Александр Алфимов - Китайские палочки времени

Как только я вновь укрепился верхом на псе и. опасность свалиться уже не грозила, у меня оказалось достаточно времени, чтобы осмыслить ситуацию. Как мне повезло, я чуть не закричал от радости.

Выждав, когда будет трясти не так сильно, я слегка отпустил правую руку, продел ее под лапой пса и потянул ладонь вверх, зафиксировав на затылке зверя. Затем проделал то же самое левой рукой. После этого я сцепил пальцы обеих рук в замок. Поудобнее уперся переплетенными ладонями в позвоночный столб собаки и напряг руки.

Почуяв неладное, пес упал на бок и принялся кататься по земле, надеясь стряхнуть меня. Но я только сильнее надавил.

Хрустнув, позвоночник поддался. Голова неестественно болтнулась. Собака попыталась заскулить, но из ее пасти вырвалось лишь сдавленное хрипение. Еще несколько секунд животное конвульсивно дергалось, подмяв меня своей тушей, а затем затихло.

Я выбрался, потирая ноющие бока. Конечно, помяла меня собака прилично, но жаловаться не стоит — могло быть и хуже. Да и толку от жалоб нет.

Вот кому действительно досталось, так это моему комбинезону. Прочная синтетика разодрана когтями, залита слюной и кровью. Откуда взялась кровь? Явно не из меня — настолько глубоких ран на теле нет, если какие кровотечения и присутствуют, то исключительно внутренние. Собак я, кажется, тоже до крови не драл. Может быть, пятна появились раньше, во время побоища в лагере разбойников?

Скорее всего.

Я настолько увлекся созерцанием темно-багровых пятен на одежде, что совсем забыл еще об одном противнике. Он напомнил о себе разъяренным рыком:

— Ах ты сучий потрох! Моих собак убил!

— Между прочим, я только защищался,— хрипло пробормотал я. Дыхание все еще не восстановилось, и понять мои слова просто невозможно. Но я все-таки счел необходимым заявить свою позицию по вопросу виновности в гибели собак.— Не надо было их на меня натравливать.

Семен отпустил Марфу и направился ко мне, в руке блеснул нож. Марфа метнулась прочь, однако далеко не убежала, остановилась на краю поляны.

— Беги скорее! — крикнул я. Точнее прохрипел. Марфа никак не отреагировала. Скорее всего, просто не поняла моего окрика — сквозь хрип я и сам еле разбираю слова. А возможно, она сейчас и не в состоянии воспринимать что-либо. Сколько всего с ней произошло за последние несколько часов: потерялась дочка, попытались изнасиловать, таинственный незнакомец зверски убил трех огромных псов. На ее месте я бы тоже впал в ступор.

Впрочем, сейчас главное — вовсе не психическое здоровье Марфы, а грозная фигура, которая надвигается на меня.

За те несколько секунд, которые у меня остались, нужно попытаться оценить сильные и слабые стороны противника. У него есть нож. Серьезное преимущество в обычной потасовке, но против хорошо обученного противника не намного лучше собственных рук и ног. Так что особо бояться ножа не стоит.

Семен — киборг. Это уже хуже. Самое паршивое, что я не знаю, какие именно «агрегаты» встроены в его тело. Жаль, что не расспросил в деревне подробнее.

Но кто мог знать, что мне придется драться с Семеном? Кажется, старики говорили, что он может видеть в темноте. Но это для меня как раз и неважно — луна светит ярко, да и заря уже намечается. Может он видеть в темноте или не может — разницы для меня нет, никаких серьезных преимуществ в битве он не получает.

Что еще можно сообразить? Двигается он плавно, с животной грацией, в каждом движении — скрытая стремительность. Это плохо: похоже, своим телом он владеет в совершенстве.

А вот чего в его движениях нет, так это отточенности. И походка очень характерная — идет, чуть подавшись вперед, выставив нож, в каждый шаг вкладываясь всем телом. Хорошо обученный рукопашник никогда не пойдет в атаку так, он будет держаться ровно, максимально закрыто, движения скупые и размеренные.

Да и взгляд у Семена неправильный. Смотрит на меня, вместо того чтобы смотреть в мои глаза. Чтобы проверить складывающуюся у меня гипотезу, я слегка подался в сторону. Глаза Семена сразу же метнулись, опережая мое движение, туда, куда, как он думал, я собирался шагнуть.

Похоже, Семен и в самом деле не обладает нужными воину навыками. Но старик говорил, что Семен — лучший воин в деревне. Да и его физическая подготовка, как и умение владеть телом, действительно впечатляет.

В уме я уже набросал примерный психологический портрет Семена, опираясь на свои скромные познания в физиогномике, а также на характер его движений, голос, мимику, неосознанные жесты.

Он явно из тех людей, которые способны добиться огромных успехов в одной очень узкой области деятельности. Но такие люди отличаются огромным самомнением. На определенном этапе они начинают считать, что уже знают и умеют все, что, по их мнению, является важным. Все остальное, в чем они успехов не добились, они объявляют бесполезной чепухой.

Правда, еще существуют занятия, смежные с тем видом деятельности, в которых эти люди добились успеха. Они обычно заранее считают себя специалистами в таких смежных занятиях, даже не попытавшись попробовать. Если они все-таки пробуют, то первая попытка может получиться вполне удачной — помогают навыки, полученные в основной деятельности. Если так происходит, то подобные люди не стремятся чему-либо учиться в новой для них области. Зачем, если навыки уже имеются?

О том, что в каждом занятии существует своя специфика, такие люди даже и не догадываются. Как и о том, что без знания специфики можно совершить очень глупые ошибки. Семен из таких людей. Раньше он явно был охотником. Слишком уж много звериности в его движениях. Такого не бывает при обычных тренировках. Зато, если часто бываешь в лесу, уже начинаешь сливаться с ним, и тогда чрезмерно звериные движения в порядке вещей.

Да и у кого еще могут быть такие собаки, если не у охотника?

Значит, когда Семен вознамерился стать воином, то решил, что учиться ему не нужно. Он и без того быстр, как волк, силен, как бык, зорок, как орел.

И ему действительно удалось стать хорошим воином на деревенском уровне.

Зачем разучивать приемы и блоки, если воевать приходится только с жителями соседних деревень, которые тоже высокой выучкой не отличаются? Достаточно размахнуться посильнее да ударить первым.

Не знаю, отличается ли таким примитивным подходом к воинскому искусству он один или в этой местности вообще культура боя подменена примитивным накачиванием мышц и развитием реакции. Для меня важно то, что я нащупал его недостатки и с их учетом могу выстроить выигрышную линию боя.

Нужно использовать хитрые приемы и удары, которые невозможно отразить без специальных навыков. С защитой все наоборот — сосредоточиться следует на блоках против самых примитивных ударах, рассчитанных лишь на грубую силу. Нужно пользоваться комбинациями и сериями ударов — Семен наверняка не умеет их прерывать.