Еремей Парнов - Собрание сочинений в 10 томах. Том 9. Пылающие скалы. Проснись, Фамагуста

— Полно, — Светлана бросила на него насмешливый взгляд. — Неужели вы не проголодались? А ведь у нас на ужин трубочки с заварным кремом! Грех пропустить… Замечательный день получился сегодня. Верно?

Она не ждала ответа. Ей и впрямь открылось нечто необыкновенно значительное, чего никак не удавалось выразить в простых словах: обескураживала банальность. Но радость, которую она испытала, когда спешила, изо всех сил работая ластами, к празднично освещенному рифу, осталась в теле. Так бывало в детстве в ночные дожди. За окном неистовствует непогода, бегут редкие прохожие, а ей тепло и надежно под родной крышей. И сырость залитых мостовых, как холодок того чернильного мрака за косяком взбудораженных рыб, била в ноздри незабываемым запахом пены из водосточных труб.

Утром повалил мокрый липучий снег. Улицы, заполненные спешащей на службу толпой, потемнели и съежились. Слепое небо, черные тротуары, промозглый туман. Не успевшие облететь деревья торопливо сбрасывали последние листья. Покореженные, с не выгоревшей еще зеленцой, они прилипали к стеклу телефонных будок, вминались, скользя под ногами, в слякоть.

Малик ожидал Кирилла в скверике возле метро «Дзержинская». Невзирая на погоду, настроение было приподнятое. Эпопея с изобретением выходила на решающий круг.

Благополучно перебравшись в Академгородок, шеф развил бурную деятельность. Пошли авторитетные письма, заключения экспертов, какую-то важную бумагу направил даже председатель Сибирского отделения. Михаил Владимирович тоже поднажал со своей стороны. О новом направлении заговорили в высших сферах. Создававшаяся благоприятная конъюнктура, возможно, и не вылилась бы в конкретные формы, если бы не случай.

Тесть Малика, рядовой труженик автобазы, оказался в приятельских отношениях с начальником отдела Комитета во делам изобретений и открытий Соску новым, которому и высказал за кружкой пива все, что он о его высоком учреждении думает. Пожалуй, именно эта встреча и оказала определяющее воздействие. Тертый калач Соскунов затребовал заявку и в порядке личной инициативы рассказал о ней помощнику председателя комитета.

Когда обо всем доложили самому председателю, человеку старой партийной закалки и глубокой порядочности, тот устроил разнос и, не пожелав никаких дополнительных отзывов, распорядился разобраться по существу дела на открытом обсуждении. Евгений Владимирович срочно прилетел в Москву и позвонил профессору из нефтяного института. Володя Орлов пообещал привести Герберова.

Сам Малик вновь отбыл на металлургический комбинат, где два конструктора заводского КБ трудились над рабочими чертежами стенда. Назад он вернулся с заключением генерального директора и выплавленным в специальной электропечи слитком. Сталь была сварена из железного порошка и кусков губки, накопленных в бесконечных опытах с кварцевой трубкой. Научная ценность сего наглядного пособия была равна нулю, но наученный горьким опытом Малик возлагал надежды на эмоциональное воздействие. Притом немалые. Слиток был зеркально отшлифован по косому срезу. К нему даже прилагалась рентгенограмма кристаллической решетки.

Только Ланской, увлеченно осваивавший новые земли, оставался пока в стороне. Ему надлежало появиться на авансцене в самый кульминационный момент. По зрелому размышлению, Доровский решил вывести на первый план молодежь, а самому остаться в качестве мощной поддерживающей силы. Само собой вышло, что докладывать сбудет Кира.

Он выскочил из арки метро за двадцать минут до начала. Прищурился на падающие хлопья, смахнул с ресниц и пошел к цветочному киоску, где с рулоном чертежей переминался с ноги на ногу Малик.

— Чего так долго, старик? — Ровнин нетерпеливо кинулся навстречу.

Кирилл молча показал на часы.

— Давай в темпе! Надо ж еще развеситься.

— Успеем, — успокоил Кирилл. — Все в норме?

— Пока не знаю наверное…

— От ИМЕПа кто ожидается?

— Громков, конечно. Кто же еще?

— А директор?

— Кто его знает.

Они скорым шагом завернули за угол в заставленный машинами переулок. Раздевшись в гардеробе, взбежали по высокой мраморной лестнице на второй этаж. В пустынном конференц-зале плавал синеватый сумрак. Малик размотал обернутые газетой листы, достал коробочку кнопок и молоточек от детского набора инструментов, чтобы побыстрее вколачивать.

Когда забили последнюю кнопку, Кирилл критическим оком окинул материал. Схема и фотографии установки, таблицы, графики, формулы термодинамических расчетов, спектры электронного парамагнитного резонанса. Вычерчено было образцово. Малик не поленился даже выполнить наиболее важные надписи цветной тушью.

— Впечатляет? — спросил он, самодовольно ухмыльнувшись.

— По-моему, да, — признал Кирилл.

Понемногу стали собираться приглашенные. Пришел пунктуальный Герберов в сопровождении свежеостепененного Володи, потом шеф с Зинченко и еще кто-то незнакомый, очевидно, от металлургов. С Громковым, который, оглядывая зал, на секунду остановился на пороге, Малик обменялся молчаливым рукопожатием. Кирилл ограничился сдержанным кивком.

Громков, наклонясь к Герберову, приветливо поздоровался и подсел к тому, неизвестному. Они тут же принялись перешептываться. Один за другим начали появляться работники комитета.

— А Пупкина нет, — нервно оглядываясь, шепнул Малик. — Не пригласили!

Соскунов и с ним еще двое, как стало потом известно, членов коллегии, возникли в дверях в последнюю минуту. Почтительно расступившись, они пропустили седого человека в строгом черном костюме. Кирилл догадался, что это и есть председатель.

— Все в сборе? — спросил он, возвысясь над столом президиума. — Заявители? Рецензенты?.. Значит, можно начинать? Начнем, товарищи. Мы решили собрать вас здесь, у нас, чтобы вместе по-деловому разобраться в создавшейся ситуации и привести к общему знаменателю весьма, должен отметить, противоречивые заключения. Думается, будет правильно, если мы вначале заслушаем заявителей. Нет возражений?.. Тогда, пожалуйста. Вы будете говорить, Евгений Владимирович?

— Зачем же? — Доровский сановито выпятил грудь. — Тут со мной непосредственные исполнители. Им, как говорится, и книги в руки. Люди высокоэрудированные, знают, а главное, помнят, в отличие от нас, стариков, каждую мелочь. Давайте, Кирилл Ионович!

— Пожалуйста, — пригласил председатель.

Кирилл взял указку.

— Существо изобретения изложено в его формуле, — начал он, преодолев волнение. — В отличие от всех известных способов прямого восстановления металлов мы предлагаем процесс, основанный на активном воздействии высоких молекулярных масс.