Айзек Айзек Азимов - Транторианская империя

Глэдия огляделась по сторонам: всё вокруг казалось совершенно безжизненным. Было что-то заброшенное в редких, лишенных листьев кустиках и одиноких деревцах; природа словно умерла.

Заметив, как Глэдия тоскливо озирается по сторонам, Д. Ж. сказал:

— Сейчас всё выглядит не слишком привлекательно, миледи, но вообще-то здесь неплохо. Есть сады, луга, поля…

— И леса?

— Настоящие, дикие леса. Мы — развивающаяся планета. Всё ещё надо делать. Мы живем здесь всего полтораста лет. Первым делом надо было засеять привозными семенами участки первых поселенцев. Затем мы пустили в океан рыбу и всяких беспозвоночных, чтобы по возможности создать самостоятельную экологию. Это не так сложно, если химический состав океанской воды подходящий. Если нет, то без предварительных масштабных изменений планету заселять бесполезно, а этого ещё ни разу не пытались сделать, хотя существует множество планов процедур. И, наконец, мы пытаемся сделать страну цветущей, а это работа трудная и медленная.

— И все Поселенческие миры в таком состоянии?

— Да. Ни один ещё окончательно не обустроен. Бейлимир — самый старый из всех, но и его ещё не довели до ума. Ещё пара столетий — и Поселенческие миры будут богатыми и полными жизни как на суше, так и на море, и за это время появятся новые миры, которые пройдут через разные предварительные стадии. Я уверен, что Внешние миры прошли тот же путь.

— Много столетий назад и, я думаю, без таких огромных усилий. Нам помогали роботы.

— Мы обойдёмся без них, — отрезал Д. Ж.

— А как насчёт местной жизни — растений, животных, которые были здесь до появления людей?

Д. Ж. пожал плечами:

— А, ерунда. Мелкие, слабые. Учёные, конечно, заинтересовались ими, поэтому местная жизнь и сейчас существует в аквариумах, ботанических садах, зоопарках. Кроме того, есть обширные пространства как воды, так и суши, которые ещё не обработаны, и там местная жизнь находится в первозданном виде.

— Но и они со временем будут изменены?

— Надеемся.

— А вам не кажется, что планета принадлежит этим незначительным, мелким, слабым существам?

— Нет. Мы не сентиментальны. Планеты и вся Вселенная принадлежат разуму. Космониты согласны с этим. Где местная жизнь на Солярии? На Авроре?

Кары подъехали к ровному мощёному пространству, где виднелось несколько куполообразных зданий.

— Это главная площадь, — тихо сказал Д. Ж., — официальный центр планеты. Здесь размещены правительственные здания. Здесь собирается Планетарный конгресс, здесь правительственный дворец и так далее.

— Простите, Диджи, но это не очень впечатляет. Здания какие-то маленькие и невзрачные.

— Вы видите только верхушки, миледи. — Д. Ж. улыбнулся. — Сами здания под землей и сообщаются друг с другом. Это, по существу, единый комплекс, который всё время растёт. Это город. Вместе с окружающей территорией он составляет Бейлитаун.

— Вы собираетесь со временем всё запихать под землю? Целый город? Целый мир?

— Да, большинство из нас представляет себе Бейлимир подземным.

— Я слышала, что на Земле есть подземные города.

— Да. Так называемые Стальные пещеры.

— И вы хотите сделать такие же здесь?

— Не совсем такие. Мы добавляем свои идеи и… Мы приехали. Миледи, нам вот-вот прикажут остановиться. На вашем месте я застегнул бы комбинезон: зимой на главной площади жуткий ветер.

Глэдия так и сделала, с трудом соединив концы непослушной застежки.

— Так вы говорите, не совсем такие?

— Да. Мы конструируем наше подземелье, учитывая особенности климата. Поскольку здесь климат в целом более суровый, чем на Земле, требуются некоторые изменения в архитектуре. Правильно построенное здание должно сохранять тепло зимой и прохладу летом. В какой-то мере мы действительно сохраняем их, запасая тепло с предыдущего лета, а прохладу с предыдущей зимы.

— А как с вентиляцией?

— Пользуемся ею экономно. Но когда-нибудь, миледи, мы догоним Землю. Это, так сказать, высшее стремление — сделать Бейлимир похожим на Землю.

— Никогда не думала, что Земля настолько хороша, чтобы желать её повторить, — пошутила Глэдия.

Д. Ж. быстро взглянул на неё:

— Не шутите так, миледи, с поселенцами, даже со мной. На эту тему нельзя шутить.

— Простите, Диджи, я не хотела вас обидеть.

— Вы не знали. Но теперь знаете. Давайте выйдем. — Двери кара бесшумно открылись. Д. Ж. вышел и протянул руку Глэдии. — Знаете, вы должны выступить перед Планетарным конгрессом. Так поступает всякое официальное лицо, прибывающее на планету.

В лицо Глэдии ударил холодный ветер. Она отдёрнула протянутую Д. Ж. руку.

— Выступить? Мне об этом не говорили.

Д. Ж. выглядел удивлённым.

— Я думаю, вам следует сказать что-то вроде приветствия.

— Нет, я не буду. И я не могу держать речь. Я никогда не делала ничего подобного.

— Придётся. Ничего страшного. Всего-то несколько слов после долгих и утомительных приветственных речей.

— Но что я скажу?

— Ничего замысловатого, поверьте, не надо. Мир, любовь и прочий вздор. Потратьте на них полминуты. Я набросаю кое-что для вас, если хотите.

Глэдия вышла из кара. Голова её шла кругом.

Войдя в здание, гости сняли комбинезоны и отдали служителям. Дэниел и Жискар тоже сняли комбинезоны, и служитель, бросив быстрый взгляд на Жискара, подошёл к нему с опаской.

Глэдия нервно поправила носовые фильтры. Ей никогда не приходилось бывать среди стольких маложивущих, отчасти потому, что — как говорили — они носят в себе хронические инфекции и массу паразитов.

— Мне отдадут именно этот комбинезон? — прошептала она.

— Вы не наденете его второй раз, — ответил Д. Ж. — Все они будут простерилизованы.

Глэдия осторожно огляделась. Ей почему-то казалось, что даже визуальный контакт может быть опасным.

— Кто эти люди? — Она показала на нескольких человек в яркой одежде и, несомненно, вооруженных.

— Охрана, мадам.

— Даже здесь, в правительственном здании?

— Совершенно верно. А когда мы поднимемся на сцену, силовое поле отделит нас от аудитории.

— Значит, вы не доверяете собственным законодателям?

Д. Ж. чуть заметно улыбнулся.

— Не вполне. Наш мир ещё «сырой», и мы идём собственным путем. Мы ещё не пообтесали острые углы, и у нас нет роботов, приглядывающих за нами. К тому же у нас есть партии воинствующего меньшинства, наши ястребы.

— Что такое ястребы?

Большинство прибывших уже сняли комбинезоны и стали выпивать. В воздухе стоял гул голосов. Многие рассматривали Глэдию, но никто не пытался с ней заговорить.

Глэдии стало ясно, что вокруг неё был круг изоляции. Д. Ж. заметил, что она оглядывается по сторонам, и понял это правильно.