Анна Белкина - Туристы. О путешествиях во времени.

- А вот и чип! - заметил профессор Миркин, залез пинцетом в хрустальную пепельницу и выхватил из неё мизерный чёрный квадратик.

- Так! - громовержцем изрёк Теплицкий и грозно сдвинул брови. - И кого же из вас он подкупил?? - надвинулся он на докторов Ольсена и Пищенко, которые топтались тут же, у кожаного дивана.

- Нет... нет... - запищали оба, отодвигаясь подальше от гнева Теплицкого и от галлонов "Бонаквы", которые тот повсюду разбрызгивал.

- Он сам... - выдохнул белый, как мел, Пищенко и чуть не грохнулся на пол, потому что споткнулся о толстую книгу, которая как-то попала на пол.

- Са-а-а-ам????! - взревел Теплицкий и стиснул кулаки, швырнув бутылку воды на пол. - Вы же в один голос мне клялись, что ваш чип сам чёрт не вынет!! Почему??

- Не... не знаю... - выдавил доктор Ольсен, опасаясь, что снова отправится в разделочный цех рыбозавода, за седьмой стол, сазанов отскребать.

- Миркин?? - Теплицкий решил напасть на Миркина, и доктора Ольсен и Пищенко с облегчением осели на диване.

- Что? - осведомился профессор Миркин, разглядывая вынутый чип через увеличительное стекло.

- Это ты вытащил, да? - плюнул Теплицкий, начиная сатанеть и краснеть от злости.

- Ты спятил? - спокойно осведомился Миркин, не оборачиваясь.

- А кто? - рявкнул Теплицкий, футбольнув полупустую бутылку правой ногой так, что она подпрыгнула в воздух, разливая остатки воды.

- Вполне возможно, что и сам! - ответил Миркин и положил чип назад, в пепельницу. - Поверхность чипа грубо повреждена... словно бы лезвием ножа...

- Ладно, чёрт с твоим чипом! - перебил Теплицкий, нервно переступая с ноги на ногу. - Как далеко он мог убежать?

- Смотря, как давно он вынул чип... - пробормотал профессор Миркин, оглядывая бункер.

- Так просканируй! - каркнул Теплицкий скрипучим голосом. - Я же цветные камеры купил, чтобы всё видно было!

- Он поснимал все камеры, разобрал некоторые, а остальные - выбросил, - буркнул Миркин, изучая стол, на котором стояла пепельница с чипом.

- Ну, вы и увальни! - прорычал Теплицкий и забегал по бункеру из одного угла в другой. - Я вам покупаю новейшие технологии, а вы не можете приструнить какого-то туриста! Кстати, Миркин! - он снова напал на профессора и даже сделал поползновение схватить последнего за воротник. - Я тебя назначил помогать туристу! А ты??

- Он так и не впустил меня в бункер, - объяснил Миркин. - А ещё я могу сказать, что выследить Траурихлигена техническими средстсвами невозможно: чип он уничтожил, а остаточный след - растерял. И это, Теплицкий, кстати, твоя вина: я тебя предупреждал, что Эрих Траурихлиген опасен, а ты настоял не его пробросе в нормохронос!

- А ты, Миркин, был обязан изобрести то, что удержит его на месте! - взорвался Теплицкий. - Давай, увалень, если ты не найдёшь мне туриста и не вернёшь его в бункер - встретишься с сазанами! Они донельзя симпатичны и пахнут сущими розами!

- Я попробую, - вздохнул Миркин, всерьёз подумывая о том, чтобы убедить докторов Ольсена и Пищенко снабдить подкожным чипом самого Теплицкого... Может быть, тогда удасться вколотить в последнего толику здравого смысла??

Турист находит сообщника.

Перевёртыш отдыхал. Он уже нашёл для себя новый дом - комнату с заколоченным окном в недостроенном и заброшенном здании, которая отапливалась только костром, который Перевёртыш разводил в железной бочке. Лучшего жилища бывшему дознавателю не полагалось: оп найдёт его хоть на Ямайке, вздумай Перевёртыш прикупить себе квартиру, и тогда он снова отправится в постылую игрек-тюрьму.

Несмотря на исключительную бедность, бывший дознаватель имел телевизор - единственное благо в его беспросветной жизни беглеца. На фоне дырявых, грязных стен и отсутствия нормальной мебели этот прибор выглядел сиротливо и грустно, даже несмотря на юмористическую передачу, которую он показывал. А тумбочкой для него служил деревянный ящик из-под апельсинов - даже с наклейкой, изобразившей два круглых оранжевых апельсина с подписью толстыми зелёными буквами: "ORANGES".

Перевёртыш обнаружил этот телевизор в мусорном баке, вытащил его, принёс в свою сверхскромную обитель и с помощью отвёртки и паяльника подарил ему новую жизнь. Благодарный за спасение, сей прибор исправно ловил целых три канала на самодельную антенну из скрученной проволоки, и сейчас, в этот тихий вечер пятницы, развлекал своего мрачного хозяина передачей "Поле чудес". Сам Перевёртыш сидел на единственном в своей каморке ободранном табурете непонятного цвета и забивал желудок поп-корном - единственным съестным, которое удалось ему сегодня стащить из магазина.

Тишину одинокого вечера внезапно разметал страшенный гвалт: дверь, сооружённая из крепкой доски и краденого замка вдруг сотряслась неимоверным стуком. Перевёртыш не шелохнулся, продолжив скудный ужин. Он уже привык к такому, ведь соседями его являлись бомжи. Перевёртыш же был в их компании единственным владельцем телевизора - вот они и ползали под его закрытой дверью, ноя, чтобы он разшил им хоть одним глазком глянуть на футбол. Перевёртыш своих соседей никогда к себе не впускал: отгородившись от них довольно крепкой дверью, он сидел в своём любимом гордом одиночестве и даже никогда не разговаривал с ними. К тому же Перевёртыш на дух не переносил футбол.

Гость постучал-постучал, а потом - заглох, Перевёртыш решил, что он убрался - бомжи всегда отползали к чёрту, потоптавшись минут пятнадцать-двадцать. Но на этот раз Перевёртыш ошибся: спустя минутку после того, как стих стук, спокойствие вечера разорвала автоматная очередь. Пули, прошив доску двери, полетели в разные стороны, заставив Перевёртыша нырнуть на пол. Выбитый замок с лязгом свалился вниз, дверь с грохотом открыли и по голому бетонному полу загрохотали тяжёлые шаги.

Перевёртыш, неспеша, поднялся на ноги и вновь уселся на табурет - он не очень-то и боялся настырных гостей и мог запросто справиться с любым из них, нисмотря на то, как тот был вооружён.

Вскоре хозяин заметил гостя - в полумраке каморки, освещённый призрачным светом телевизионного экрана, двигался Эрих Траурихлиген, с автоматом на правом плече и с игрек-базукой на левом.

- Кха! Кха! - делано покашлял Перевёртыш, дабы обратить на себя внимание.

- Всё прячешься от опа, да, Перевёртыш? Или от меня?? - свирепо заревел Эрих Траурихлиген, перекричав Якубовича, и тут же выпалил очередью под ноги Перевёртыша.

- Во-первых, не сломай мне телевизор... А во-вторых, я ни от кого не прячусь... - злобным змеем прошипел потревоженный Перевёртыш, выдвигаясь из-за колченогого инвалида-столика, поднимаясь с расшатанной подгнившей табуретки. - Зачем ты вообще сюда приполз, туристический червяк?

- Фу, как некультурно... - наморщил свой аристократический нос Эрих Траурихлиген и врезал крепким кулаком по потемневшей столешнице так, что несчастный столик-инвалид тут же с грохотом разрушился. - Мне нужно в оп и срочно! - постановил он, шагнув через груду досок к Перевёртышу.