Борис Крылов - Прогноз прошлого

Озеро обнаружили еще с орбиты. Это был единственный водоем на материке, весь материк представлял собой пустыню: ни животных, ни растительности. Жизнеобитаемой была только прибрежная зона на границе с океаном. В самом океане жизнь была обильна и разнообразна, создавалось впечатление, что она только-только вышла из моря и стала завоевывать сушу. Но на планете уже существовала цивилизация. Это было неожиданно.

Неожиданностей затем встретили очень много, но по ходу изучения планеты они укладывались в логические схемы, им находили аналоги, и задачи разрешались. Но озеро в схемы не укладывалось, то, из чего оно состояло, даже не было соленой водой, это была рапа, пересыщенный раствор, но вместо солей натрия, калия, кальция и магния, обычно распространенных во всех соленых озерах и морях, здесь преобладали соединения молибдена, ванадия, свинца, цинка и ртути.

Такое открытие оказалось очень ценным практически. На планете, поскольку здесь существовала цивилизация, необходимо было построить радиомаяк и аварийный ангар. Но с начала работы экспедиции не удалось найти ни одного месторождения, пригодного для отработки и добычи металлов. Это было первой неудачей космохимиков. Проблему металлов решало озеро, оставалось лишь выяснить его происхождение, но эта проблема до сих пор оставалась неразрешенной.

Когда резерв времени иссяк, начали откачку рассолов и добычу металлов в нарушение закона: не использовать объектов с невыясненной природой. Теперь главной и единственной задачей космохимиков было озеро.

Придя в каюту, Владислав лег прямо на пол, заложил руки за голову и уставился в никуда. Думать ни о чем не хотелось, он слишком устал. Но сейчас он понимал, что придется давать отчет, надо было подготовиться к весьма неприятной процедуре. Отчет при отсутствии положительных результатов всегда вещь малоприятная, тем более если тебя раньше только хвалили и ты привык к этому как к должному, а теперь предстоит отчитываться о своей полной беспомощности.

Сигнал вызова не заставил себя долго ждать, Владислав лежа согнулся, прыжком встал на ноги и вышел из каюты.

В кабинете начальника экспедиции он сел в предложенное кресло и взглянул на шефа. Лицо того изображало доброжелательность и строгость одновременно.

— Мне доложили о вашей очередной неудаче. Расскажите вкратце о проделанном и ваших дальнейших соображениях.

Владислав рассказал, что детально изучена площадь, непосредственно примыкающая к озеру, и вся зона возможного воздействия. Изучены химические составы глубинных растворов, направление их движения, скорость испарения с поверхности озера, привнесение пылевых частиц и пр. По завершении последней стадии набрана информация в полтора миллиарда бит, но расчеты по счетно-логическим программам не подтверждают ни одну возможную модель процесса образования озера.

Шеф слушал молча, ни разу не переспросил, а когда Владислав кончил, он, немного помедлив, сказал:

— А допустим такое: на месте озера раньше было крупное поликомпонентное месторождение, затем оно за счет естественной эрозии разрушилось, а металлы перешли в соли. Возможно такое?

— Мы обсчитывали этот вариант…

— Да… — Шеф немного смутился. — Ну а что вы думаете по этому поводу сами?

— Я думаю, оно имеет… искусственное происхождение.

— Забавно… уж не аборигены ли накачали туда морской воды, а заодно и сменили ее химический состав? — Шеф шутил, правда, не очень вежливо.

— Нет, не аборигены, странники, — ответил Владислав.

— Любопытно… Но, дорогой коллега, валить на странников неизученное проще всего, здесь же мы не нашли и намека на их присутствие, так что эту версию доказать будет не легче… В общем, так, экспедиция завершает работы, группа контактов уже заканчивает свою программу, хотя, согласитесь, ей было труднее. Даю вам два дня отдыха, а затем обратно к озеру, и приложите все усилия, чтобы загадок на планете не осталось… Желаю удачи.

«Группа контактов программу выполнила… в общем, выполнила, только контакта не установила», — подумал Владислав, но возражать не стал. Еще подумал, что завтра можно будет сходить в поселок к аборигенам.

К аборигенам он ходил пешком, ближайшее поселение было недалеко, меньше двадцати километров. Но он специально делал крюк, чтобы зайти в каменоломни. Владислав единственный продолжал посещать аборигенов, не считая группы контакта, для которой это было обязанностью. Первое время, когда разрешили прямое общение, вся экспедиция постоянно ездила и летала в поселок, но постепенно это прекратилось. Весьма сдержанные в самом начале, аборигены затем стали откровенно недоброжелательны, хотя внешне это и не было заметно, но вокруг визитеров сразу создавался вакуум. Некоторые утверждали, что аборигены умеют создавать сильное телепатическое поле и таким образом избавляются от непрошеных гостей. Возможно, так оно и было, потому что стоило членам экспедиции прибыть в поселение, как у всех падало настроение, чувствовалось, что они здесь лишние, приходилось возвращаться.

Только его, старшего космохимика, аборигены принимали дружелюбно, хотя внешне это тоже не проявлялось. С ним мало общались, даже игнорировали, но Владислав никогда не ощущал враждебности, даже наоборот, если он сам обращался за чем-нибудь, никогда не отказывали. Он мог свободно ходить в поселке, посещать храмы, заходить в жилища. Он сумел быть своим.

Владислав никогда не задавался вопросом, почему так получилось, но другие члены экспедиции то шутя, то серьезно выпытывали у него причину. Просто ему нравилось бывать у аборигенов. У него не вызывали неприязни их безносые лица, похожие на черепа, и сухая чешуйчатая кожа. Он лучше всех усвоил язык аборигенов и даже подсознательно не считал себя выше их. Возможно, они чувствовали и знали это.

Вначале он бежал вдоль береговой полосы по мокрому песку, который меньше продавливался ногами, затем, на подъеме, когда приходилось оставлять берег, переходил на шаг. Вблизи берега было прохладно, но, если ветер дул с материка, близость океана не спасала. Бегать в жару было тяжело, но он никогда не изменял своему правилу.

Каменоломня была видна с холма. Она напоминала муравейник: покатая гора, и на ней, и вокруг нее масса копошащихся фигур. Он бегом спустился с холма и приблизился. На него не обратили внимания, работа шла своим чередом. В самой каменоломне по трещинам отделяли блоки, но большая часть рабов была занята транспортировкой. Владислав подошел к ближайшей группе. Здесь было шестнадцать аборигенов. Глыба, которую они двигали, была подвязана двумя канатами, канаты крепились к рычагам, рычаги опирались на четыре опоры.