Андрей Басов - Сказки старого дома 3

— Нужно не прозевать появления наследников и попытать выкупить их. Но это потом, а вот сейчас их наличие уже даёт нам очень многое.

— Что именно?

— В номере Грюнбаума было всё перевёрнуто. Что-то искали. А раз не взяли бумаги Швейцера, то, значит, искали не их. А это в свою очередь означает, что убийц не интересовали ни машина, ни наш Дом. Нас теперь никто беспокоить не будет.

— Ты прав и это здорово. Надо всем рассказать.

— Надо. Словно гора с плеч. Обзвони всех и порадуй. Нужно опять собраться и обсудить, как бы нам заполучить бумаги. А я, пожалуй, домой пойду.

Вышел во двор. Постоял, посмотрел на строительную суету. Выкатился на улицу и свернул к нашей барской парадной. У самых дверей меня кто-то окликнул. Какой-то мужчина с картой города в руках. Похоже, что приезжий в затруднении относительно того, как куда попасть. Делаю шаг ему навстречу и одновременно осознаю, что кто-то появился за спиной. Обернуться не успеваю. Чувствую боль укола под правой лопаткой. Краем глаза фиксирую синий "Форд" напротив парадной, Ахмеда, выходящего из-под арки на улицу, и всё плывёт перед глазами, скрываясь в туманной пелене. Я отключаюсь.

Сознание возвращается медленно. Глаза закрыты, и открывать их не хочется. Кровь шумно бухает в голове, словно стучась в стенки черепа. Во всём теле тяжесть и слабость, словно при небывалом похмелье. Такое ощущение, будто тебя чем-то спеленали по рукам и ногам. С трудом разлепляю глаза. И в самом деле, спеленали. Ноги и руки примотаны к металлическому стулу скотчем. Шевелю губами — рот свободен. Пытаюсь сдвинуть стул. Ничего не выходит. Привинчен к полу или к стене, к которой прижат. Медленно осматриваюсь.

Влево и вправо длинная комната шириной метра четыре с окном во всю длину напротив меня, поднятыми жалюзи и дверью наружу. Пара конторских столов, стулья. В одном конце шкаф, а в другом стеллаж. Свободно и я прикован как раз посредине этой свободы. За окном вид с высоты второго этажа. Перила лестницы, а впереди стена с большими, поднимающимися вверх воротами. Рядом с воротами дверь. Колонны, поддерживающие крышу и подъёмник для автомобилей около одной из них. Нижний край окна ограничивает обзор площадки внизу наполовину. Если бы я мог встать, то видел бы её всю.

Внизу зелёная иномарка, вокруг которой идёт какая-то суета. Вернее, заканчивается. Водитель садится на своё место, а человек в спецовке подходит к пульту на стене и нажимает кнопку. Ворота ползут вверх, машина выезжает, ворота ползут вниз. Всё в полной тишине, как в немом кино. Время, оказывается, тоже проползло. В ворота было видно, что на улице начинаются сумерки. Значит, моя отключка продолжалась несколько часов. Похоже, что это какой-то гараж, а окна в конторе наверху зачем-то двойные. Может, как раз для звукоизоляции. Внизу авто клиентов обслуживают, а наверху в это время с другими "клиентами" разборки идут. Подвала тут, наверное, нет. Раз "клиента" приходится волочь наверх.

Вспоминаю рассказ Григория Павловича про автосервис на Северо-Западе. Приплюсовываю синий "Форд". Пожалуй, это место и есть. Ворота опять поползли вверх. Въехала серая иномарка. Вроде бы "Опель". Поехал налево и скрылся в закрытой для обозрения зоне. Минуту спустя, по лестнице бесшумно поднялись двое, вошли в контору и мир обрёл звуки. Один из них довольно высок, аккуратно одет, с выражением властности на лице. Видимо, старший чин в бандитской иерархии и оттого сдержанный. Это он подошёл ко мне около нашего Дома. Второй — живчик среднего роста, коротко стриженый с приблатнёнными манерами, которые пытается сдерживать.

