Владимир Щербаков - Семь стихий

И вот что я услышал.

Однажды (это случилось в декабре 1927 года) сосед Штёрмера, инженер и радиолюбитель Иорген Халльс, рассказал ученому о явлении, свидетелем которого ему довелось быть. По его словам, через несколько секунд после сигналов мощной коротковолновой станции в Эндховене (Голландия) послышались отклики. В декабре того же года Штёрмер договорился с Эндховеном о сеансах радиопередачи. Первые опыты начались в январе. Прием вели две станции: в Форнебо и Бигдё. Обе станции располагались близ Осло. Станция в Бигдё - это станция того же Халльса. Радиопередатчик в Эндховене посылал сигналы через каждые пять секунд. Они регистрировались с помощью осциллографа. Ясно фиксировались импульсы радиостанции в Эндховене. Станция в Форнебо обнаружила и отклики. Но Иорген Халльс услышал их гораздо отчетливее (в буквальном смысле услышал, потому что он вел прием на громкоговоритель). Целые серии непонятных импульсов. Объяснения пока не было.

Летом следующего года состоялась встреча Штёрмера с радиофизиком Ван-дер-Полем, работавшим в Эндховене. Они договорились посылать стандартные телеграфные посылки (три импульса - три тире). Период повторения таких тройных посылок составлял 20 секунд. От осциллографа решено было отказаться.

11 октября в 15 часов 30 минут Штёрмер услышал отчетливые отголоски. Через несколько минут позвонил Халльс, и Штёрмер немедленно направился к нему. Громкоговоритель Халльса отчетливо воспроизводил импульсы. Позже Штёрмер вспоминал:

"Как правило, каждый сигнал порождал отклик, а иногда даже несколько. Обычно отзвук, как и сигнал, также имел три тире, иногда, однако, они сливались, случалось, что отклик затягивался в более длительный звук, чем сигнал. Высота звука была та же, что и у сигнала".

Именно здесь, на квартире Халльса, ученый записал промежутки времени между сигналами и отзвуками: это и были знаменитые серии Штёрмера, которые впоследствии неоднократно публиковались в газетах и журналах. А вот еще одно свидетельство ученого:

"Отмеченные мной периоды времени не притязают на точность, поскольку я не был достаточно подготовлен, но они дают, по крайней мере, качественное представление о данном явлении. По словам Халльса, он до моего прихода наблюдал несколько отголосков через три секунды".

25 октября Штёрмер зарегистрировал несколько отзвуков с очень большой задержкой - до 26 секунд. Затем наступила пауза. До февраля следующего года явление не наблюдалось. А в мае французские инженеры Галле и Талон зарегистрировали около двух тысяч отзвуков, причем задержка их относительно импульса передатчика иногда превышала 30 секунд. Результаты их наблюдений опубликованы: это довольно сложная таблица, в которой вряд ли можно уловить какую-нибудь закономерность.

Тридцать с лишним лет спустя после этих опытов профессор Стэнфордского университета Брейсуэлл высказал предположение об автоматических зондах иных цивилизаций на околоземных орбитах. Такие зонды могли быть обнаружены и возле других планет нашей системы. На одной из своих лекций он заявил:

"Если мы рассмотрим ресурсы биологического конструирования, представится правдоподобным, что некоторое отдаленное общество может создать породу космических посланцев, имеющих мозг, но не имеющих тела, впитавших традиции своего общества и распространяющих их в основном бесплодно. Однако некоторые из них окажутся средством распространения межгалактической культуры".

Такой биоприбор настолько чувствителен, что легко обнаружит радиосигналы планеты даже на большом расстоянии. Это будет означать, что цивилизация достигла зрелости. "Будем ли мы удивлены, - спрашивал Брейсуэлл, - если первым его посланием к нам будет телевизионное изображение созвездия?"

Через несколько лет Льюнэн, Илиев и Гилев сделали несколько попыток расшифровать серии Штёрмера под углом зрения Брейсуэлла. У английского астронома Льюнэна получилась карта созвездий северного полушария. На графике он откладывал точки, соответствующие интервалам между сигналом передатчика и откликами, а по другой оси координат - порядковые номера импульсов.

Звездная карта соответствовала одиннадцатому тысячелетию до нашей эры. Это указывало, по мнению Льюнэна, время прибытия космического зонда к нам. