Айзек Азимов - Путь к Академии

— Ясно. Но зато мы не хотим, чтобы внешние миры и другие племена знали о нас. Это — наше естественное желание, и нам судить, так ли безвредно ваше желание побольше о нас разузнать. А потому я вновь спрашиваю тебя, варвар: откуда ты узнал, что здесь есть робот — в Микогене вообще и в этом помещении в частности.

— Да так… слух прошёл, — попытался отговориться Селдон.

— Ты говоришь правду?

— Да, правду.

Взгляд умных голубых глаз Протуберанца Четырнадцатого стал более острым, пронзительным. Он спокойно, не повышая голоса, проговорил:

— Варвар Селдон, мы давно сотрудничаем с варваром Челвиком. Он варвар, но всегда вел себя с исключительной тактичностью. Мы привыкли доверять ему. Но он — варвар! Когда он попросил за вас двоих и вверил вас нашему попечению, мы согласились. Однако, как я уже сказал, варвар Челвик остался варваром, и, каковы бы ни были его добродетели, доверять ему полностью мы не вправе. Мы вовсе не уверены в том, какова на самом деле ваша цель.

— Знания. Только знания, — ответил Селдон. — Варварша Венабили — историк. Я математик, но меня тоже интересует история. Почему нас не может интересовать история Микогена?

— Во-первых, потому, что мы не хотим, чтобы она вас интересовала. Кстати, к вам были приставлены две Сестры. Они должны были познакомиться с вами поближе, выяснить, каковы ваши намерения, и… как это говорится у варваров… подыграть вам. Но не настолько, чтобы вы заметили какую-то игру. — Протуберанец Четырнадцатый угрюмо усмехнулся. — Капелька Сорок Пятая, — продолжил он немного погодя, — ходила по магазинам с варваршей Венабили и ничего подозрительного не заметила. Естественно, она нам всё докладывала. Тебя, варвар Селдон, Капелька Сорок Третья водила по нашим микрофермам. Вероятно, её желание отправиться туда наедине с тобой вызвало у тебя подозрение. И действительно, подобный поступок противоречит нашим обычаям. Однако ты решил, что то, что непозволительно Братьям, вполне нормально для варвара, и успокоил себя мыслью о том, что и она приняла такое же решение. Она исполнила твоё желание, хотя это стоило ей большого труда и могло серьёзно нарушить её душевное равновесие. Потом ты попросил у неё Книгу. Если бы она отдала её тебе без колебаний, ты бы заподозрил неладное, поэтому она пошла на великий подвиг и поставила тебе условие. Её самопожертвование не будет забыто. Я так понимаю, варвар, что Книга до сих пор у тебя. Наверняка она и сейчас у тебя с собой. Могу я получить ее?

Селдон хранил гордое молчание.

Морщинистая рука Протуберанца Четырнадцатого повисла в воздухе.

— Это было бы гораздо лучше, чем если бы пришлось отнимать её у тебя силой.

Что было делать? Селдон вытащил Книгу и отдал её Протуберанцу Четырнадцатому. Тот быстро пролистал несколько страниц, видимо, для того, чтобы убедиться, что Книга в целости и сохранности.

Тихо вздохнув, Протуберанец Четырнадцатый сообщил:

— Придётся её уничтожить. Грустно!.. Ну так вот… Раз уж ты заполучил Книгу, мы вовсе не удивились, когда ты отправился в Святилище. За тобой всю дорогу следили, но ты об этом не догадывался. Ты твёрдо убеждён, что ни один Брат или Сестра не могут признать в тебе варвара с первого взгляда. Однако это так. Шапочку от лысины умеет отличать каждый, и шапочек этих в Микогене всего-то десятков семь, и носят их в основном варвары, прибывшие в Микоген по официальным делам. Проживают они в особом районе и никуда оттуда не отлучаются. Поэтому тебя не только видели, но и всё время понимали, кто ты такой.

Пожилой Брат, что познакомился с тобой, многое рассказал тебе о библиотеке и Святилище, но не забыл упомянуть, что варварам входить туда запрещено. Это был акт доброй воли — нам не хотелось устраивать для тебя ловушку. Молния Второй тоже предупредил тебя об этом, и довольно-таки настойчиво. И тем не менее ты не отказался от своей затеи.

Продавцы магазина, в котором были приобретены две сумочки, сразу же сообщили нам об этом, и стало ясно, что ты задумал. Библиотеку специально освободили от посетителей, а библиотекарю было велено заниматься своими делами. В Святилище намеренно запустили меньше половины обычного числа Братьев. Единственный Брат, который заговорил с вами от себя, безо всякого умысла, чуть было не упустил вас, но, как только понял, с кем разговаривает, поспешил отойти в сторону. А потом вы попали сюда.

Теперь тебе должно быть ясно, что ты сам хотел попасть сюда. Мы тебя сюда не заманивали. Ты хотел попасть сюда и попал, и поэтому я снова задаю тебе вопрос: зачем?

На этот раз ответила Дорс. Голос её был твёрд, взгляд — исполнен упрямства.

— Мы повторяем ещё раз, микогенец. Мы учёные, знания для нас — превыше всего, только их мы и искали. Да, вы нас сюда не заманивали, но и не отпугнули. Это вы могли легко сделать до того, как мы приблизились к этому зданию. Вы, можно сказать, вымостили для нас дорогу сюда — разве это нельзя посчитать приманкой? Ну а какой вред мы принесли, что дурного сделали? В здании мы ни к чему пальцем не прикоснулись. Ни вас, ни вот этого не тронули… — И она показала на робота. — Вы храните здесь эту груду бесполезного, мертвого металла, и теперь мы знаем, что ваш робот мертв. Вот и всё, что нам нужно. Мы думали, что всё гораздо интереснее, и разочаровались, но теперь, когда узнали то, что хотели узнать, мы уйдём. Уйдём отсюда и, если вам так хочется, из Микогена вообще.

Протуберанец Четырнадцатый слушал то, что говорила Дорс, холодно и бесстрастно и, когда она умолкла, обратился не к ней, а к Селдону:

— Этот робот, которого вы видите, — символ. Символ всего, что мы утратили, всего, чего у нас больше нет. Всего, о чём мы не забыли на протяжении многих тысячелетий. Всего, к чему мы надеемся вернуться в один прекрасный день. Он — это всё, что у нас осталось от Утраченного Мира, материального и духовного, и он дорог нам, а для твоей женщины он — всего лишь «груда бесполезного металла». Ты тоже такого мнения, варвар Селдон?

Селдон сказал:

— Видите ли, мы — члены сообщества, которое не так сильно привязано к далекому прошлому. Мы живем в настоящем, которое считаем продуктом всего нашего прошлого, а не какого-то промежутка времени. Умом мы понимаем, что для вас может означать этот робот, и не имеем ничего против этого. Но мы способны смотреть на него лишь так, как умеем, — своими глазами, а вы — только своими. Для нас он действительно — груда бесполезного железа.

— А теперь, — объявила Дорс, — мы пойдём.

— Нет, не пойдёте, — покачал головой Протуберанец Четырнадцатый. — Явившись сюда, вы совершили преступление. «Это — преступление только в ваших глазах» — вы, конечно, скажете так. — Губы его скривились в холодной усмешке. — Однако это наша территория, и здесь нам решать, преступление это или нет. И это преступление по нашим законам наказуется смертной казнью.