Антон Орлов - Контора Игрек

– Ребята, кончай базар, – недовольно и как будто даже смущенно проворчал Маршал – он, оказывается, стоял за дверью и все слышал. – Кто Клисса помянет, тому глаз вон.

– А кто забудет, тому оба, – буркнула Кирч.

И наутро, встав раньше всех, повесила в клуб-холле обидный для Груши плакатик.

Облитые горячим солнечным сиропом известняковые скалы, колючий кустарник с жиденькой листвой и мохнатыми бледно-серыми цветами, чьи-то норы в белесой почве. Горбатые ящерицы пепельной окраски, застывшие, словно каменные изваяния – Тина, с ее сверхострым зрением, первая заметила, что их тут полно. Вдали, на фоне блеклого безоблачного неба, темнеет приземистая постройка.

– Они там, – сказал Поль.

– Подлетим ближе? – предложил Лиргисо.

– Не стоит, спугнем их, – отозвалась Тина.

Лиргисо пытался настоять на своем, но она, не слушая, повернула обратно. Она помнила о том, что Живущий-в-Прохладе не заинтересован в скорой победе над Маршалом.

Вьянгас – мир сухой, насквозь прожаренный солнцем. Тергаронская военная база находится на другом материке, в полярной зоне, а здесь – только экстремалы да ящерицы. И Маршал со товарищи.

Тина была приятно удивлена, обнаружив, что на Вьянгасе можно спокойно разгуливать с парой мечей за спиной и никого это не шокирует. Экстремалы делились на спортсменов и ролевиков, последние тоже ходили при мечах, топорах, ятаганах, шпагах.

– Фласс, какая досада, что у меня нет ничего подходящего… Надеюсь, тут можно найти оружейный магазин? До завтра постараюсь что-нибудь раздобыть.

– Зачем тебе? – спросила Тина. – Хочешь соблазнить Маршала могндоэфрийским балетом?

– Маршал не в моем вкусе, но нельзя же пренебрегать модными аксессуарами! Поль, ты предпочел бы меч или шпагу? Я и для тебя подыщу что-нибудь безукоризненно изящное.

– Не надо. Я завтра пойду без оружия, даже ножа с собой не возьму.

Голос Поля, тихий, слегка сдавленный, встревожил Тину.

– В чем дело?

– Если я буду вооружен, я умру. Я знаю, что это так, но не знаю почему.

– А мы?

– На вас это не распространяется.

Над соляным озером, обрамленным сверкающей белой каймой, их бот разминулся с другой машиной, которая шла встречным курсом, тоже на малой высоте.

– Это была она, – сообщил Поль, когда чужой аэрокар скрылся из виду.

– Кто – она?

– Девушка с «Гиппогрифа». Римма Кирч.

– Что же ты сразу не сказал?

– Она не в твоем вкусе. И наша цель сейчас – Маршал, любой инцидент с его людьми насторожит его.

Яхты стояли среди холмов, заросших все тем же кустарником, усыпанным похожими на пауков «траурными цветами», как называл их Лиргисо (на Лярне серый – цвет траура). Без маскировки: еще одна компания туристов, кому это интересно… Несмотря на тергаронское военное присутствие, на Вьянгасе уже много лет царили мир и покой. Тергаронцы проводили маневры на своем полярном континенте, и к ним туда никто не лез; иногда они устраивали тренировочные марш-броски за пределами своей территории, но праздношатающуюся публику не трогали. В Абиене – официальной столице Вьянгаса, небольшом городишке с увеселительными заведениями для туристов – находилось около дюжины консульств и местная резиденция Космопола. Поскольку пиратов и прочую такую же шушеру отпугивало наличие тергаронской базы, космополовцы прохлаждались, занимаясь в основном спасательными операциями, если кто-нибудь из экстремалов попадал в неприятности.

– Надеюсь, ты за аксессуарами не в Абиен собираешься? – спросила Тина. – Тебе там обрадуются, как манне небесной. Они, наверное, совсем извелись от безделья.

– Я сначала в тот лагерь, который мы видели с воздуха. И я, разумеется, буду в гриме, – Живущий-в-Прохладе усмехнулся. – Хотя в этом нет необходимости… Вы слышали о том, что появилась мода на пластические операции а-ля Лиргисо? Фласс, сколько моих двойников уже ходит по улицам Ниара, Земли, Неза… Притвориться своим собственным двойником – довольно пикантный способ маскировки, вы не находите?

Солнце село, и мохнатые серые цветы, которые при дневном свете выглядели отталкивающе, начали испускать нежное призрачно-зеленоватое мерцание, а также постепенно усиливающийся сладкий аромат. Вокруг них вились, наполняя сумерки трепетом, почти невидимые большекрылые насекомые. Лиргисо исчез, а Тина вытащила наружу робота для спаррингов – до сих пор она не упражнялась в фехтовании на открытом пространстве. Поль, Амина и Хинар наблюдали за ней из сборного пластикового домика с раздвижными стенами, поставленного на полпути между двумя яхтами. Этот домик напоминал уличное кафе: одна из стен во всю ширину раздвинута, с балок свисает пара незийских цветных фонарей, посетители устроились в шезлонгах. Хинар включил музыку, а из яхты Лиргисо выполз повар, пожилой шиайтианин, похожий на морщинистую черепаху, с чашками кофе и пирожными на подносе. Тина прервала тренировку и пошла пить кофе. Потом появился Живущий-в-Прохладе.

– Фласс, да вы тут настоящую гулянку устроили! Стоило ненадолго оставить вас без присмотра…

– Здесь повсюду так, – возразила Тина. – Типичный лагерь туристов, мы не выделяемся.

– У туристов принято заглядывать на огонек без приглашения. Только нам гостей не хватало!

– Не сердись на своих, это я попросил, – негромко сказал Поль.

Лиргисо взял его за подбородок – резкий, бесцеремонный жест – и повернул лицом к свету.

– Умереть собираешься?

Поль оттолкнул его руку.

– Нет, собираюсь выжить.

– Не зарывайся, – процедила Тина, в упор глядя на Живущего-в-Прохладе.

– Тина, ты в глаза ему посмотри! Я знаю, как смотрят те, кто готовится умереть. У него же глаза, как у энбоно, который завтра уйдет во Фласс!

– Поль, тебя могут завтра убить?

– Нет, – он постарался улыбнуться. – Меня не убьют. Просто как-то не по себе… Наверное, из-за того, что меня тогда на «Гиппогрифе» так отделали. Потому и захотелось устроить гулянку, чтобы отвлечься. Все в порядке.

– Тина, мы пойдем завтра без него, вдвоем. А его запрем у меня на яхте, и я прикажу Хинару ни на шаг от него не отходить.

– Мы должны пойти вместе. Без меня вы упустите Маршала.

– Пойдем послезавтра, – решила Тина.

Оба в первый момент хотели возразить, но передумали.

В ночной тишине чуть слышно шуршали крылья насекомых да звякали чашки на подносе, который повар уносил в темноту, семеня за роботом, освещавшим ему дорогу к яхте.

– Ты не заметила, какое обреченное выражение у него было? – шепнул Лиргисо, когда Поль ушел. – Предчувствие это или он просто перетрусил? В его случае возможно и то, и другое.

Утром Поль сказал Тине, что вчера на него просто накатило – как во сне, когда знаешь, что вот-вот увидишь что-то страшное. Короче, нервы. Это не только со «сканерами» бывает.