Дженнифер Роберсон - Певец меча (Легенды о Тигре и Дел - 2)

Стиганд покачал головой.

- Это неприемлемо... Ты бросила девочку...

- ...потому что вынуждена была сделать это, - тихий голос Дел был наполнен такой страстью, что звучал как крик. - Какой матерью была бы женщина без чести? Какую жизнь могла бы я предложить ребенку? Одни несчастья? И поэтому я произнесла клятвы и оставила девочку, чтобы получить кровный долг и вернуть честь своей семье... чтобы и у Калле было хоть немого чести, - она посмотрела в глаза Телеку. - Я не собираюсь забирать ее у вас. Я прошу позволить мне делить ее с вами один год, а потом она будет навеки ваша. Она останется здесь, а я уеду, - Дел не скрывала горечи. - Разве я так много прошу? Один год против целой вечности.

Аиды, баска, о таком мы не договаривались.

Лицо Телека помрачнело, но Стиганд расстроенным мне не показался. Он даже улыбнулся.

- Ты сказала, что готова заплатить за год. Чем? Своей жизнью и изгнанием ты платишь долг меча Стаал-Уста... Так что у тебя остается?

- Кровный дар, - ровно ответила она, - за год.

Стиганд говорил мягко. Он был уверен в исходе.

- Я снова спрашиваю: что? Ты хочешь отдать яватму?

- Нет, - тихо ответила Дел. - Я дам вам нового ан-истойя. Я отдаю вам на год Песчаного Тигра.

38

Вокруг меня только шум. Все говорили со мной, говорили обо мне: Стиганд, Телек, другие члены вока, все Северяне с острова. Но для меня их слова были просто шумом, вообще все превратилось в ровный шум. Я легко ушел от него, пробившись сквозь толпу, и наконец добрался до Дел. Я потянулся, схватил ее за руку повыше локтя и подтащил поближе.

- Нам нужно поговорить.

Вока выпустил ее из клетки. Каждый вытащил свой меч и убрал его в ножны, демонстрируя этим свое согласие. Только два меча остались в земле: ни Стиганду, ни Телеку идея Дел ничего хорошего не сулила, но решение принималось большинством голосов и в конце концов им пришлось выдернуть мечи. Дел выкупила год.

Она попыталась вырвать руку, но я только крепче сжал пальцы и Дел сдалась. Она позволила мне вытащить ее из сутолоки и протащить через лес к берегу, где была привязана наша лодка.

Я отпустил ее руку, не сомневаясь, что там, где лежали мои пальцы, остались красные пятна, которые к утру посинеют.

Дел держалась скованно, неуверенно и с интересом рассматривала горы, упирающиеся в небо. Звуки беспрепятственно летели над водой. Я слышал ржание лошадей и мне даже показалось, что я узнал жеребца.

Я показал на лодку.

- Что, - начал я спокойно, - помешает мне сесть в лодку и уплыть?

- Ты не умеешь грести, - ровно ответила Дел.

- Я быстро учусь... и ты сделала все, чтобы заставить меня убраться отсюда.

- Тогда уезжай, - безразлично сказала она.

Я снова схватил ее за руку и развернул лицом ко мне.

- Ты прекрасно знаешь, что я не могу! Ты все рассчитала, так? Ты знала, что согласившись подчиниться решению вока, я сам себя поймал в ловушку, и ты могла делать все, что хотела, не считаясь с моими желаниями.

- Но ты свободен, - отрезала она. - Ты не пленник, ты ученик, наравне с остальными... Никто не будет держать тебя здесь против твоей воли. Тебя не закуют в кандалы и не запрут в доме. Может быть тебе дадут яватму...

- Я не хочу яватму! - закричал я. - Я хочу только сесть в эту лодку с тобой - и переплыть озеро, прямо сейчас. А там мы возьмем жеребца и к аидам уберемся отсюда.

- У меня есть год, - непреклонно объявила она. - Должным образом приобретенный и оплаченный.

- Моей свободой! - я не сводил с нее глаз, изумляясь ее решимости, полному отсутствию жалости ко мне, равнодушию, с которым она меня продала. - Ты даже не спросила, что я об этом думаю.

Она повернулась и взглянула мне в глаза.

- А если бы я подошла к тебе и нежно сказала: "Пожалуйста, Тигр, ты сделаешь это для меня? Тигр, ты подаришь мне год твоей жизни?" - Дел покачала головой. - Зачем тратить слова попусту. Я же знала, что ты ответишь.

- Нет, не знала. Даже не представляла. Потому что ты так увлечена собой и своими проблемами, что моих проблем не замечаешь.

- Замечаю! - закричала она. - Я все замечаю! Но я не могу забыть и о Калле! Я помню о моей дочери...

- ...которую ты бросила сразу же после ее рождения.

- Потому что я была вынуждена...

- Не вали мне это козье дерьмо, Дел. Ты могла ее и не бросать. Никто тебя не заставлял. Никто не вырывал у тебя ребенка и не запрещал приближаться к ней, пока ты не отомстишь за свою семью. Ты сама приняла решение. Твое...

- А что ты об этом знаешь? - закричала Дел. - Что ты знаешь о любви и чести семьи... что ты знаешь об ответственности родственников друг за друга. У тебя же никого нет, за всю твою жизнь ты так и не узнал, что такое ответственность перед кем-то.

Ударила она больно.

- А ты думала об ответственности перед Калле, когда бросала ее? Ты делала это на благо Калле или ради себя?

Глаза Дел загорелись.

- Я...

- ...должна была это сделать. Знаю, - я покачал головой. - У тебя есть полное право принимать суровые решения, когда дело касается только тебя. Но ты не имеешь права решать, как жить другим.

- Калле моя.

- Ты отдала ее.

- Нет.

- Да, - я тяжело вздохнул и потер шрамы на щеке, собирая остатки терпения и самообладания. На меня навалилась странная тяжесть. - Ей хорошо с Телеком и Ханой, ты сама это признала. Зачем все разрушать?

- Я не хочу ничего разрушать. Просто один год я тоже буду рядом с ней.

- А ты подумала, как Калле к этому отнесется? Ты - временная мать, пришедшая когда тебе этого захотелось, и ты ждешь, что девочка привяжется к тебе и полюбит тебя как Хану? - я покачал головой. - Каково ей будет, Дел?

Дел отвернулась и пристально уставилась на озеро. В голубых глазах заблестели слезы.

- Один год против всей жизни.

- Ну а что будет, когда год закончится и тебе придется оставить ее навсегда? Думаешь это будет легко? Думаешь ты сможешь просто уйти, сказав, что время истекло?

- Лучше я уйду зная, что провела с ней год, чем с такой пустотой, как сейчас.

Большей глупости нельзя было придумать.

- Но ты бросила ее на следующий день после рождения, Дел! Ты провела пять лет вдали от нее... так откуда такие требования?

- Я поняла, что совершила ошибку, - Дел снова повернулась ко мне. - Я ошибалась, Тигр, - она была так напряжена, что я опасался срыва. - Когда я пришла сюда, у меня перед глазами все время стояли Аджани и его люди, и я не могла думать ни о чем, кроме мести. Мечты о ней поддерживали меня всю дорогу до Стаал-Уста. Я знала, что вынашиваю ребенка. Знала, что как только научусь обращаться с мечом, получу свою яватму, я смогу сделать все, о чем мечтаю. Тогда у меня будут и силы, и мастерство для этого.

Я постарался говорить спокойно.

- Я знаю, что такое месть. Я знаю, что такое ненависть. Но невозможно жить нормальной жизнью, подчиняясь только этим чувствам.