Сергей Калашников - Последний вариант

Закусив удила, я стала ставить перед компьютером различные задачи, и каждый раз получала вполне удовлетворительные ответы. А, когда на вопрос: «Быть, или не быть», — он мне ответил: «Быть. До тех пор, пока это возможно», — я поняла, что дальше держать в тайне результат своей работы — просто нечестно.

Однако прежде чем доложить руководителю, я вдруг вспомнила, с чего все началось. И спросила компьютер, как победить инфекционные заболевания на Дорментине. Ответ меня ошеломил. Слишком просто. Так не бывает. И я стала проверять. Уже не компьютерными, а микробиологическими методами. Кое-что в этом я все-таки смыслю. И пришла к тем же выводам. Вот каким:

Во-первых, болезнетворные микроорганизмы образовались в результате длительного взаимодействия отходов жизнедеятельности человека с внешней средой.

Во-вторых, созданная нами вакцина абсолютно эффективна против всех известных видов инфекции. Она совершенно уникальна и универсальна настолько, что можно смело утверждать, что ничего подобного человечество еще никогда не имело.

В-третьих, повышенная заболеваемость обусловлена ослаблением сопротивляемости человеческого организма, произошедшей вследствие длительного карантина. Главной причиной снижения иммунитета является повышенная проницаемость оболочек ядер клеток наших организмов. Даже подавленный вакциной, болезнетворный вирус способен проникнуть в ядро и размножиться.

В-четвертых, оболочки ядер ослаблены из-за отсутствия в нашем рационе полноценных натуральных продуктов. Комплексы витаминов и микроэлементов, которыми мы дополняем наши стерильные концентраты, конечно остро необходимы, но, все-таки, недостаточны. Лариса замолчала. То ли собиралась с мыслями, то ли давала Гарри возможность прочувствовать услышанное. Он, конечно, не такой образованный, но соображает неплохо. Тем более, объясняла она хорошо. Гарри молча ждал продолжения.

— В общем, все оказалось слишком просто, чтобы поверить, будто за сотню лет непрерывных исследований в этой области не удалось установить истину. Тем более что над проблемой работали тысячи ученых.

Я долго не знала, что делать. Потом сообразила, что все документы по данной теме, содержащие необходимую для таких выводов информацию, были стерты. Причем стерты очень странно. Они были целы от начала и до конца. То есть, поверх них не записывалась новая информация. В противном случае встречались бы отчеты с испорченным началом или концом. Дело было нечисто.

И снова я принялась за работу. Это было целое расследование, проведенное точно и тщательно. Действительно. Как только в отчете появлялись данные, способные привести автора к верному решению, отчет становился недоступен, а его автор быстро умирал естественной смертью. И осуществить это можно было только из седьмой категории. Оттуда, где находится администрация, программисты и ученый совет.

Долго было неясно, зачем это. Но возможность проникать в скрытые файлы позволила найти ответ. Вакцина. Наша вакцина оказалась предметом интенсивного экспорта. Тайного и чрезвычайно выгодного. Наши руководители оказались шайкой мошенников, наживающих баснословные деньги на трудностях, которые мы героически преодолеваем. Узнай они о моем открытии, и я дожила бы только до первой прививки. Ведь ампулы для этого приходят строго индивидуально, прямо из седьмой.

Я пришла в ужас и запаниковала. Надо было бежать. Экспедиция — самый простой путь. Обосновать ее необходимость для продолжения цитологических исследований не составило труда. Все отчеты я сфабриковала заранее и взяла с собой на кассетах. Редиску, лук, чеснок и петрушку вырастила в своей лаборатории гидропонным методом. Вот и все.

Гарри очистил очередной банан. Живот уже тугой, как барабан, а хочется еще.

— Значит, ты заранее знала, что мы не вернемся, но останемся живы?

— Да.

Четкий план, продуманный маршрут и то, как долго она его дурачила, плохо вязались с «ужасом и паникой». Что касается остального — от доказательства правдивости услышанного он, кажется, вот-вот лопнет.

— А я подошел тебе по возрасту и из-за моей знаменитой осторожности.

— Да. — Сказав это, она смущенно покраснела.

Итак, эта толстознаюшка выбрала его себе в самцы на основании данных его личного дела. Замечательно! Она полагает, что они исчезнут в дебрях джунглей и дадут начало новой колонии. А их потомки, достигнув достаточной численности, смогут решить проблему, которая им не по зубам. Однако есть вопросик.

— Если мы сообщим, что заболели и перестанем выходить на связь, нас сочтут умершими. Это развяжет нам руки. Но как быть с периодической вакцинацией?

— Наша вакцина действует всю жизнь. И передается от матери к детям. Нам колют плацебо.

— Что — что?

— Ну, имитатор лекарства. Пустышку.

Определенно, девочка — молодец. Умничка. Тем более сама его выбрала. Гарри ласково провел ладонью по ее руке. Она вся напряглась и пролепетала:

— Пожалуйста, не сейчас.

Жаль. Видно не затронул он тонких струн ее души.

Они давно убедили руководство в своей смерти от обычной болезни и жили в хижине, которую построили в укромном месте. Изредка наведывались на D-17 за каким нибудь инструментом.

Эта трусливая недотрога вызывала у него устойчивое чувство глухого раздражения. Все его планы разоблачения мошенников, прибравших к рукам власть на Дорментине, она отвергала один за другим. Что бы он ни придумал, все оказывалось плохо: то слишком рискованно, то слишком сложно, то, по ее мнению, не приводило к нужному результату. Причем, каждый раз, критикуя его планы, она сообщала какие-нибудь новые сведения о системе слежения и управления. Складывалось впечатление, что она на ходу придумывает причины для бездействия.

Лариса все время проводила, ковыряясь с микроскопом, химикатами и пробирками, как будто равнодушие к ее основной профессии вдруг сменилось отчаянной жаждой деятельности. Гарри добывал пропитание и строил планы борьбы с командной верхушкой. Свой очередной проект он не стал предлагать для обсуждения, а, хорошенько прикинув, что к чему, решил претворить в жизнь, не посвящая в него своего постоянного оппонента. В поселке D-9 добывали биомассу — основу пропитания жителей Дорментины. Все население относилось к первой категории. Только водители грузовиков, отвозивших добытое на дрожжевой завод, принадлежали к третьей. Но они и не заезжали в поселок. Их рейс начинался и заканчивался там, куда они доставляли груз.

Три дня наблюдений показали, что график работ не меняется, повторяясь каждый день с монотонностью маятника. С рассветом трое в скафандрах выходят из шлюза, садятся в открытую тележку и уезжают. Один вскоре возвращается, а остальные занимают свои места в комбайне и три часа косят тростник. Потом их сменяет новая пара, и так до вечера.