Борис Мешарин - Посланник

— Не знаю, — начал раздражаться Рощин, — я слышал только голос.

— Какой голос?

— То же голос, что вырубил меня в лаборатории. И он предупредил, что перелома-ет мне все, если я не сознаюсь. То, что он может — в этом можете убедиться сами.

Рощин вытащил из-под одеяла культю руки для показа.

— Так кто же был в камере? — продолжал настаивать Фролов.

— Экий вы непонятливый… я же сказал — не видел, слышал только голос и второй раз на переломку костей не собираюсь.

Фролов больше не стал настаивать. Не хочет — не надо. Запуган до смерти.

— Та-а-ак, — протянул он, — тогда вопросы те же — кто вы, с какой целью…

— Да понятно все, — перебил его Рощин, — чего сто раз об одном. Записывайте. Я Роберт Лоренс…

Юрий уже понял, что Эдика взяли, в лучшем случае застрелили при задержании. Он не знал его, как Роберта Лоренса, в разведке лишняя информация ни к чему. Но и не беспокоился — про него Эдик ничего не знал. Однако агентурную сеть Рощина в данном случае считал проваленной, о чем немедленно и сообщил в Центр.

Сабонин считал начало операции удачным — он познакомился с дедом Петей. По-знакомился ненавязчиво и, как бы, случайно, устроившись в магазин грузчиком. Загово-рил, ни к кому не обращаясь, о погоде и плавно перешел к рыбалке. Мимо рыбалки дед Петя пройти не смог. Так и завязался разговор двух заядлых рыбаков.

Особенно заинтересовала деда особенность изготовления мушек для зимней лов-ли. Сабонин делал их сам. Брал медную пластину, вырезал из нее формочку вытянутого сердечка около сантиметра длиной, чуть сгибал и внутрь напаивал обыкновенный припой — смесь свинца и олова. Перед пайкой нагревал и загибал конец швейной иглы в виде крючка, середину иглы отламывал и впаивал в мушку непосредственно крючок-острие и ушко. Получалось что-то в виде жучка с блестящей желтой спинкой и серым свинцовым брюшком. Острие не имело заусеницы, как на обыкновенном рыболовном крючке и позволяло рыбе отцепляться самой, как только ее вытащат на лед. Такую мушку обожали окуни и хватали ее сразу. Оставалось лишь подсечь окунька и вытащить его в натяг. При ударе об лед наверху он отцеплялся и вновь снасть готова к ловле.

Юрий дал деду несколько таких мушек и пригласил в выходные на рыбалку. Он не сверлил лунки, где обычно собирались толпы рыбаков на хариуса или омуля, и не счи-тал зазорным половить такую сорную рыбу, как окунь. Впрочем, и не понимал — почему местные ее называют сорной?

Сабонин с дедом пристроились поближе к берегу, где глубина составляла не бо-лее двух метров. Юрий определил места на глазок, взял ледобур и начал сверлить первую лунку. Металлические ножи вгрызались в лед, уходя все глубже и глубже, выжимая ледя-ную крошку наверх, пока не появилась в лунке вода и бур не провалился внутрь. Сабонин резко выдернул ледобур, окончательно очищая лунку. Теперь необходимо замерить глубину. Он опустил в лунку лесу с крючком, но изготовленная им мушка так и не достигла дна — окунь подхватил ее на лету и вот уже первый улов красовался около лунки. Юрий заметил, как загорелись глаза у деда.

— Видишь, дед Петя, окунь же хищник — и глубину замерить не дает, жрет все на лету. Вы устраивайтесь и начинайте, а я еще высверлю несколько лунок и глубину грузи-лом замерю.

Сабонин начал неподалеку работать ледобуром, наблюдая, как дед устраивается на деревянном ящике — чемоданчике. Такое приспособление очень удобно для рыбака — в нем приносились термос с горячим чаем или кофе, бутылочка водки и, конечно же, сама рыболовная снасть. Затем чемоданчик использовался в качестве стульчика для сидения.

Юрий проделал еще три лунки, каждому по две, и то же начал рыбачить, а у деда к этому времени уже на льду красовались с десяток окуньков. Деда захватил азарт — почти каждый заброс приносил удачу. И он рыбачил молча, словно боясь разговором спугнуть клев. И действительно — день был удачным. Погода способствовала, выбранное место и, конечно же, изготовленные Юрием мушки. Причем дед вряд ли задумывался о погоде и месте ловли, он наверняка все приписывал мушкам, с которых окунь на льду отцеплялся сам.

Часа через два Юрий предложил:

— Дед Петя, может по маленькой?

Он даже заметил, что дед в азарте его понял не сразу. Огляделся и потом, словно устыдившись, ответил:

— Давай, надо это дело сбрызнуть.

Юрий достал бутылку водки, плеснул в крышку от термоса и протянул деду.

— С почином, дед Петя!

Дед выпил и крякнул от удовольствия.

— Да-а-а… так я еще не рыбачил…

Он оглядел свой улов — ведра два наберется, не меньше. Сабонин тоже выпил во-дочки и они снова молча начали рыбачить, так и не попробовав ни кофе, ни чай. Азарт согревал обоих, да и погода сегодня баловала.

— Дед Петя, — завел разговор Юрий через пару часов, — будем домой собираться?

Дед даже отмахнулся вначале — какой домой? Но, оглядев улов, покряхтел нехотя.

— Классная рыбалка — так бы и не уходил никуда. Но, действительно пора. В чем же мы это все потащим — я только сумку взял?

— Дед Петя, — улыбнулся Юрий, — все организуем.

Он сходил к машине, стоявшей на льду рядышком, вытащил два обыкновенных куля.

— Тара есть, не волнуйся дед Петя. Вы пока разливайте, а я рыбку соберу.

Сабонин сложил рыбу — получилось чуть больше по полкуля у каждого, отнес в багажник. Взял протянутую ему дедом крышку термоса.

— За улов, дед Петя!

Дед плеснул водки себе.

— Классный улов! — дед выпил. — С таким удовольствием я давно не рыбачил. И кто тебя научил такие мушки делать?

Юрий пожал плечами.

Бывал я на севере Казахстана, дед Петя, на озере Чаны, там все так рыбачат. Только окуня за это время по целому кулю добывают. Вот и научился местные мушки де-лать. А окунь — он везде окунь.

— Век живи — век учись, — подвел итог дед Петя.

Он раньше всегда «охотился» на хариуса, иногда приносил домой и по 30–50 хво-стов, а иногда почти ничего.

Но, как утверждал Юрий, в окуньках была своя особенность. Во-первых — рыбы ловилось больше, а сам процесс значил многое. Во-вторых — он не жарил и не варил из окуней уху. Выпотрошив кишки, солил круто и через сутки-двое развешивал их в гараже на веревке при плюсовой, практически комнатной, температуре. Дней через 10–15 рыба подсыхала, провяливалась, и ничего не было лучше ее к пиву. Так он поступал и со щу-кой, которая попадалась тоже, но гораздо реже. Попадающиеся ельцы, сорога или чебаки в сравнение с окунем или щукой к пиву не шли. Не тот вкус, но все-таки лучше магазин-ского полосатика.

Дед Петя это оценил по достоинству и пригласил Юрия к себе домой.

— Зять приедет, — начал говорить дед, — хочу его нашей рыбкой побаловать, пивка попить и тебя показать. Того, кто все это придумал и организовал. Я вот местный, а нико-гда так не делал. Слышал, конечно, от других рыбаков, но как-то не верилось, не прихо-дилось самому попробовать. Ты приходи ко мне домой, Юра, в субботу пораньше, часи-кам к одиннадцати. Зять в обед приедет с дочкой в гости, а мы уже в полной боевой го-товности.