Максим Казаков - Принцип Земля

Деш задумался и попытался снова обрисовать перспективу, которая возможна здесь.

— Допустим, ты этого не хочешь. Здесь ты мог бы…

— Нет! Допустим, вы этого не хотите, — не позволяя сбить себя с толку, перебил Авдей. — А я хочу! Ты главное скажи, это в принципе возможно?

— Чисто технически это, безусловно, возможно. Я уже говорил тебе об этом. Но…

— Тогда верните меня обратно. Для вас мы всего лишь, наверное, очередная находка. А я не хочу видеть и даже знать, как вы поступите с моим миром. Предпочту погибнуть с ним.

— Мы не планировали ничего делать до тех пор, пока вы там существуете.

— Тем более! Мы с тобой достаточно побеседовали, еще пока я был в лаборатории. Я же теперь знаю, в чем наши основные проблемы. И я не хочу видеть, как гибнет моя цивилизация.

— Едва ли это целесообразно. Поверь, твои чувства мне вполне понятны. Там остались те, кто тебе дорог. И более того, кому был дорог ты. Но относительно твоего возврата есть два препятствия.

Во-первых, и ты сам прекрасно это знаешь, тебя одного никто там не послушает! А даже если кто и услышит, тебе просто не поверят. Тому есть сотни доказательств в вашей же так называемой истории. Но даже и это не самое страшное. Даже если и поверят многие, то достаточно будет влияния некоторых, чтобы не допустить изменения вашего миропорядка.

— Некоторых, — хмыкнул Авдей.

— Вы не знаете их имен. Впрочем, о некоторых можете догадываться.

— А вам они известны?

— Нам они известны, только нам они ни к чему.

— Но что-то же все-таки можно сделать. Не сделать ничего — это еще хуже. Хотя бы спасти родных.

— Боюсь тебя огорчить. Прошло уже пять обиоров, как ты находишься здесь. За это время у вас прошло более двадцати лет. А за эти последние двадцать лет, которые ты отсутствовал, продолжительность жизни, заканчивающейся естественным путем, вопреки стараниям вашей медицины, но благодаря усилиям прогресса, сократилась в среднем до шестидесяти лет.

— Но вы же можете вернуть меня обратно, в том числе и в мое время.

— Вам известно, что это весьма небезопасно.

— Увы, не известно. Мы еще не освоили технологии перемещения во времени.

— Зато у вас уже сложилось представление, что это всего лишь технология, которую нужно освоить. И многие из возможных парадоксов ее вы уже верно просчитали.

Впрочем, то, что вы ее не освоили, даже хорошо для вас. Вот это, кстати, еще очень занятная черта вашей цивилизации! О чем бы ни предупреждали вас ваши же фантасты, а они практически всегда были правы в своих предсказаниях, вы все равно будете стремиться реализовать эти идеи. И ведь воплотите их! Только в худшем из возможных сценариев. Обращенными на разрушение, а не на созидание!

Авдей пил таойи и обдумывал слова Деша.

— Плохо! От того, что все мои родные и друзья уже умерли, стало еще хуже, — Авдей старался говорить об этом просто как об историческом факте.

— Но это же естественные процессы для вас: рождение, смерть… — попробовал несколько смягчить свои слова Деш.

— Это естественно, когда происходит своим чередом: когда ты хоронишь супруга…

Деш напрасно, на самом деле, попытался что-то смягчить. От пояснений, начатых Авдеем, ему самому к горлу подкатился ком, но он все же старался держаться и продолжал:

— …когда тебя хоронят дети… Но даже в этом случае это очень глубоко переживается. А когда тебе вот так просто сообщают, что ты уже давно один, и они умерли, так и не узнав, что случилось с тобой… — Они оба замолчали. — Ладно. Все. Не будем дальше об этом.

Услышав в очередной раз, что надежды нет никакой, Авдею пришлось прервать разговор и уйти.

Деш отправился отдыхать.

В гостиной в нише во всю ее ширину и высоту был большой затуманенный экран, как бы полупрозрачный, но за ним просто темнота. Или просто создавалось такое впечатление.

«Наверное, как наш телевизор» — решил Авдей, но не нашел, как его включать.

На столе лежали лишь газеты, но и их он, естественно, не смог прочесть. Ему, собственно ничего не оставалось, как выйти из дома в сопровождении нового верного друга Картеса.

На улице Авдей не стал далеко отходить от дома, чтобы не терять его из вида и не заблудиться. Тем более что ходить по подвесным, как ему казалось, дорогам, или скорее тропинкам, он тоже еще не привык.

На чем они висят, понятно не было. Однако, по нижней стороне большинства дорог обвисала, по всей видимости, поросль. Чего? Наверняка Авдей знать не мог. Впрочем, и строить гипотезы тоже не стал, так как все, что здесь росло, было для него новым. Местами поросль была небольшая, а местами прилично вытягивалась вниз, доставая до тропинок проходящих ниже и даже дальше. Под свою дорогу он не стал заглядывать, уж слишком прост у нее был край. Сорваться не хотелось, даже не смотря на тоску.

Тропинки были совершенно не широкие, особенно местами, что и вдвоем расходиться нужно аккуратно, а втроем уже и вовсе не просто, в отсутствие бортов и оград. А высота была впечатляющей. Картес уже чувствовал себя здесь более уверенно, но далеко не отходил.

Дороги были пусты. И это было понятно, все спали. Все отдыхали на крышах своих домов, коих множество располагалось ниже и выше дороги, по которой шел Авдей. Ему сверху хорошо было видно их крыши. «Они спят прямо на улице, — думал Авдей. — Прямо под Солнцем! — Он посмотрел на Солнце, стоящее еще низко. — Другое, — в очередной раз отметил он. — И называется, наверняка, иначе. Надо будет спросить как».

Но самое главное на сегодняшней прогулке он увидел позже. Он вдруг заметил, что вдалеке внизу по другой дорожке, проходившей накрест под его дорогой, шел человек. Обычный человек!

Сначала Авдей подумал, что ему показалось, ведь за все время, что он был здесь, он ни разу людей не видел. Он поспешил оказаться ближе к месту пересечения. Поспешить оказалось не сложно, так как его дорожка довольно круто брала вниз. Здесь он невольно разогнался.

«Хорошо, что еще почти прямо, а то ведь можно было бы и сорваться» — промелькнула мысль, едва он замедлился.

Он стал ждать, когда приблизится человек. Тропинка проходила внизу на расстоянии приблизительно нескольких ростов. И это оказался действительно вполне обычный мужчина.

— Эй, послушай, послушай, — пытался поговорить с ним Авдей. — Эй ю, лук. Хай [16] (англ.) Эй ты, послушай. Привет , — пробовал он заговорить на другом языке, который слегка знал.

К сожалению, тот отвечал что-то на своем языке, но ничего не смог понять, и вообще, как показалось Авдею, не очень хотел разговаривать.

— Черт! — Авдею только оставалось негодовать.

Потом он еще увидел, в окне женщина что-то делала вроде на кухне. Его, конечно, учили, что заглядывать в окна не прилично, а тем более беспокоить так людей, но ситуация не была стандартной. Но и она не смогла понять его, а отвечала, на слух, похоже, на том же наречии, что и мужчина.