Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 18

— Бесформенной, — повторила Кэролайн. — Ну конечно же, у нее не будет формы. То не будет свет, тепло, материя, движение или любая из известных нам форм энергии. И в то же время она может оказаться чем угодно, потому что она ждет, чтобы превратиться в нечто. Она сможет выкристаллизоваться во что угодно.

— Господи! — изумился Гэри, — Да как можно справиться с такой штукой? Это не по зубам даже твоим гиперсферам. Она расплавит само пространство и уничтожит время.

Кэролайн взглянула на него ясными глазами.

— Если я смогу создать пятимерную ловушку, — сказала она, — то сумею поймать ее в той среде, внутри той структуры, где она зародилась. Неужели ты сам не видишь, что такая структура станет притягивать энергию, накапливать ее внутри себя и удерживать? Так удерживает энергию аккумулятор, а вода сама отыскивает свой уровень.

— Все это верно, — согласился Гэри, — если ты сумеешь создать пятимерную ловушку. Но это тебе не по силам. Пятимерность есть вечность, это измерение вечности. А вечность не обхитришь и не обведешь вокруг пальца.

— И все же это возможно, — произнес старик. Кэролайн и Гэри изумленно на него уставились.

— Слушайте внимательно, — продолжил тот. — Вращая круг в третьем измерении, мы получаем сферу. Вращая сферу в четвертом измерении, можно получить гиперсферу. Вы ее уже создавали. Искривление пространства и времени вокруг некоей массы порождает гиперсферу, миниатюрную вселенную. И поэтому вам нужно лишь вращать гиперсферу в пространстве пятого измерения.

— Но чтобы проделать такое, необходимо находиться внутри четырехмерного пространства, — возразил Гэри.

— Совсем не обязательно, — стоял на своем старик. — В трехмерном пространстве рассеяны эфирные вихри, искажения времени, пространственные ловушки — называйте их как хотите. Это весьма распространенное явление, и по сути они не что иное, как изолированные кусочки четырехмерного пространства, рассеянные в трехмерном. То же применимо и к пятому измерению относительно четвертого.

— Но как это проделать практически? — спросила Кэролайн. — Как можно вращать гиперсферу в пятом измерении?

И вновь Гэри смутился, когда мысли старика заполнили его сознание, превращаясь в символы, уравнения и скобки этой непостижимой для обычного человека математики будущего.

— Гэри, — выдохнула Кэролайн, — у тебя есть карандаш и кусочек бумаги?

Порывшись в карманах, Гэри отыскал старый конверт и огрызок карандаша и протянул их Кэролайн.

— Прошу вас, повторите еще раз, только помедленнее, — попросила она старика.

Гэри осталось лишь изумленно смотреть, как Кэролайн медленно и тщательно выписывает формулы, уравнения, символы, а потом тщательно проверяет написанное и переспрашивает, чтобы в них не вкралась ошибка.

— Потребуется энергия, — наконец сказала она. — Чудовищная энергия. Хотелось бы мне знать, по силам ли такое Инженерам?

— Они владеют магнитной энергией, — напомнил ей Гэри, — так что, по-моему, проблем у тебя не возникнет.

Старик прищурился.

— Я вспомнил ваши слова о Церберах, — сказал он. — О тех существах, которые желают уничтожения Вселенной. Мне они не понравились. По-моему, с ними надо что-то сделать.

— Но что именно? — спросил Гэри. — Сейчас они сильны, как никогда. Когда мы вернемся, от города, возможно, останутся лишь руины.

Старик сонно кивнул, но глаза его сверкнули.

— В нашей истории имеются подобные примеры. Находились люди, навязывавшие свою волю целым нациям, становившиеся на пути прогресса. Но всякий раз кто-нибудь находил средство сломить их. Появлялось более мощное оружие, или же грубой силе начинала противостоять другая, более мощная, после чего прогресс возвращался на истинный путь. Имена тех людей, их дела обращались в ничто, забывались, а цивилизация, которую они желали переделать на свой эгоистичный манер, стряхивала их со своих плеч, словно они никогда не жили.

— И все-таки я не понимаю… — начал Гэри. И тут до него дошло. Все стало ясно как день. Он стукнул себя кулаком по коленке и радостно завопил: — Конечно! У нас есть оружие. Такое, какое может их смести. Энергия пятого измерения!

— Разумеется, есть, — подтвердил старик.

— Но если мы ею воспользуемся, то поступим по-варварски, — запротестовала Кэролайн.

— По-варварски?! — возмутился Гэри. — А разве не по-варварски желать гибели Вселенной, чтобы Церберы смогли вернуться к началу, захватить ее, контролировать, доминировать в ней и захватывать галактику за галактикой по мере того, как станет рождаться новая вселенная? Перекроить ее по своим потребностям и желаниям. Поработить каждое живое существо, зарождающееся на остывающих планетах. Стать хозяевами Вселенной.

— В таком случае нам нужно торопиться, — заявила Кэролайн. — Надо возвращаться. На счету каждая минута. У нас еще есть шанс спасти Инженеров и Вселенную, уничтожить Церберов. — Она нетерпеливо вскочила.

— Вы покидаете меня так быстро? — расстроился старик. — Разве вы не останетесь поесть со мной? Или рассказать мне поподробнее о той планете у края Вселенной? Да и я могу поведать вам немало любопытного и странного.

Гэри в нерешительности остановился.

— Может, задержимся ненадолго? — спросил он.

— Нет, — сказала Кэролайн. — Нам надо возвращаться.

— Послушайте, — обратился Гэри к старику, — а почему бы вам не отправиться с нами? Мы вам будем только рады, да и вы нам сумеете помочь в полете. Наверняка вы сумеете рассказать нам немало полезного.

— Не могу. — Старик покачал головой. — Видите ли, вы правы. Я могу оказаться всего лишь тенью. Возможно, весьма осязаемой тенью, но тем не менее лишь тенью вероятности. Вы можете прилететь ко мне, но я не могу улететь с вами. Ведь если я покину эту планету, то могу попросту исчезнуть, словно никогда и не жил. — Он немного помолчал. — Но есть нечто такое, что дает мне основание подозревать, что я не тень, что все вокруг реальность и что Земля проживет ту историю, которую я знаю и помню.

— Но что это? — спросил Гэри.

— Нечто, о чем я не могу вам рассказать.

— Быть может, мы еще вернемся повидаться с вами, — сказала Кэролайн. — Когда справимся со всеми проблемами.

— Нет, дитя мое. Вы никогда не вернетесь, потому что нашим жизням не следовало пересекаться. Вы — начало, а я — конец. И я горд, что последний человек на Земле сумел помочь тем, кто только начинает.

Путешественники надели шлемы и направились к Двери.

— Я провожу вас до корабля, — решил старик. — В последнее время я редко выхожу прогуляться, потому что страдаю от холода и разреженного воздуха. Наверное, старею.

Их подошвы зашуршали по песку. Над пустыней все так же завывал ветер, и этот вой, тонкий и пронзительный, играл бесконечную увертюру к сцене запустения, в которую превратилась старушка Земля.