— Очухался? — слышу от него.

— Очухался.

— Очень хорошо. Мы тебе задаём вопросы, а ты честно отвечаешь. А то я мастер добиваться правды, если мне врут. Будет больно. Понял?

— Понял. Это ты добивался правды от Станислава Кляйна? — видно, как старший встрепенулся, услышав это имя. Стриженый же от удивления замер на мгновение и рассмеялся.

— Вон даже как. Ты, оказывается, уже и об этом знаешь. Тем лучше. А фокус-то, какой под носом у ментов! — прямо-таки засветился самодовольством гангстер российско-немецкого розлива.

Старший что-то проговорил по-немецки. Стриженый на том же наречии бойко ответил, согласно кивнув головой. Оба взяли стулья и уселись напротив меня.

— Вот что, друг ситный, — продолжил стриженый, — скажи-ка нам, где то, что вам на днях привёз Макс Грюнбаум?

— А ты для начала объясни, что это ваш Макс и почему должен был нам что-то привезти, если мы все впервые увидели его два дня назад на переговорах в "Астории" о покупке нашего дома?

Стриженый без запинки перевёл, сказанное мной, старшему. Тот что-то озабоченно произнёс в ответ.

— Слушай, не заливай! Мы должны поверить, что Макс позарился на вашу развалину?

— Это уж ваше дело верить или нет, а ничего другого вы не услышите. Да и мне почему-то кажется, что вы это всё уже слышали от Кляйна, раз добивались от него правды. А почему бы вашему Максу и не захотеть купить родовой российский особняк, до революции принадлежавший его предку?

Стриженый повернулся к старшему, и между ними завязался какой-то длинный и непонятный для меня разговор. А у меня по спине побежал холод. Что-то слишком быстро допрос идёт к концу. А я слишком много увидел. Такие свидетели им явно ни к чему, судя по предшествовавшим событиям. Даже захваченные по ошибке.

В окно видно, как рабочий открывает ворота. Въезжает довольно свежего вида голубенькая "Волга" и останавливается, чуть отъехав от ворот. Ворота опускаются. Другой рабочий подходит к водительской дверце и что-то спрашивает через опущенное стекло. Похоже, у меня начались зрительные галлюцинации на почве нервного напряжения. Мне мерещится Ферида в водительском кресле. Дверца распахивается и из машины выбирается именно Ферида. Ой, девочки, вы, мои родненькие, как вы вовремя! А Александр-то какой молодец! Как быстро сообразил, что нужно делать. И машину где-то успели достать, и план разработать. Полдела уже сделано. Наши внутри без шума и пыли. С заднего сидения выбираются Антогора и Охота. Как и Ферида в брючных костюмах.

— И за сколько Макс хотел купить ваш дом, — прерывает мои наблюдения стриженый.

— Поначалу предлагал пять, а потом решил купить и за семь миллионов зелёных. Мы уж готовы были согласиться, но получился облом.

— Семь лимонов, — присвистнул стриженый и его обмен мнениями со старшим продолжился.

Антогора осматривается вокруг, поднимает глаза к окнам конторы. Оттуда ей, наверное, видно лишь мою макушку головы с глазами, да плечи гангстеров по обе стороны от неё. Она пятится к воротам и привстаёт на цыпочки, а я как можно выше тяну шею. Вроде бы увидела то, что надо. Рабочий подходит к ней, оборачивается в мою сторону, смотрит туда же, куда и она, и что-то начинает выговаривать девушке. Короткий удар, здоровенный мужик отлетает метра на четыре и грохается на пол бездвижным. Тот, который подошёл к Фериде уже валяется около колонны с разбитой головой. Похоже, что обслуги в этом автосервисе немало. Мне их не видно, но девочки дружно бросаются вперёд и уходят из поля зрения. Только откуда-то оттуда вываливается в обзор молодой парень в костюме, при галстуке и тоже падает на пол. Местный начальник?