Генри Каттнер - Земля пламени

Рафт нахмурился.

— Они погибли?

— Нет, не погибли.

— Что же с ними случилось?

Она посмотрела в сторону.

— Когда ты шел по невидимой дороге, то, должно быть, видел пещеру, в которой во мраке ползают и витают тени. Ты видел этих чудовищ, они и есть наши предшественники. Это они построили этот замок, и замок Паррора, и все вокруг, но тогда, когда Пламя начало опускаться в глубь земли, они опустились вместе с ним и превратились в эти жуткие создания. Теперь нам это известно, хотя еще совсем недавно мы об этом ничего не знали.

Рафт попытался сопоставить факты.

— Выходит, они выродились, в то время как вы развивались, я правильно тебя понял?

— Нет, они выродились задолго до того, как у нас появились первые проблески разума. Я же сказала, Пламя уснуло, но Крэддок разбудил его — это было очень, очень давно, миллионы поколений назад. Мы знаем об этом, потому что наши предки, наши близкие предки, проникли в пещеру Пламени и нашли там разные вещи — холщовый мешок, какие-то металлические сосуды и блокнот, записи в котором никто из нас прочитать не смог. Мы строили разные догадки, но так ничего и не смогли понять до тех пор, пока здесь не появился да Фонсека на летающей машине. С его помощью Паррор и я прочитали эти записи.

— Миллионы поколений назад? Не может быть! Крэддок не настолько стар!

— Время в Паитити течет иначе, чем в твоем мире — пояснила Джанисса. — Крэддок разбудил Пламя, и это было нашим рождением. Теперь Пламя снова опускается, и это смерть для нас.

Дэн Крэддок! Оказывается, Рафт его совсем не знал. Тридцать лет валлиец скитался по Амазонке. Для чего? В поисках разгадки той ошибки, которую он совершил когда-то?

— Что такое Пламя? — спросил Рафт.

Джанисса удивленно вскинула брови.

— Оно дарует и забирает жизнь. Это Курупури.

Рафт пристально посмотрел на девушку и сказал:

— Хорошо, оставим это. Чего хочешь ты?

И вновь ее глаза загорелись фиолетовым светом.

— Во мне течет кровь царей. Когда-то очень давно в Паитити правили три царя, они враждовали между собой, и двое из них были наконец повержены, но печать позора не легла на них, и они получили наследственное право быть Хранителями Пламени. После этого они поселились в замке, в котором сейчас живет Паррор, а тот, кто победил их, остался здесь у Пропасти Доирады. Так было на протяжении жизней многих поколений. Так было до недавних пор! — Джанисса, казалось, рассвирепела.

— Паррор использует меня. Меня! Во мне течет такая же благородная кровь, как и у него, и я храню тайну зеркала, которое было ему нужно, но теперь, когда у него есть Крэддок, он может сам разбудить Пламя, и тогда я лишусь того, что по праву принадлежало мне с самого рождения! — Глаза ее засверкали. — Хранить замок Пламени — это высокая честь. Мы его Хранители, но Паррор хочет нарушить священный обычай и действовать по собственному желанию, не ожидая решения Властителя. Это будет позором и обесчестит меня как Хранительницу Пламени.

— И тем не менее ты помогла ему убить да Фонсеку, — сказал Рафт, — а также похитить Крэддока.

— Я не знала, что он намеревался убить да Фонсеку, магическую силу связи души и зеркала можно разрушить, но делать это надо медленно и осторожно, иначе человек умрет. Да Фонсека мне не нравился, но смерти его я не хотела. Я бы остановила Паррора, если бы знала тогда о его планах. А что касается Крэддока, Паррор солгал мне, он сказал, что только приведет его сюда. Я бы не поверила Паррору на слово, но его логика убедила меня. Только сейчас я понимаю, что это был обман. Он вытащит из Крэддока все, что ему нужно, и разбудит Пламя. И это… — она запнулась, — это будет страшный грех. Но я уже и сама не знаю, Брайан, какой путь правильный.

— Что касается меня, то я должен вырваться отсюда и найти Крэддока, — решительно проговорил Рафт.

— Я не могу тебе помочь выйти отсюда, во всяком случае, не сейчас, — сказала Джанисса. — А вот другое проще, видишь, у меня есть зеркало, она сняла амулет с шеи и протянула Рафту. Вспомнив да Фонсеку, Рафт инстинктивно отвернулся.

Джанисса негромко рассмеялась.

— В нем нет никакого вреда, если души людей в согласии. Просто посмотри в зеркало.

— Нет, подожди, — сказал Рафт. — Расскажи мне сперва, как это все получается?

— Мы много знаем о разуме, — объяснила Джанисса. — Это устройство — мост для мысли, оно получает сигнал от одного разума и передает другому. Всякий разум обладает своей частотой, и ты сам не сможешь воспользоваться зеркалом, Брайан, — твой разум еще не подготовлен к этому. Но я тебе помогу, смотри внутрь.

И Рафт посмотрел. Вначале гладкая поверхность крошечного зеркала была задернута знакомой серой переливающейся пеленой, которая на глазах Рафта рассеялась, и он увидел лицо Крэддока так ясно и отчетливо, словно валлиец стоял перед ним. Клочковатая, седая борода, покрасневшие, измученные глаза. Позади Крэддока Рафт увидел какие-то неясные очертания, похожие на разноцветные шелка.

— Он сейчас один и отдыхает, — прошептала Джанисса. — Можешь спокойно разговаривать с ним.

— Разговаривать?

— Да, про себя. Смотри внимательнее, я вызываю его для тебя.

Рафт пристально посмотрел в зеркало и увидел, как Крэддок поднял глаза, похоже, для него не было откровением то, что с ним сейчас будут говорить.

Рафт услышал свое имя! На самом деле он ничего не услышал, скорее почувствовал, ощутил мысли Крэддока, которые внезапно вошли в него и закрыли собою весь оставшийся мир. Стало темно, комната куда-то исчезла, и осталось лишь чувство, что где-то рядом была Джанисса, которая сделала все это возможным.

— Как ты, Дэн? — мысленно спросил Рафт.

— Я в порядке, Брайан. А ты?

— Да жив пока, — невесело подумал Рафт. — Со мной Джанисса.

— Это хорошо, ей удалось рассказать мне кое о чем, но еще больше рассказал мне сам Паррор.

— Паррор? Он пробовал на тебе свои уловки?

Крэддок устало усмехнулся.

— Да, не без этого. Знаешь, похоже, он самый опасный из всех альтруистов, которых я когда-либо встречал. Тебе не нужно было идти за мной, Брайан.

— А тебе следовало рассказать мне обо всем еще на станции, когда Паррор там только появился, — отрезал Рафт. — Ладно, что было — прошло. А сейчас нам нужно решить, как…

— Я ничего еще не знал тогда, — перебил его Крэддок. — Когда Паррор привел на станцию да Фонсеку, я понятия не имел, что происходит. А когда он показал мне мою записную книжку, я был просто потрясен.

— Значит, ты уже бывал здесь.

— Да, был. Тридцать лет назад по времени, текущему на Земле, а в Паитити, возможно, прошли миллионы лет. Время здесь — величина переменная. Пламя, оно…

— Скажи ему, — настойчиво прозвучала мысль Джаниссы.

— Да, думаю, так будет лучше, тридцать лет назад я был слишком молод, чтобы все осознать. Я бродил по джунглям в поисках тайных снадобий, которыми пользуются здесь индейцы-шаманы, и неожиданно наткнулся на невидимую дорогу. Тогда она еще была открыта. Двери этой, как оказалось, ловушки были открыты настежь.