Андрей Колганов - Повесть о потерпевшем кораблекрушение

«Я так и думал», — произнес он с веселой улыбкой, выпустив отца из своих крепких объятий, — «без тебя тут не обошлось». Но первый же вопрос отца заставил его на мгновение опешить.

«Сколько человек из твоего батальона прыгали с парашютом?»

«Но они же не летчики!» — удивленно возразил Тиоро. И лишь через несколько секунд лоб его наморщился, глаза внимательно уставились на Обера и он неуверенно произнес:

«А-а-а, кажется, я догадываюсь… Ты же мне показывал… Нас будут бросать в тыл врага с парашютом?»

«Стоп! Не будем говорить об этом слишком громко», — подтвердил его догадку отец.

Уже четвертый месяц бомбардировщики с Огарена долбили землю Тайрасанской Федерации, вызывая все новые жертвы, умножая список потерь. Летчики и зенитчики Федерации самоотверженно сражались, сумев значительно ограничить ущерб, нанесенный столице и крупнейшим промышленным центрам на побережье Внутреннего Моря. Однако многие города и заводы восточнее реки Траида лежали в руинах. Моряки предпринимали короткие набеги на позиции вражеского флота, лихорадочно усиливали минные постановки. Потери противника росли. Но росли и потери тайрасанцев…

Затяжная воздушная война вызывала противоречивые отклики в Элиноре. Газеты РСЮТ дружно сетовали: одни — на бесцельность затеянной операции, другие — на ее неэффективность, третьи — на ее аморальность.

«Затяжка с достижением решительных результатов при проведении предупредительных воздушных налетов на о. Кайрасан позволяет противнику продолжать политическую и экономическую экспансию на Старых Землях. Продолжение боевых действий в том же духе более недопустимо. Военное министерство и командование воздушных сил должны предпринять энергичные шаги, чтобы покончить со стремлениями Тайрасанской Федерации к гегемонии. Необходимо увеличить число самолетов, базирующихся на Огарене, направить к Архипелагу два авианосца, без дела курсирующие у берегов Элинора, и добить, наконец, военно-промышленный потенциал Тайрасана!»

Передовая статья из газеты «Страж Элинора»

…Зуммер внутреннего телефона в тесной каюте подводной лодки прозвучал едва ли не оглушительно. Капитан-лейтенант Бласкитш поднял трубку, коротко бросил в нее — «Вас понял! Выполнено подвсплытие на перископную глубину!» — и положил обратно на рычаг.

«Группа! К носовым торпедным аппаратам!» — скомандовал капитан-лейтенант.

Лодка тем временем глушила двигатели. Весь этот район усиленно патрулировался сторожевиками противника и охотниками за подводными лодками.

Один за другим люди в черных гидрокостюмах залезали в узкие жерла торпедных аппаратов. За ними закрывались заглушки, а затем сжатый воздух выбрасывал их наружу. Один, два, три… шесть. Все.

Темные скалы высились в ночи едва различимой массой, и лишь неумолчный шум прибоя явственно говорил об их присутствии. Цепляясь за осклизлую поверхность каменных глыб, обросших водорослями, аквалангисты выбирались на берег. Каждый тянул за собой внушительных размеров черный прорезиненный мешок со снаряжением.

Когда капитан-лейтенант Бласкитш убедился, что вся его группа благополучно собралась у подножия скал, он тихо бросил:

«Мичман Вотрийр! Давайте!»

Мичман освободился от маски, ласт, дыхательного аппарата. Затем он, аккуратно скатывая гидрокостюм, снял его с себя. Под этим костюмом он оказался также одетым в черное, но это была уже легкая шелковистая ткань. Раскрыв свой мешок, он достал оттуда большой моток прочной веревки, набор металлических крюков и еще кой-какие приспособления. Через несколько минут мичман Вотрийр уже медленно поднимался по почти отвесной скалистой стене.

Шли томительные минуты ожидания. Через сорок минут сверху, из туманной мглы, к подножию скал с мягким стуком упал канат. Затем еще один, и еще, и еще…

«Вперед!» — скомандовал Бласкитш и взялся за канат.

Через полтора часа вся группа собралась в небольшой расщелине. Небо над Огареной начинало светлеть. Бласкитш, с трудом переводя дыхание, просипел:

«Лайми, сигнал!»

Лаймиола уже развернула радиостанцию, забросив провод антенны высоко на соседний утес. Шкалы аппаратуры бледно засветились. Потянулись томительные мгновения. Но вот рука Лаймиолы, лежащая на ключе, сделала несколько неуловимых движений.

«Есть сигнал!» — выдохнула она, стягивая с головы наушники.

Все утро прошло в выборе точек наблюдения. Затем группа почти в полном составе стала фиксировать на картах детали расположения аэродрома. Данные аэрофотосъемки пополнялись все новыми и новыми результатами наблюдений. Фиксировались все передвижения людей, расположение и маршруты движения часовых… Тем же самым занимались и остальные четыре группы, высаженные на остров.

Ночью по двое человек из каждой группы спустились к условленному месту у подножья скал. В ночи коротко сверкнул огонь фонарика, подавая сигнал, и вскоре один из бойцов, одетый в костюм аквалангиста, уже буксировал к берегу внушительную связку поплавков, к которой был прикреплен солидный груз. Другие приняли этот груз, поделили его на части, прикрепили к канатам. Невидимые в темноте, их товарищи сверху подтянули груз к себе. Вслед за грузом поднялись и бойцы. Пока им везло. Несмотря на приближение сезона зимних штормов, море было относительно спокойным.

Днем вновь велось скрытое наблюдение. А после захода солнца капитан-лейтенант Бласкипп снова вышел на связь. Ключ в руках Лаймиолы вывел коротенькую телеграфную мелодию, указывая остальным группам координаты точки встречи.

Первой целью были пункты воздушного наблюдения и оповещения, расположенные на вершинах окрестных скал. Сначала были перерезаны шедшие от них телефонные провода, а затем последовали короткие рукопашные схватки и посты перестали существовать — во всяком случае, на северной и западной оконечности острова. Следующей целью стали скрытые в скальных тоннелях склады горючего и боеприпасов.

«Если наша операция сорвется, мы должны хотя бы взорвать эти склады», — напутствовал Бласкитш шестнадцать человек, отправившихся на задание.

Однако операция развивалась по плану. Тяжелые арбалетные стрелы, пущенные тугими стальными струнами, бесшумно сняли часовых. Вскоре в эфире пискнул еще один короткий кодовый сигнал. Шесть человек остались у складов, а десять двинулись к казармам батальона аэродромного обслуживания и казармам роты охраны. Оставшиеся четырнадцать разделились на небольшие группы и взяли на себя часовых по периметру аэродрома. Ножи и арбалетные стрелы сделали свое дело. Группы проникли на аэродром, минируя стоящие вдоль рулежных дорожек бомбардировщики. Небольшие заряды призваны были лишь повредить шасси, чтобы машины не могли взлететь. Пять человек пробирались к дежурному звену истребителей, стоявшему у начала взлетно-посадочной полосы…