Брайан Олдисс - Градгродд. Сад времени. Седая Борода

— Нет, нет! — Силверстон вскочил и схватил ее за руки, видя, что она на грани срыва. — Энн, я не могу позволить вам уйти! Нам всем насущно необходим ваш женский здравый смысл. Поймите, на нас возложена почти апостольская миссия: вернуться в две тысячи девяносто третий год и донести до людей…

— Ну, меня-то вы не завербуете в проповедницы, Норман! Да и какая из меня миссионерка, я обыкновенный человек, в отличие от вас.

— Так же, как и все другие обыкновенные люди, которым предстоит посмотреть правде в глаза.

— Но зачем?! Я счастливо прожила во лжи тридцать два года и так буду жить дальше.

— А вы уверены, что счастливо? Разве вы не ощущали нависшее над нашим поколением откровение — великое и ужасное?! Люди не должны оставаться в неведении!

— Предоставьте это мне, профессор, — вполголоса бросил Буш и обнял Энн за плечи. — Послушай. Ты нам сейчас очень нужна. Совсем скоро тебе станет легче — я знаю, ты сильная и все вынесешь.

Энн заставила себя улыбнуться.

— Ты говоришь, я сильная? Все вы, мужчины, одинаковы. Вам жизнь не жизнь без всего нового, шокирующего, без блеска и фейерверка. Взять хоть сценку с лучом, бьющим в дуло пистолета!..

— Роджер все замечательно объяснил.

— Объяснил, как же! — Энн язвительно рассмеялась. — Его башка не знает, что мелет язык. Ведь, по-вашему, труп может ожить — бездыханное окровавленное тело. Значит, надо понимать так: кровь всасывается обратно в вены, и вот этот милый труп встает и разгуливает как ни в чем не бывало!

— Господи Иисусе! — вырвалось у Буша.

— Замечательно, возьмем того же Христа, — немедленно подхватила Энн. — Вот висит он на кресте, затем в его бок вонзается копье, потом он оживает, потом легионеры вытаскивают гвозди из его ладоней, спускают на землю и препровождают обратно к ученикам. Еще одна симпатичная картинка!

Силверстон горячо зааплодировал:

— Браво! Она ухватила самую суть! Я как раз собирался разъяснить новое положение вещей в растительном и животном мире, но…

— К черту! — Она выпрямилась, крепко сжав кулаки. — К черту новое положение вещей! Вы так спокойно разглагольствуете об оживающих мертвецах, даже ни разу не вдумавшись Нет, а зачем вам думать и спорить, если есть теория! Горстка идиотов.

— Согласен: мы привели не самый подходящий пример. Но на самом деле все обстоит не так ужасно. Давайте обсудим теперь жизнь на Земле, и когда вы вникнете во все, новый взгляд не будет вас так шокировать.

— Разгуливающие мертвецы! — Энн скрестила руки на груди и смерила его взглядом с головы до ног, словно увидев впервые. — Ну, Бог с вами, профессор Норман Силверстон, пугайте меня дальше!

— Итак, раз вы готовы — я продолжаю.

И Силверстон продолжил свою лекцию:

— Постарайтесь свыкнуться с тем, что солнце встает на западе и садится на востоке. Ему подвластен весь органический мир. С началом года увядшие листья желтеют, взлетают на ветви и одевают деревья в злато-багряный убор. Затем он сменяется зеленью, и на восьмой месяц деревья с помощью почек вбирают в себя листья.

И все время деревья отдают влагу и питательные вещества земле. Четыре месяца — март, февраль, январь и декабрь — они остаются голыми, — до тех пор, пока с новым годом и новым убором листвы не станут меньше.

То же самое творится и с животными, и с людьми. Кое-какие из главенствующих мировых религий могли бы уже давно открыть истину, ведь они топтались в шаге от нее. Действительно, утверждение о том, что мертвые восстанут из могил, нужно понимать буквально. Вот взгляните: черви наращивают плоть на кости, постепенно придавая бесформенной массе человеческий облик. Вскоре являются могильщики и родственники и забирают гроб с телом домой; спустя еще некоторое время сердце нового жителя планеты впервые сокращается. Если же тело было кремировано, огонь сотворяет плоть из пепла.

Люди приходят в мир бесчисленным количеством способов! Тела поднимаются из штормового моря, волны забрасывают их на палубы кораблей. Перед уличными происшествиями машина «скорой помощи» задом наперед подвозит к месту аварии изуродованные останки. Все это выбрасывается на асфальт, где превращается в живое и здоровое существо. А почти вросшие друг в друга помятые машины разъезжаются, на ходу выпрямляясь.

Так — и еще по-другому — увеличивается население Земли. Но войны, разумеется, совершенно уникальные поставщики человеческих существ. Вы и сами теперь можете себе представить, как это происходит.

Вот краткий обзор рождаемости. А что сказать о смерти? Нам известно из истории будущего, что человечество постепенно уподобляется миру животных, и развитие продвигается от сложного к простому, от большего к меньшему. Все живые существа постепенно, с течением времени, становятся моложе и меньше размерами. Человек вступает в пору детства и ходит в школу, дабы забыть все, ему известное, — ведь эти знания ему больше не понадобятся. Но дальше больше: вскоре ребенку предстоит разучиться говорить и утратить многие навыки взрослого. И наконец его жизнь оканчивается во чреве матери — этой могиле человеческого рода.

А теперь я готов ответить на ваши вопросы.

Все взгляды обратились к Энн.

— Ну… теперь это кажется не совсем невероятным, — отозвалась она. — Но… тогда как, по-вашему, мы едим?

— Вы можете представить этот процесс сами — ведь он, само собой, будет обратным тому, который нам до сих пор ошибочно виделся. И как бы гадко вам это ни показалось… Одним словом, поживя с этой идеей год-другой, вы отлично свыкнетесь с ней и обнаружите в ней множество преимуществ.

Энн, исчерпав все доводы, в отчаянии обернулась к Бушу. А тот был уже порядком взвинчен: призрачная публика, не сводившая с него мерцающих глаз, порядком его раздражала.

— Значит, тебя, Эдди, он уже убедил.

— Да, убедил. Вернее, меня очаровали все эти необычные явления: массы воды, взлетающие вверх к порогу водопада, чашка холодного кофе, нагревающаяся до кипения сама собой… В этом есть что-то магическое, необъяснимое… Похожее на возврат в детство. Но вот что мне хотелось бы понять: когда же мы наконец сорвем завесы сознания и увидим истинный ход вещей — вместо того, чтобы верить вам на слово?

Силверстон покачал головой:

— Боюсь, этот момент так и не наступит. Во всяком случае, для нас — Поколения Великого Перевала. Я надеялся, меня посетит откровение, но этого не произошло. Однако нужно верить в то, что ваши дети вырастут свободными от диктатуры сознания. Это возможно только в том случае, если мы скоро и ясно донесем великую весть до наших современников.

Все это время Хауэс держался в стороне от остальных, хмурясь и, похоже, не слушая. Теперь он обратился к профессору и остальным: