Вячеслав Рыбаков - Зеркало в ожидании

О"кей. Постараюсь и дальше держать его в неведении. Пусть со мной покончено - но и с ним тоже, если бы только мне удалось заставить его улететь. Когда ребята с Мониторной Станции прибудут сюда, обнаружат мой труп и записку, которую я постараюсь написать до того, как окончательно стемнеет, с Иллини и Ко будет покончено. Им никогда больше не доведется участвовать в бизнесе с похищением планет, и остаток дней своих они проведут на каторге. Причем все это произойдет так быстро, что никто и глазом моргнуть не успеет. Я поискал собственный голос, немного подул на него и крикнул:

- Ладно, Иллини, этот выстрел не в счет. Забирай своего парня и убирайся с планеты. Я буду следить за тобой. И локаторы Мониторной Станции тоже. Если ты еще раз попробуешь приземлиться, тебе придется им кое-что объяснить.

- Я все сделаю, как ты сказал, Улрик. Ты в своем праве. Мне... мне придется привязать что-нибудь к Подиаку, чтобы дотащить его до яхты.

На это я ничего не ответил. Не мог. Это обеспокоило Иллини.

- Улрик! Я доложу, что обнаружил все в полном порядке. Только, пожалуйста, не делай глупостей. Помни о миллионе кредитов, который тебя ждет!..

- Топай, топай, - выдавил я. Я смотрел, как он отошел на несколько шагов, повернулся и стал карабкаться по склону. Перед глазами у меня то вспыхивали, то гасли разноцветные огни.

Иллини вдруг снова оказался почти рядом с отсеком. Впрягшись в какую-то упряжь, он тащил безжизненное тело Подиака. В снегу за ними оставалась борозда. Когда я снова поднял глаза, их уже не было видно. И только тогда я отпустил то, на чем висел, и провалился навсегда в бездонную пропасть.

Когда я очнулся вновь, возле меня сидел Джонни Гром.

* * *

Он дал мне воды. Я выпил ее и сказал:

- Ты, здоровенный идиот! Что ты здесь делаешь? - мне показалось, что я произнес эти слова вслух, но изо рта у меня вырвалось только легкое шипение, как из проколотого мяча. Я лежал, прислоненный головой к стене - так, как он положил меня, - и смотрел в широкое изможденное лицо, на потрескавшиеся и кровоточащие губы, спутанные волосы, в которых застрял снег. Взгляд его ярких голубых глаз встретился с моим.

- Я пришел в себя и увидел, что тебя нет, Карл Паттон. - Голос его совершенно потерял звучность. Он говорил, как древний старик. - Вула привела меня сюда.

Я вдруг сообразил, что из всего этого вытекает, и чуть было не заулыбался. Конечно, записка, написанная кровью, может пробить дыру в планах Иллини, но ведь живой великан утопит их окончательно.

Я сделал еще одну попытку и ухитрился на сей раз издать довольно разборчивый шепот:

- Слушай меня, Джонни. Слушай внимательно, потому что второй раз объяснить все это у меня не хватит сил. Вся эта история - подделка, уловка, которая должна была погубить тебя. Потому что, пока ты жив, они не могут заграбастать твой мир. Люди, которые находятся здесь, в полной безопасности. По крайней мере, так должно было быть. Но в первоначальный план внесли изменение. Конечно, только после того, как позаботились бы о тебе. А раз ты жив... - я почувствовал, что мои объяснения становятся слишком сложными.

- В общем, все это чепуха, - продолжал я. - Ты перехитрил их. Перехитрил всех нас. Ведь, несмотря ни на что, ты остался жив. Теперь твоя задача и дальше оставаться в живых. Поэтому ты должен затаиться. Здесь есть отопление и аварийный запасы пищи - тебе вполне хватит до прибытия спасательного отряда. И тогда твое дело в шляпе. Ты заметил, что поврежден соленоид, понимаешь? Ты ведь знаешь, как выглядит соленоид, да? И ты поправил его. Ты спас людей. Ты будешь героем. После этого они не осмелятся и пальцем тронуть тебя.

- Ты тяжело ранен, Карл Паттон.

- Меня зовут вовсе не Карл Паттон, черт тебя подери! Меня зовут Улрик! Я наемный убийца, понимаешь? И явился я сюда, чтобы прикончить тебя...

- Ты потерял очень много крови, Улрик. Здесь есть какие-нибудь медикаменты?

- Ничего из того, что могло бы меня спасти. Мне прямо в бедро угодили из энергетического разрядника. Левая нога - просто месиво из осколков кости и окорока. Скафандр, конечно, немного помог... Можешь забыть об этом. Важно, что они не знают о том, что ты жив! Вот если они попытаются сесть сюда еще раз, на всякий случай, и обнаружат тебя раньше, чем прибудет спасательный отряд, тогда они выиграли. А они ни в коем случае не должны выиграть, понимаешь? Я им не позволю!

- В моем доме есть медицинская машина. Ее туда привезли доктора. После Болезни. Они сможет вылечить тебя.

- Конечно! Я в Медицинском Центре я бы начал танцевать "сомали" уже через тридцать шесть часов. А если бы я не сунулся в это дело, то не попал бы в такую переделку... Забудь обо мне и постарайся сосредоточиться на том, чтобы остаться в живых...

Тут я, должно быть, отключился, потому что следующим моим ощущением были удары в бок тупыми ножами. Я приподнял веки и увидел, что скафандр мой расстегнут, а там, под ним - много-много крови. Большой Джонни что-то делал с моей ногой. Я велел ему оставить меня в покое, но он продолжал пилить меня раскаленной добела пилой и лить на раны кипящую кислоту. А потом, через некоторое время, я словно вновь поднялся откуда-то из глубин - и снова увидел свою ногу, уже забинтованную до бедра лентой из аптечки первой помощи.

- В тебе еще много сил, Улрик, - сказал Джонни. - Ты боролся со мной, как морозный демон.

Я хотел сказать ему, чтобы он бросил это бесполезное дело и дал мне возможность спокойно умереть, но не смог издать ни звука. Великан поднялся на ноги, завернутый в зелено-пурпурный мех. Он нагнулся, поднял меня и направился к люку. Я снова попытался закричать, объяснить, вдолбить ему, что спасать он должен только себя самого, ради того, чтобы взять реванш, что он уже сыграл роль сенбернара, спасающего терпящих бедствие в горах, и что еще одна бессмысленная прогулка в снегах будет означать победу Домбека и Иллини, что все мои труды тогда пойдут насмарку. Но это было бесполезно. Я почувствовал, как он покачнулся, оказавшись во власти ветра, услышал, как щелкнул включившийся термостат скафандра, и затем меня с головой накрыло огромное одеяло.

* * *

На обратном пути у меня почти не осталось воспоминаний. Прибор, контролировавший процессы в организме, постоянно держал меня под наркозом - видимо, того требовали ощущения, возникавшие при путешествии на плече великана через ледяную пустыню, да вдобавок осколки костей старались выйти наружу через разможженные ткани бедра. Помнится, один раз я занлянул в огромное обмороженное лицо и наткнулся на взгляд замутненных страданием глаз.

- Оставь меня здесь, - произнес я. - Не нужно мне помощи. Ни от тебя, ни от кого другого. Я выигрываю или проигрываю только самостоятельно.

Он покачал головой.