Артур Кларк - Девять миллиардов имен Бога (сборник рассказов 1937-1953)

Из их разговора Дафна не поняла и половины, но ее приводили в восторг звучные имена мест, через которые должна была пройти экспедиция. Когда обратная сторона Луны была нанесена на карту, люди продолжили традицию: для огромных равнин придумывали самые поэтичные названия, а кратерам давали имена выдающихся ученых.

Перед отъездом Норман подарил Дафне сувенир, который она могла увезти на Землю – красивое скопление разноцветных металлов, растущих из необычного лунного камня; Норман сказал ей название, но оно было чересчур длинным, чтобы Дафна его запомнила.

– Красиво, правда? – говорил Норман, пока она зачаровано разглядывала подарок. — Мы нашли такие кристаллы только в одном месте на Луне – в Заливе Одиночества [19] По–видимому, неточность: на Луне есть Озеро Одиночества. (Прим. Ред.) , а на Земле они вообще не встречаются. Так что это настоящая редкость. — Помолчав, он смущенно добавил: – Что ж, было очень приятно все здесь тебе показать. Не думаю, что кому–то еще удавалось увидеть столько на Луне за такое короткое время! И… надеюсь, когда–нибудь ты вернешься.

Дафна вспоминала эти слова, глядя в иллюминатор купола вслед маленькому трактору Нормана; он отправлялся на юг, за край Луны, в неизвестность. Что он найдет? Повезет ли ему так же, как Харгривсу?

Стояло длинное лунное утро, когда они двинулись в обратный путь. Профессор Мартин закончил свои дела, да и в любом случае дольше оставаться они не могли – надо было успеть на корабль. Подумать только! Не на какой–нибудь поезд или самолет – на космический корабль!

Дафна крепко спала, когда они наконец добрались до обсерватории. Вибрация автобуса вдруг пропала, и она проснулась, неожиданно обнаружив, что они уже в большом подземном гараже. В полусне подхватив чемодан, Дафна последовала за матерью в их прежние комнаты, где вскоре вновь погрузилась в сон.

Казалось, прошла всего пара минут, а мать уже трясла ее за плечо и говорила, что пора вставать. Наступил последний день на Луне; нужно было собрать вещи, попрощаться и – это была новость – проглотить какие–то таблетки под бдительным оком местного врача. Предстояло вернуться к силе тяжести, вшестеро превосходящей ту, к которой она успела привыкнуть, и последствия, если не предпринять необходимых мер, могли быть довольно неприятными.

Даже Майкл сник духом, когда они в последний раз спустились в гараж, чтобы отправиться к ожидавшему их кораблю. Большая сверкающая металлическая колонна стояла на открытой равнине, от боков ее отражался яркий свет Земли. Трактор подъехал к основанию корабля, и они подошли к лифту, который должен был поднять их к шлюзу высоко над головой.

Профессор Мартин попрощался с женой, а затем подошел к детям.

– Хотел бы я отправиться с вами, — улыбнулся он, — но, думаю, теперь вы понимаете, почему мое место – здесь. Будет время – напишите, как вам понравилось на Луне. Да, и вот еще что! Не задирайте слишком нос перед друзьями, когда вернетесь на Землю!

Затем бесшумные металлические двери разлучили их, а минуту спустя растворились, открыв проход в кабину космического корабля.

Не верилось, что всего две недели назад Дафна впервые вошла в эту кабину на далекой планете под названием Земля. За эти дни случилось многое, что придало жизни новый смысл.

Она понимала, что все для нее теперь никогда не будем таким, как прежде. Земля была уже не центром Вселенной, а лишь одной из планет среди многих – просто первой из тех, на которой появились люди. Возможно, когда–нибудь она даже перестанет быть самой населенной…

Грохот ракетных двигателей вернул Дафну к реальности, Она ощутила нарастающий вес, вдавливающий ее в кушетку, и конечности снова налились свинцом. Миллионы лошадиных сил, надежно управляемые сверкающими приборами на панели пилота, уносили ее домой – прочь от холодной и безмолвной красоты Луны.

Кольца кратеров, темные ущелья, огромные равнины с волшебными и таинственными именами – все это исчезало позади. Через несколько часов Луне предстояло превратиться в висящий в космосе далекий шар.

Но Дафна знала – когда–нибудь она вернется. Эта планета не Земля, станет ее домом. Наконец она нашла цель в жизни, хотя до сих пор не обмолвилась об этом никому ни единым словом. Впереди были годы учебы, но в завершении этого пути ее ждали звезды – со всеми их тайнами. Каникулы закончились.

(перевод К. Плешкова)

1

— Если бы не боязнь проявить непочтение, — мрачно произнес Конрад Уилер, — я бы сказал, что Старик окончательно рехнулся. И он не просто слегка чокнутый, как все тут

Луне.

Он угрюмо посмотрел на Сида Джеймисона, который провел в обсерватории на два года больше. Тот добродушно усмехнулся, но поддакивать не стал.

— Когда будешь знать Старика столько, сколько знаю я, поймешь, что он ничего не делает без серьезных на то оснований.

— Хорошо бы! Я должен был сегодня к вечеру закончить спектрограммы — а теперь посмотри на телескоп!

Внутри гигантского купола, где находился двадцатипятиметровый рефлектор, парил хаос — по крайней мере, так могло бы показаться случайному посетителю. Всеобщая неразбериха приводила в некоторое смятение даже местных. Небольшая армия техников собралась у подножия телескопа, бесцельно уставившегося в зенит. Бесцельно — поскольку купол обсерватории был закрыт, дабы не пустить внутрь внешний вакуум. Странно было видеть людей, ходящих по этому мозаичному полу без скафандров, слышать голоса там, где обычно не раздавалось ни малейшего звука.

Стоя высоко на балконе, директор отдавал распоряжения в микрофон. Многократно усиленный голос ревел из специально установленных для этою случая громкоговорителей:

— Отойти от зеркала!

— У подножия телескопа возникла суета, затем последовала пауза в ожидании нового приказа.

— Опускайте!

Огромный кварцевый диск ценой в сто миллионов бесконечно медленно опустился из своего крепления на странное транспортное средство, стоявшее под телескопом. Кузов шириной в тридцать метров заметно просел на десятках надувных шин, принимая на себя вес громадного зеркала. Затем подъемный механизм отпустил кварцевый диск, загудели моторы, и машина с драгоценным грузом начала осто–рожно спускаться по пандусу, который вел в помещение для восстановления поверхности зеркала.

Зрелище завораживало. Стоявшие внизу люди выглядели карликами рядом с сеткой телескопа, возвышавшейся над ними на десятки метров. Само же зеркало диаметром в двадцать пять метров чудилось огненным озером, отражавшим яркий свет ламп над головой. Когда оно наконец покинуло зал, казалось, будто внезапно наступили сумерки.