Андрей Саломатов - В будущем году я буду лучше

- Ну, пап, - опустив голову, повторила Луиза.

- А что - "пап"? Что я такого сказал? Вы же пожениться собрались, значит и дети будут.

Луиза перебралась на подстилку поближе к мужу и прижалась к его плечу.

- А весной, - продолжал Дэн, - все вместе подадимся на юг. Там-то мы устроимся поосновательнее. Дети, они комфорт любят.

- А почему не сейчас? - спросил Дыболь.

- Сейчас уже поздновато, - ответил Дэн. - Не успеем. Да и завры весной не такие подвижные. Ничего, зиму переживем и в путь.

- Почему же вы раньше не ушли на юг? - поинтересовался Саша.

- Раньше? - переспросил Дэн и задумался.

- Тебя ждали, - прошептала Луиза Дыболю на ухо. Саша удивленно посмотрел на жену, но Дэн не дал ему возможности поразмыслить над этими словами.

- Да что говорить об этом. Что было, то прошло. Верно я говорю? - Дэн хлопнул новоиспеченного зятя по плечу и заговорщицки подмигнул ему. - Ну, хватит болтать, пора приниматься за дело. Надо же это как-то отметить. Я кое-что приберег на всякий случай. Вот и пригодилось. - Он залез рукой в угол под подстилку и достал оттуда непочатую бутылку джина. - Где там у нас черепки? Давай-ка, дочка, по глоточку за ваше семейное счастье.

Пока Дыболь непонимающе хлопал глазами и пытался понять, откуда в лесной землянке взялся джин, Дэн ловко откупорил бутылку и разлил его по черепкам. Саша с сомнамбулическим видом принял свою порцию, понюхал и с отвращением отвернулся.

- Ну, с богом, дорогие! - подняв свадебный "бокал", торжественно проговорил Дэн и выпил. Слегка помучившись, Дыболь чокнулся со своей возлюбленной, зажмурился и последовал его примеру.

Тряхнув головой, Саша открыл глаза. Прямо посреди землянки, по-восточному скрестив ноги, сидел его старый знакомый - Джин - и лукаво улыбался.

- Джин! - не веря своим глазам, гаркнул Дыболь и от неожиданности даже отбросил от себя черепок.

- Собственной персоной, - подтвердил старичок. - Ну что, Санек, нагулялся?

В голове у Дыболя все мгновенно перевернулось, а затем встало на свои места в идеальном воинском порядке.

- Да! - выдохнул он.

- И чего же ты хочешь? - спросил Джин, свивая пальцами в косицу жидкую бороденку.

- Домой, - хрипло проговорил Саша. Он сделал это так, будто у него от ледяной воды заломило зубы. - Домой хочу! - Затем, вспомнив о своих жене и тесте, он безумным взглядом посмотрел на них и добавил: - Нас трое. Все вместе домой.

- Всех вместе нельзя, Санек, - покачал головой Джин.

Дыболь импульсивно обнял Луизу за плечи, ударил себя в грудь кулаком и пояснил:

- Это моя жена.

- И с женой нельзя, Санек, - с искренним сочувствием в голосе ответил Джин. - Здесь - пожалуйста, живи сколько влезет. Я вам и свадебный подарочек прихватил. Скромный, но со вкусом. А домой только один. Ничего не поделаешь.

- Как же? - растерянно проговорил Дыболь. Ох как тошно сделалось ему от слов Джина. Никогда в жизни Саша не испытывал такого желания крикнуть: "Да! Да! Да!" и такого стыда за свое желание. Но Джин вдруг тихонько произнес:

- Они местные, Санек. Ты улетишь, и их не станет.

- Как? - потрясенно вымолвил Дыболь и посмотрел на Луизу. Его возлюбленная сидела скромно опустив глаза, а её папа смотрел в стену и насвистывал какой-то легкомысленный мотивчик.

- Ну что, будешь один возвращаться? - торопил его Джин.

