Андрей Басов - Сказки старого дома 3

Так вот над чем захохотала публика! Гладиаторы вовсе не собираются нападать. Им — главное продержаться шесть минут и получить награду. Это вовсе не трусость, а расчёт. Сегодня они учли прошлую ошибку, когда Антогора выбивала их в куче или с флангов. Сейчас никаких флангов и куч нет, с которых можно было бы подступиться. Амазонки разошлись и кружат вокруг стены щитов, пытаясь понять, как взломать такую глухую оборону. А время идёт.

Антогора стоит напротив Фериды, а между ними гладиаторский круг. Охота разбегается сбоку, мощный толчок ногой, девушка, как птица пролетает над щитами, и приземляется на корточки в центре круга гладиаторов. Мгновенно вскакивает, оборачивается вокруг себя, пытаясь увидеть, кто сейчас на неё бросится. Никто. Гладиаторам нельзя повернуться внутрь. Снаружи Антогора и Ферида только и ждут, что кто-то станет к ним спиной.

Великолепный групповой приём шестнадцати боевых фигур! Круг гладиаторов раскалывается надвое по восемь человек на линии между Антогорой и Феридой. Восьмёрки отбегают от Охоты, как ошпаренные и каждая мигом опять свёртывается в другой круг меньшего размера. Озадаченная Охота опять оказывается, что называется, в чистом поле между двумя кругами щитов. На трибунах восторг. А время идёт.

Теперь и прыгнуть внутрь строя щитов нельзя. Стоят плотно и непременно напорешься на выставленный вверх меч. Получается, что Антогоре достаётся восьмёрка противников, а Охоте и Фериде восьмёрка на двоих. Антогора обходит стоящие щиты спокойно, как на прогулке почти вплотную к ним. Никто оттуда даже и не пытается её кольнуть. Хотя нужно только лишь вытянуть из-за щита руку с мечом. Провоцирует. Ни фига! Никто не поддаётся. Только глаза гладиаторов над щитами настороженно следят за девушкой. А время идёт.

Антогора внезапно набрасывается на ближайший щит плечом и вбивает, стоящего за ним гладиатора внутрь их круга. Два глухих удара влево-вправо и в обороне возникает пролом шириной в три щита. Антогора едва успевает отскочить назад от мгновенно повёрнутых в её сторону мечей. Но вот упавшие гладиаторы мешают стоящим. Лежащие тела не дают быстро замкнуть кольцо обороны.

Я не могу уследить сразу за всем и наблюдаю только за Антогорой. Что там делают Охота и Ферида мне не уловить. Они умудрились своих противников оттеснить в другой конец арены и что-то там с ними вытворяют.

Антогора же и не думает позволить теперь гладиаторскому строю замкнуться. Начался неподражаемый боевой танец Антогоры. Гладиаторы быстро смещаются в сторону, чтобы лежащие тела не мешали им перестроиться. Но теряют при этом ещё одного человека. Сомкнуться не удаётся. Теперь их осталось лишь четверо и, пытаясь, стать спиной к спине, они мешают движениям друг друга. Исход предрешён. Между щитами не замкнуть широкие щели и у гладиаторов теперь единственное спасение — действовать мечом. Что и пытается сделать один из них. Звон перехваченного клинка, рывок трезубым кинжалом, пинок в щит, удар дубинки и их уже трое. Прыжок амазонки вправо — туда, где нет торчащего меча. Удар дубинки за край щита по руке гладиатора, держащей щит и сразу же по шлему. Осталось двое. Но звон колокола, а за ним рёв труб останавливает схватку.

Похоже, Антогора нисколько не обескуражена таким исходом. Подумаешь, не хватило лишь нескольких мгновений и только-то. Охота и Ферида спокойно стоят и наблюдают за финалом. Неподвижные и шевелящиеся тела их противников валяются тут и там. На трибунах — буря.

Я бегу вниз и по пути сталкиваюсь с Флавом Оргием. Он тоже туда. Я как-то и не подумал, что меня-то в помещения гладиаторов не пустят. Да и в их лабиринте я потеряюсь. С Флавом же можно пройти всюду. Приходим к воротам на арену. Девочки уже здесь. Некоторые гладиаторы выходят с арены сами. Некоторых тащат на плечах.

— Бешеные бабы, — слышится досадливый голос одного из них.

Тут же и двое гладиаторов, выстоявших до звука колокола. Флав подзывает их и, развязав свой кошелёк, вручает каждому по пять золотых ауреусов. Амазонкам тоже.

— Вы не уходите пока, — предупреждает Флав. — Из лож могут ещё что-нибудь принести. Красиво было.

Девочки спокойны и довольны.

— Охота, а это что у тебя? — восклицает Антогора.

На животе красавицы узкая царапина набухающая кровью.

— Да так, задел тут один случайно.

— Случайно? Помнишь кто?

— Да, вон тот, — ткнула Охота пальцем в сидящего на лавке и привалившегося к стене молодого парня.

— Отдай ему свои пять золотых. Внимательнее нужно быть.

Охота обиженно шмыгнула носом, но возразить не посмела, признавая свою ошибку. Подошла к парню, что-то сказала, указав на свою царапину, и вложила монеты ему в руку. Вернулась к нам мрачная, но не надолго. Сверху, из патрицианских лож принесли поднос с подарками. Очень даже приличная россыпь монет и несколько золотых перстней с каменьями. Девочки сгребли всё с подноса.

— Ну, что, Флав, мы пойдём? Прикажи нас выпустить.

— Слава Богов с вами!

На улицах всё также тихо, а чаша Колизея у нас за спиной продолжает кипеть страстями людской массы. Панкратий со слугами остались досматривать бои.

— Никогда не поверю, Антогора, — говорю я, беря амазонку за руку, — что в вашей схватке между собой, когда ты пролетала над головами Фериды и Охоты, они не успели бы повернуться и встретить тебя мечами.

— Успели бы, конечно, — смеётся она, — и не раз успели бы. Но так публике интереснее.

Вернувшись домой, отпёрли подвал и Ферида выпихнула шпионов Октавиана на улицу. Есть ещё не хочется. Антогора завалилась в кресло и блаженствует, сладостно потягиваясь в безделье, и, время от времени, бросая взгляд в мою сторону. Ферида с Охотой пытаются сообразить, как же лишний перстень из полученных в Колизее подарков разделить на троих. Никак не получается.

— Я нам с мамой в дом ковёр куплю, — заявила Охота. — Большой и красивый — с морем и кораблями. Я такой приметила, когда мы в мастерских были.

Следующее утро не принесло никаких событий. Никто не прибежал с вестями и никаких идей о том, что будет дальше — не появилось. Сидим дома и ждём неизвестно чего.

— Пойду, пройдусь, посмотрю, что делается в городе, — сообщил Панкратий, поднявшись к нам в гостиную.

— Я с тобой, — как козочка бодро выпрыгнула из своего кресла Антогора. — Сергей, идёшь?

— Само собой.

Сегодня на улицах многолюдно. Где-то проталкиваемся, а где-то нас просто несёт вместе со всеми. Панкратий, похоже, решил обойти наши посты, стерегущие городские ворота. Потому как мы оказались у Пренестинских ворот. Человек здесь. Свернули вдоль стены к Клавдиевым воротам, а потом к Латинским. Всё в порядке. У Аппиевых ворот знакомый нам Бруно сидит в тенёчке поодаль и от скуки стругает какую-то палку. В самом деле, от тоски сдохнешь при такой работе. Интересно, а что следящие делают ночью и как к ним относится стража? Я бы на месте стражи непременно шуганул бы таких наблюдателей. Правда, за что?