Роберт Шекли - Статус — цивилизация

Позади магазина была небольшая квартирка — гостиная, спальня и кухня. В одном из шкафов Баррент нашел плохо сшитый черный костюм Свободного Гражданина, в который и переоделся. Он вытащил оружие девушки из кармана своей тюремной формы, взвесил в руке, а потом переложил в карман нового костюма. Затем вышел из магазина и отправился в Общество защиты жертв общества.

Дверь была открыта, и три оборванца по-прежнему сидели на скамейке. Но сейчас они уже не смеялись. Казалось, все трое устали от долгого ожидания. На другом конце комнаты мистер Дружбер восседал за столом, читая толстую пачку бумаг. Девушки не было.

Баррент подошел к столу, и Дружбер встал, приветствуя его.

— Поздравляю! — воскликнул Дружбер. — Дорогой мой, самые теплые поздравления. Это был великолепный выстрел. И, к тому же, в движении.

— Благодарю вас, — сказал Баррент. — Я вернулся сюда…

— Я знаю, почему вы вернулись, — улыбнулся Дружбер. — Вы хотели бы получить совет о своих новых правах и обязанностях. Ведь вы теперь — Свободный Гражданин. Что может быть более естественным? Если вы присядете на эту скамейку, я займусь вами…

— Я пришел сюда не за этим, — заявил Баррент. — Я, конечно, хочу узнать о моих правах и обязанностях. Но сейчас я хочу найти ту девушку.

— Девушку?

— Она сидела на скамейке, когда я вошел сюда в первый раз. Именно она и дала мне пистолет.

Мистер Дружбер выглядел пораженным.

— Гражданин, вы, должно быть, заблуждаетесь. В этом кабинете за весь день не было ни одной женщины.

— Она сидела на скамейке возле тех трех мужчин. Очень привлекательная темноволосая девушка. Вы должны были ее заметить.

— Я заметил бы ее, если бы она была здесь, — сказал Дружбер, моргнув. — Но, как я уже заявил раньше, сегодня женщины не входили в это помещение.

Баррент ожег его взглядом и достал пистолет из кармана.

— В таком случае, откуда он у меня взялся?

— Его одолжил вам я, — спокойно сказал Дружбер. — Я рад, что он вам весьма пригодился, но сейчас буду очень благодарен, если вы вернете его мне.

— Вы лжете, — ответил Баррент, твердо сжимая оружие. — Давайте спросим этих людей.

Они с Дружбером подошли вплотную к скамейке, и Баррент обратился к тому оборванцу, который днем сидел к девушке ближе всех.

— Куда ушла девушка?

Оборванец поднял угрюмое небритое лицо и спросил:

— О какой девушке вы говорите, Гражданин?

— О той, которая сидела рядом с вами.

— Я не заметил никого. Вы видели женщину на этой скамейке, Рейфил?

— Нет, — ответил Рейфил. — А я безотлучно сидел здесь с десяти утра.

— Я тоже не видел, — сказал третий оборванец. — А у меня острое зрение.

Баррент повернулся обратно к Дружберу.

— Почему вы мне лжете?

— Я сказал чистую правду, — обиделся Дружбер. — За весь день здесь не было ни одной девушки. Револьвер вам одолжил я — это моя привилегия как президента Общества защиты жертв общества. Теперь я буду рад, если вы вернете мне его назад.

— Нет, — сказал Баррент. — Я сохраню пистолет до тех пор, пока не найду девушку.

— Это может быть не очень мудро, — заметил Дружбер и поспешил добавить: — я имею в виду, что при данных обстоятельствах воровство не прощается.

— Я пойду на этот риск, — сказал Баррент. Он повернулся спиной к Дружберу и покинул Общество защиты жертв общества.

Барренту требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после столь бурного вступления в жизнь Омеги. Очнувшись совершенно беспомощным, без памяти и каких-либо навыков, он, совершив убийство, неожиданно стал владельцем магазина противоядий. Из забытого прошлого на планете Земля его катапультировало в сомнительное настоящее, в мир, полный преступников. Он еще ничего толком не успел узнать об этом мире — лишь мельком прикоснулся к сложной классовой структуре и заметил, что на Омеге существует узаконенный институт убийств. А в себе Баррент с удивлением обнаружил внутреннюю уверенность и странное умение быстро и точно стрелять. Но он понимал, что ему предстоит еще многое узнать об Омеге, Земле и самом себе. Ему оставалось только надеяться, что он проживет достаточно долго, чтобы успеть сделать эти открытия.

Для начала ему предстоит научиться зарабатывать себе на жизнь. А для этого ему необходимо узнать как можно больше о ядах и противоядиях.

Он переехал в квартиру позади своего магазина и начал читать книги, оставленные покойным Хаджи.

Литература о ядах приворожила Баррента. В книгах описывались ядовитые растения, известные на Земле, такие как чемерица, морозник, белладонна и тис. Он узнал о действии болиголова, о медленно действующих ядах и о конвульсиях, которые наступают лишь спустя некоторое время после того, как яд был принят. Баррент прочитал про синильную кислоту, содержащуюся в миндале, и про дигиталис, добываемый из пурпурной наперстянки. Книги рассказывали о страшно эффективном борце, [Борец — растение семейства лютиковых.] о грибах — в основном, бледных поганках и мухоморах — и о чисто омегянских ядовитых растениях, похожих на красные чаши, цветущие лилии и амариллис.

Но растительные яды, хотя и пугали своей многочисленностью, составляли лишь малую толику того, что должен был выучить Баррент. Он был обязан знать все о ядовитых животных суши, моря и воздуха, о некоторых разновидностях пауков и змей, о таких неорганических ядах, как мышьяк, ртуть и висмут. А еще были едкие яды — азотная, фосфорная и серная кислоты. И вдобавок ко всему — стрихнин, муравьиная кислота, скополамин…

От каждого яда имелось одно или несколько противоядий, но эти сложные, составленные в осторожных выражениях формулы, как подозревал Баррент, обычно успеха не имели. Что еще больше осложняло дело, эффективность противоядия зависела от правильности определения использованного яда. А симптомы, вызываемые одним ядом, часто были похожи на симптомы другого.

Читая книги, Баррент размышлял над этими проблемами. А в результате, обслуживая своих первых клиентов, он заметно нервничал.

Впрочем, вскоре он убедился, что многие его страхи были совершенно беспочвенны. Хотя Институт ядов рекомендовал для употребления более дюжины ядов, большинство отравителей упорно использовали мышьяк и стрихнин — очень дешевые, надежные и чрезвычайно болезненно действующие яды. У остальных отравляющих веществ были самые разные недостатки. У синильной кислоты — легко распознаваемый запах. Ртуть было очень трудно ввести в организм. Разъедающие яды типа серной кислоты при всей зрелищности своего действия были весьма опасны и для того, кто ими пользовался. Борец или мухомор были, конечно, превосходны, не стоило сбрасывать со счетов и белладонну, а бледная поганка обладала своим мрачным очарованием. Но это были яды прежнего, праздного века. Нетерпеливое молодое поколение и, особенно, женщины, составлявшие почти девяносто процентов отравителей Омеги, — довольствовались обыкновенным мышьяком и стрихнином.