- Да, - ни секунды не колеблясь, ответил Саша и ещё раз украдкой взглянул на Луизу, чем, скорее всего, заставил перевернуться в гробу самого Шекспира, когда-то написавшего: "У всех влюбленных, как у сумасшедших, кипят мозги."

- А как же любовь-то, Санек? - хитро улыбаясь, сказал Джин.

ЭПИЛОГ

ПОСЛЕДНИЙ ПОДАРОК ДЖИНА

Очнулся Дыболь на скамейке у озера. Он лежал, поджав ноги и по-детски подложив ладони под голову. Перед глазами у него волновалось под холодным пронизывающим ветром потемевшее Калитниковское озерцо. Рядом со скамейкой валялась пустая бутылка из под джина. Накрапывал мелкий дождь и было не по-летнему промозгло.

Саша поднялся на ноги, отшвырнул от себя пустой глиняный черепок, из которого он пил за собственное семейное счастье, и обнаружил, что переместился назад в том же виде, в каком его застал Джин в землянке - на нем были лишь жалкие остатки брюк. Обхватив себя руками за плечи, Дыболь побежал к скверу. Он на чем свет стоит материл Джина и на бегу думал, как без ключей от квартиры попасть домой.

Дело шло к вечеру, из-за непогоды в скверике не было ни единого человека, и только в поникшей от дождя, пожелтевшей листве безобразно гулял ветер. Бежать по раскисшей тропинке было трудно - разъезжались ноги. Один раз Саша подскользнулся и упал в лужу, что, впрочем, не добавило ему грязи. Для города вид у Дыболя был дикий и даже жуткий. Саша знал об этом и после стольких дней, проведенных в лесу, ощущал себя снежным человеком, случайно забредшим в цивилизованное место.

Неожиданно в конце тропинки показался человек, и Дыболь мысленно чертыхнулся. Он не без основания опасался, что его примут за маньяка или сумасшедшего и чего доброго вызовут милицию. Объяснять же стражам порядка, как он умудрился довести себя до такого состояния, Саша не собирался, прекрасно понимая, что подобная искренность приведет его прямиком в психиатрическую больницу.

Решив обогнуть прохожего, Дыболь ещё раз всмотрелся в спешащую ему навстречу фигурку, и остолбенел. Это была Роза. Та самая девушка, которой он сделал предложение и получил отказ.

Балансируя на скользкой глинистой тропинке, Роза спешила к Саше и ещё издали принялась подавать ему знаки. Одной рукой она прижимала к груди довольно большой сверток, другой же энергично помахивала в знак того, чтобы Дыболь остановился.

Подпрыгивая от холода, Саша поспешил девушке на встречу. У него не укладывалось в голове, как Розочка могла вычислить его появление на скамейке. Не менее странным ему казалось и то, что девушка вообще решилась выйти ему навстречу.

Они сошлись под железобетонной стеной Калитниковского кладбища и секунды три молча разглядывали друг друга. Роза была необыкновенно хороша. Ее огромные, по-коровьи влажные глаза смотрели на Дыболя с восхищением и любовью, и от этой странной метаморфозы Саше сделалось немного не по себе.

- Здравствуй, - сказала Розочка и наконец протянула продрогшему мокрому Дыболю сверток. - Завернись. Это плед.

- Сп-пасибо, - ответил Саша. Он тут же развернул сверток и с наслаждением укутался в толстый верблюжий плед.

- Пойдем, - не отрывая от него взгляда, сказала Роза, увлекая Дыболя за собой. - Ты же можешь простудиться.

Рука об руку они пошли по тропинке, и Саша, словно очнувшись от гипноза, вдруг подумал: "Все понятно. Опять Джин колбасит".

- Ты знаешь, - начала Роза. - Я поняла, что... что... В общем, я согласна.

Всего одна секунда понадобилась Дыболю, чтобы понять смысл этой таинственной фразы и принять решение. Даже не посмотрев на девушку, он быстро пошел вперед и добравшись до угла обернулся. Оставленная под дождем Розочка стояла там, где он её покинул, и с несказанной скорбью и удивлением смотрела ему вслед.