Евгений Гаркушев - Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)

– Обиделся, что ли? – Старик снова захехекал. – Погоди, погоди, паря. Присядь-ка. Вот смотри: пузырь на двадцать тысяч подняться могет. На пятнадцати уже гравитроны работают, персоналки. Вы ж батареи и прочий энергетический снаряд бросаете? А мы поднимаем, берегем, зарядку даем им. От них гравитроны и питаются. И они тащат пузырь на луну здешнюю, на Эе. Двенадцать с лишком часов, как раз покуда в пузыре воздух есть.

– А дальше чем дышать? – невольно увлекшись, спросил Кирилл.

– На Звездной Тропе дышать не надо, – веско ответил стэлмен. – Она, тропа эта, в аккурат с Эе и начинается. Зажмурился, чихнул – и ты на Аппо…

Кирилл искоса посмотрел на старика – неужели не врет? Ему всегда казалось, что Звездные Тропы – байка, космическая легенда, миф. Хотя с другой стороны, если реально существуют некие пути, по которым можно быстро перемещаться по Галактике, это объясняло многое и, в частности, то, как стэлмены умудряются оказываться там, куда не ходят спейсеры.

– Слышь, паря, – старик прижмурил глаза. – Тебе вроде пора. Но завтра, после дежурства, приходи, поговорим еще. Про войну в космосе, хе-хе. Я люблю с вами, человеками, разговаривать.

Вскинув к глазам браслет-коммуникатор, Кирилл чертыхнулся – до развода осталось три минуты. Сорвавшись с места, он бросился к черной громаде здания училища, на полдороге спохватился и через плечо крикнул стэлмену:

– Спасибо! Приду обязательно!

И только стоя на разводе и глядя на кавторанга Беспалова, назначавшего курсантов в наряды, он запоздало удивился – откуда старик знает про распорядок внутренней службы училища?

Сутки наряда пролетели, проползли, проскакали, проплыли… Они вместили в себя много всякого, и хорошего, и плохого. К хорошему относился, например, приезд к курсанту Амосову матери. Естественно, Колька Амосов выставил по этому поводу чифан для друзей – домашние пирожки, колбаску, сало, конфеты, и Кириллу перепало больше других: как-никак, именно он был благим вестником, сообщившим приятелю о приезде матери.

А выговор, полученный от дежурного по училищу кавторанга Беспалова, безусловно, относился к плохому. И главное – Кирилл был не виноват! Совсем не виноват. Ну, не знал он, что во всех системах охраны поменяли коды. А браслет-коммуникатор снял в туалете, когда руки мыл. И пропустил сообщение. Тут, по закону подлости, начальника училища вице-адмирала Косачевского вызвали к командующему флотом. В общем, задержка адмиральского броневика у ворот составила семь минут – всё это время Кирилл сперва пытался снять силовой контур по старому коду, потом запрашивал штаб, потом связывался с дежурным, потом…

Честно говоря, правильно Беспалов его отчитал. И лабибудой назвал правильно, и головоногим размотаем. Выговор, конечно, мог бы и не вбивать в личную карточку…

Так или иначе, но дежурство закончилось. Вечером, выспавшись, Кирилл пошел к стэлменам. Не то чтобы его сильно интересовали истории про «войну в космосе», нет. Просто он не хотел упускать возможность лишний раз поговорить с этими чудными и странноватыми людьми – да и людьми ли? Когда-то давно, еще в подростковом возрасте, когда гремело по всей Галактике имя контрабандиста и стэлмена Никки Катера, Кириллу попалась на глаза статья о том, что стэлменов уже нельзя считать хомо сапиенсами и к ним нужно применять новое название – хомо стэллус, например, то бишь «человек звездный».

У цирков опять горели костры. Таинственно мерцала молекулярная пленка. Кирилл заметил, что стэлмены вообще очень любят живой огонь и при первой же возможности стараются развести костерок, над которым тут же оказывается какая-либо побулькивающая кипятком посудинка. Кипяток стэлмены пьют мелкими глотками, а между ними закидывают под язык крупинки «пыли». «Пыль» эта, запрещенная и в СССР, и на планетах Коалиции, на самом деле является спорами гигантских грибов-призраков, произрастающих в джунглях Афродиты. Откуда и как ее добывают стэлмены – неизвестно никому. Ходят слухи об заветных астероидах, затерянных где-то в системах Внутреннего кольца Галактики, о вырубленных в скалах галереях, где воссоздан микроклимат афродитских лесов и где стэлмены выращивают грибы-призраки.

«Пыль» содержит наркотические вещества, в малых дозах вызывающие галлюцинации, а при передозировке – транс. Вывести человека из «пылевой» комы невозможно. Опять же по слухам, в стэлменских системах якобы есть специальные саркофаги, в которых покоятся те, кто «ушел по пыльной дороге». Стэлмены таскают этих живых покойников за собой по всей вселенной, утверждая, что могут «подключаться» к их одурманенному разуму, вошедшему во взаимодействие с Великим Космосом.

Неяркое пламя костра разбрасывало по серым камням оранжевые блики. Россыпи звезд мерцали над головой. Эе еще не взошла, с севера, с невидимых в темноте гор, тянуло холодом. Уже знакомый Кириллу старый стэлмен сидел на том же месте, что и сутки назад. Услышав шаги, он покосился на курсанта, жестом пригласил присесть рядом.

– Здравствуй, мил-человек. Падай здеся. Извини старика – угостить нечем, да и утро еще. Я, вишь ты, стараюсь теперь по утрам не употреблять – док наш сказал, что кони двину, ежели не завяжу с этим делом. А мне пожить охота, да. Чего улыбаешься? Думаешь, только молодые да красивые жизнь любят? Не, паря, старики за нее тоже цепляются накрепко. А может, и покрепче вас, соплеухих. Ладно, заболтал я тебя. Чего пришел-то? А-а-а, про войну я обещал… Ну раз обещал – расскажу. Слушай…

…«Домбай» и «Эрцог» мусорщиками были. Нет, это в разговоре – мусорщики, на самом деле «Домбай» именовался «сборщиком технологических объектов», а «Эрцог» – «утилизатором энергетических установок». Но по сути-то верно – мусорщики. Космические дворники. «Галактика должна быть чистой!» и прочее бла-бла-бла…

Борта эти в паре ходили. «Эрцог» полным автоматом был, управление с «Домбая» велось. Капитанствовал там Лева Дыменко. Тот самый, замечу. Ты не знаешь, кто такой Дыменко? У-у-у, паря, как жизнь-то обернулась – молодежь Льва Ильича не помнит. А было время: славился Дыменко, по всей Галактике славился, да чего там, по всему Великому Космосу, буквально. Шесть «дальняков», поход к черной дыре, платиновые птички в петлицах, почетный член клуба «Галактические волки». Побывал на Аппо, Гее, Аресе, Гипносе, Орфее, Ялмезе… Памятник первопроходцам на Артемиде знаешь? Он доставил, он и ставил.

В «волки» его сам Сигурд Дырявый Лоб принимал, да на руках у Льва Ильича и отдал космическим богам свою грешную душу.

Почему Дыменко оказался капитаном мусоросборника? А характер потому что имел поганый. Чего уж там теперь юлить – наглым был Лев Ильич, как комета, и жестким, как фотосферное излучение. Ни в грош никого не ставил, ни перед кем спины не гнул. Ну, и возраст… Когда война началась, он «Аджимушкаем» командовал, был такой дальний рейдер. Был, да весь вышел.