не может ли быть, что в центре этого плана — доктор Амадейро? Его неприязнь к Земле не уменьшилась за эти два столетия. Если доктор Амадейро сконструировал множество гуманоидных роботов — куда их могли послать, когда они исчезли из виду? Не забудь, что если солярианские роботехники исказили Три Закона, то аврориане могли сделать то же самое.

— Ты хочешь сказать, что человекоподобные роботы были посланы на Землю?

— Именно. Чтобы обмануть землян их человеческой внешностью и дать возможность доктору Амадейро нанести удар по Земле.

— У тебя нет доказательств.

— Однако это возможно. Подумай сам.

— Если это так, мы должны лететь на Землю и каким-нибудь образом предупредить несчастье.

— Именно так.

— Но мы не можем лететь, если не полетит леди Глэдия, а это вряд ли случится.

— Если ты сможешь повлиять на капитана, чтобы он повёл этот корабль к Земле, у мадам Глэдии не будет выбора.

— Я не могу это сделать, не повредив ему, — сказал Жискар. — Он твёрдо решил ехать домой, в Бейлимир. Мы должны устроить, если удастся, его путешествие на Землю после того, как он выполнит свою задачу в Бейлимире.

— Но тогда может быть уже поздно.

— Ничем не могу помочь. Я не могу повредить человеку.

— Если будет поздно… Друг Жискар, подумай, что это может значить.

— Я не могу думать, что это может значить. Я знаю только, что не могу навредить человеку.

— Значит, Первого Закона недостаточно, и мы должны…

Дэниел не мог продолжать, и оба робота беспомощно умолкли.

По мере приближения корабля к Бейлимиру планета становилась всё заметнее. Глэдия напряженно разглядывала её на экране в своей каюте.

Когда Глэдия узнала, куда предстоит лететь, она запротестовала, но Д. Ж. только пожал плечами и чуть заметно улыбнулся.

— Что вы хотите, миледи? Я же должен притащить оружие вашего народа своему народу. — Он слегка подчеркнул слово «вашего». — А кроме того, я должен отчитаться.

— Совет Авроры дал вам разрешение взять меня на Солярию при условии, что вы привезёте меня обратно, — холодно сказала Глэдия.

— На самом деле это не совсем так, миледи. Состоялись неофициальные переговоры, но ничего не было записано, и официального согласия не было.

— Я, как и любой цивилизованный человек, стала бы соблюдать и неофициальную договоренность, Диджи.

— Не сомневаюсь, но для нас, торговцев, существуют только деньги и подписи на законных документах. Ни при каких обстоятельствах я не нарушил бы контракт и никогда не отказался бы сделать то, за что мне заплатили.

Глэдия вздёрнула подбородок:

— Вы намекаете, что я должна заплатить вам за возвращение домой?

— Мадам!

— Бросьте, Диджи, не прикидывайтесь. Скажите прямо, что меня будут держать пленницей на вашей планете, и объясните почему. Растолкуйте мне моё положение.

— Вы не моя пленница и не будете ею. Я отнесусь с уважением к этой негласной договоренности. Я отвезу вас домой… со временем. Но сейчас я должен ехать в Бейлимир, и вы должны ехать со мной.

— А почему я должна ехать с вами?

— Люди моего мира хотят увидеть вас. Вы — героиня Солярии, вы спасли нас. Вы не можете лишить их возможности орать до хрипоты при виде вас. Тем более что вы были добрым другом Предка.

— Что они знают об этом? — резко спросила Глэдия.

Д. Ж. ухмыльнулся.

— Ничего, что порочило бы вас, уверяю. Вы — легенда, а легенды больше жизни, хотя я допускаю, что легендарной Глэдии легко было перерасти вас, миледи, и стать много благороднее. В обычных условиях я не хотел бы видеть вас на нашей планете, потому что вы могли бы не оказаться достойной легенды: у вас не хватает роста, красоты и величественности. Но когда история на Солярии станет известной всем, вы сразу обретете необходимые качества. Вас могут даже не пожелать отпустить. Не забудьте, что вы будете в Бейлимире, на планете, где к истории Предка относятся серьёзнее, чем на любой другой, а вы — часть этой истории.

— Это не причина, чтобы держать меня в тюрьме.

— Я обещаю, что этого не будет. Я обещаю отвезти вас домой, когда смогу.

Глэдия успокоилась, хотя чувствовала, что вправе возмущаться. Ей и в самом деле хотелось увидеть этот Поселенческий мир, необычный мир Элайджа Бейли. Этот мир основал его сын, а Элайдж провёл там последние годы жизни, и что-то там осталось от него — название планеты, его потомки, легенда о нём…

Она смотрела на планету и думала об Элайдже.

Понаблюдав немного, Глэдия с досадой оставила это занятие: сквозь слой облаков, покрывавших планету, почти ничего не было видно. Через несколько часов они, вероятно, приземлятся.