Еремей Парнов - Собрание сочинений в 10 томах. Том 9. Пылающие скалы. Проснись, Фамагуста

Макдональд сделал вид, что задумался.

— Весь мой товар остался в лагере, — он озабоченно почесал затылок, — а здесь только самое необходимое. Впрочем, у меня есть немного сигарет, кое-какие лекарства, каталитическая грелка, без которой я бы мог обойтись… На крайний случай, я готов расстаться с палаткой, спальным мешком и… В общем, кроме рации — это моя последняя надежда, — могу пожертвовать всем.

Едва шерп передал ответ хозяину, как тот, согласно качнув головой, обратился непосредственно к Макдональду.

— Высокопреподобный лама говорит, — шерп не скрывал своего удовлетворения, — что человек не должен расставаться с орудиями ремесла. Вы можете бесплатно питаться в монастыре вместе с монахами, пока не откроются дороги. Высокопреподобный лама хочет поговорить с вами о лекарствах, но это не сейчас, а после, когда будет свободное время.

«А ведь сработало виски!» — Макдональд одобрительно взглянул на великого мага Падмасамбаву, вдохновившего его на гениальный жест доброй воли, и рассыпался в благодарностях.

— Хорошего тут мало, — заметил уже на правах приятеля Темба. — Они едят всего два раза: на восходе и в полдень. И как едят! Вам долго на таком питании не продержаться. Рис и сушеные фрукты бывают только по праздникам, а так все больше горячая болтушка из цзамбы… [11] Поджаренная ячменная мука. Конечно, это лучше, чем ничего, и с голоду вы не умрете, но… — Опровергая собственные слова, шерп с сомнением пожал плечами. — Ладно! — последовал решительный взмах руки. — Попробую поговорить с саибом, он, конечно же, не откажет в помощи земляку.

— Как? — искренне удивился Макдональд. — Здесь есть еще австралийцы?!

— Один есть, — уточнил обстоятельный Темба. — Из Соединенных Штатов, штат Филадельфия. — И показал куда-то на север. Очевидно, он исходил из индо-буддийской концепции мироздания, где за центр принималась мифическая гора Сумер.

Роберт Смит, уроженец Филадельфии, сыгравшей выдающуюся роль в отделении Североамериканских колоний от британской короны, проживал во «Всепоглощающем свете» уже вторую неделю. В отличие от нежданно обретенного «земляка» он только и думал о том, как правдами и неправдами проникнуть в заповедное королевство. Потерпев неудачу в попытке попасть в Друк Юл из Калимпонга, он предпринял обходной маневр и ждал, когда откроется дорога и можно будет послать новое прошение в столицу Тхимпху. Особых надежд на благополучную резолюцию он, само собой, не питал, но по крайней мере рассчитывал на оживление местного рынка с началом движения. Химик по образованию и ветеран вьетнамской войны, Смит последние несколько лет занимался исследованием ламаистской ритуальной бронзы, которая не переставала подкидывать одну загадку за другой.

Все началось с храмового колокольчика дрилбу, чей удивительно чистый и нежный звук не таял в воздухе в течение долгих минут. Обнаружив в сплаве серебро, золото и даже иридий, Смит попытался воспроизвести рецепт, но успеха не добился. Колокольчик, отлитый по восковой модели, вылепленной с оригинала, получился обычным и особыми акустическими сюрпризами не обладал. Примерно тот же результат ожидал Смита, когда он попытался выплавить металл для маленьких тибетских тарелочек цинь-линь. Оригинал, украшенный изображением хитроумно закрученной «нити жизни», звучал одиннадцать минут после удара серебряной ваджрой, [12] Ритуальный скипетр в виде пучка молний; дорже по-тибетски. а копия упрямо затухала в считанные секунды. Не помогло ни точное копирование состава, ни электронное микроскопированное, ни оксидированное воспроизведение магической «нити жизни», которую тибетцы несколько непочтительно называли «кишками Будды».

И вот однажды, когда университет принял решение закрыть тему, а Смит был близок к отчаянию, анализ на масс-спектрометре показал явственное присутствие в сплаве элемента номер 43 — технеция. Чтобы понять изумление, овладевшее исследователями, стоит напомнить, что еще недавно, в доатомную эпоху, на Земле не существовало ни единого атома этого вещества. Оставалось лишь гадать, как мог очутиться технеций в отливке бутанской работы самое позднее конца восемнадцатого века!

Тему мгновенно возродили к жизни, как из рога изобилия посыпались щедрые пожертвования, а Смит, получив соответствующую стипендию, бросился в Гималаи скупать старинную бронзу. По крайней мере такова была его версия. Едва состоялась короткая церемония знакомства, он поспешил изложить ее незадачливому альпинисту с пятого континента, не предусмотренного создателями индо-буддийского космоса.

Смит прибыл во «Всепоглощающий свет» с караваном из десяти яков, оснащенным стараниями мистера Анга Темба. Договор, заключенный с кавалером ордена «Тигр снегов» в непальской столице Катманду, явился единственной удачей филадельфийского химика, чье душевное равновесие претерпело весьма заметный сдвиг из-за нескольких атомов технеция. По крайней мере так показалось Макдональду на первых порах.

Сидя на жесткой шкуре гималайского медведя напротив американца, Макдональд то и дело прикладывался к бамбуковой трубке, чтобы глотнуть горячего пива — местной экзотики. Это было тем более приятно, что в каменной башне, которую арендовал Смит, гуляли ледяные сквозняки, а согревающее питье обладало замечательной особенностью не кончаться. Едва на дне таза показывались черно блестящие зерна сброженного проса, безотказный шерп доливал кипяточку из медного чайника, уютно кипевшего на закопченных валунах очага, и пиршество возобновлялось. Нужно было лишь немного обождать, пока зелье запенится и наберет должную крепость.

Где-то на середине третьего таза Макдональд почувствовал, что горячий алкоголь порядком повытеснил стылую кровь из артерий и капилляров. Последствия подобного химического процесса оказались довольно благотворными. Кинжальные струйки, бьющие из окон, задвинутых изнутри деревянными заслонками, перестали язвить затылок, незаметно развеялась вонь, поднимавшаяся из нижнего этажа, где, паровозно дыша, перемалывали солому яки, и вообще мир обернулся более приятной стороной. Завлекательно благоухали пучки можжевельника на потолочной балке, скворчала сковородка с бобами, заправленными беконом и кетчупом.

— О’кэй, Чарли, — сразу же согласился американец, выслушав грустное повествование о превратностях альпинизма. — Я смогу уступить вам некоторое количество продовольствия… Разумеется, по той же цене, что платил в Катманду.

— Однако мы не в Катманду… — попытался возразить обрадованный Макдональд, но был решительно прерван.

— Ни цента сверх! Это мое решение, Чарли. Что же касается животных, то боюсь, что здесь мне не удастся помочь вам. Даже если ответ из Тхимпху окажется благоприятным, я бы не рискнул расстаться ни с одним из яков. Кто знает, что встретит меня в такой стране, как Бутан?.. Надеюсь, вы не осудите…