Уитли Страйбер - Точка Омега

— Это не Солнце, а другая звезда.

— Не Солнце?

— Она опасна. Тебе лучше зайти внутрь.

— Кэролайн, мы не можем тебя потерять, — сделал еще одну попытку Дэвид.

— Я хочу тарелку супа, — сказал мальчишка.

— Ты получишь тарелку супа.

— Кэролайн, вернись. Позволь мне разобраться с ним.

— Дэвид, уходи. Пойдем со мной, сынок.

— Дерьмо! Нет! — Рука мальчишки дернулась, щелкнул затвор.

Кэролайн сделала шаг к нему. Дэвид уловил острый запах бездымного пороха, идущий от винтовки.

— Кэролайн, пожалуйста!

— Иди сюда, — сказала она, открывая объятия.

Мальчишка ткнул ей винтовкой в лицо. Дэвид находился за спиной у Кэролайн и уже не мог ее спасти.

— Нет, сынок. Не надо, пожалуйста, — сказал он, но страх изменил его голос, превратив в хриплый, едва слышный шепот.

Кэролайн подняла руку ладонью вперед, словно пытаясь защититься от дула винтовки, и они застыли в напряженных позах. Дэвид не видел лица Кэролайн, но мальчишка медленно менялся, глаза теряли жесткость, в них появились слезы.

— Мадам, это конец света?

— Нас ждут большие перемены. Сынок, скажи мне, на твоем теле есть темные пятна? Под мышкой или на ноге?

Он колебался. Дэвид сделал шаг в сторону, пытаясь занять более удобную позицию для атаки. У него за спиной Мак также начал двигаться.

— У меня ничего такого нет, — ответил мальчишка.

— Отдай мне ружье, — сказала Кэролайн.

— Нет.

— Корабли подлетали к твоему дому?

— Да, но они не остановились, нас не взяли.

— Сынок, у тебя есть шанс спастись вместе с нами, ты не должен его потерять.

— Я их застрелил! — Его голос дрогнул. — Мне жаль.

Его тело содрогнулось от рыданий, и он бросился в объятия Кэролайн. Дэвид никогда не видел ничего подобного. Обняв мальчишку за плечи, Кэролайн вернулась в здание, и охранник тут же забрал у паренька оружие.

Двое санитаров накрыли простынями четверых мертвецов. Раненых — их оказалось немало — отвели в изолятор.

Большинство персонала и пациентов собрались в комнате отдыха. Кэролайн вернулась к мольберту и установила на нем новый холст, который вместе с красками принесла Сьюзан. Мак не сводил с Кэролайн глаз, Нунан наблюдал за Маком.

Дэвид взобрался на стул.

— Пациенты, вам необходимо подняться наверх и держаться подальше от окон. Наша охрана возьмет ситуацию под контроль, но вы должны им помочь, оставаясь в безопасных помещениях.

Под его присмотром люди начали подниматься наверх, остались лишь Мак, Нунан и, конечно, Кэролайн. Дэвид огляделся в поисках Сэма, но не сумел его найти. Однако Кэти все еще была здесь, поэтому он попросил ее отвести Мака в его комнату.

— А разве мы не покончили с этим? — тут же спросил Мак.

— Я уже сказал, что ты должен находиться под наблюдением персонала, сейчас мне некогда тобой заниматься.

— Я не позволю, чтобы меня снова заперли в проклятой комнате! Не выйдет!

— Тогда поднимайся наверх вместе со всеми.

— А как же она? — Он показал на Кэролайн. — Она не может оставаться здесь.

— Она должна сделать работу.

— Пусть она займется ею в более безопасном месте.

— Мак, отправляйся вместе с остальными, или я запру тебя под дулом пистолета.

— Откуда у вас пистолет?

Дэвид собрался вытащить «беретту», когда Кэролайн резко повернулась к ним от картины.

— Прекратите. Мак, перестань вести себя как дурак. Отправляйся наверх, там безопасно.

— А что она делает? Проклятье, это не картина.

Мак сделал несколько резких шагов к Кэролайн, и Дэвид вытащил свой маленький пистолет, но оружие показалось ему таинственным и ужасным.

— Это выход, — ответила Кэролайн. — Наш шанс!

— Как это работает?

— Если работает.

— Значит, вы не уверены?

— Я знаю, что создаю портал. Если никто не уничтожит его снова, возможно, мы сумеем им воспользоваться.

— И куда он нас приведет?

— Далеко отсюда.

— За этим должно стоять нечто большее.

Она покачала головой, и Мак подошел ближе.

— Скажи, как работает проклятая штука!

Дэвид выстрелил. Висевший на противоположной стене портрет Аманды Эктон, жены Герберта, с оглушительным грохотом рухнул на пол.

— Следующая пуля достанется тебе, — сказал Дэвид.

Казалось, Мак готов задушить Кэролайн, и палец Дэвида начал давить на спусковой крючок. Однако в холодных глазах Мака он не увидел страха. Казалось, тот спокойно просчитывает свои шансы.

— Ладно, я поднимусь наверх, — наконец ответил он.

— Отправляйся немедленно.

Мак повернулся и с нарочитой небрежностью, словно происходящее его совершенно не касалось, двинулся к лестнице.

Когда они остались одни, Дэвид поцеловал волосы Кэролайн. Его тут же охватило странное ощущение: все было новым и одновременно на удивление знакомым; его переполняла такая любовь, словно женщина, которую он прекрасно знал, предстала перед ним в новом чувственном теле. Ему ужасно хотелось ее обнять, но она работала, и он не осмелился ей мешать. Дэвид мечтал исследовать вместе с ней таинства взрослой любви, наполненной невинностью детских воспоминаний.

— Сколько времени тебе потребуется? — спросил он.

— Слишком много.

— А что произойдет потом?

— Не отвлекай меня!

Дэвид отодвинулся от Кэролайн, внутри у него все сжалось, и его рука легко легла на изящное плечо художницы.

Она продолжала напряженно работать, и легкий шорох ее кисти на холсте оставался единственным звуком в огромной комнате.

Вещество, которое мне ввели, полностью меня изменило. Они правильно поступили, сделав это насильно, и я рад, что мои друзья довели дело до конца. Наверное, именно полученное образование заставляло меня сопротивляться, но теперь я сумел понять, что именно мы пытаемся сделать.

Для меня все надежды воплотились в склонившейся над мольбертом женщине, в ее сосредоточенном лице и худых руках, в океане любви, скрывающемся под суровой внешностью.

Она создавала артефакт, обладающий четвертым измерением, — первый за очень долгое время. Русские иконы — это выродившиеся воспоминания о таких картинах, в том смысле, что они содержат истинное живое сознание святых, которых изображают.

Однако картина Кэролайн это нечто более могущественное, чем икона, — мост между искусством и наукой, творение таланта и любви художника, а также терпеливого подхода ученого к законам природы. Это истинная алхимия — превращение базового металла в золото… или превращение краски и холста в гиперпространственный портал.

Я склоняю голову перед алхимиками и, прежде всего, перед Кэролайн с красками и гиперпространственными цветами, из которых они созданы. На холст ложатся вовсе не обычные масляные краски.

Не знаю, кто и как их смешивал, но одно мне известно: в результате мы получим артефакт высшего порядка. Свет, отраженный от поверхности красок, которыми рисует Кэролайн, проникает не только сквозь нашу реальность — он видим во всех других.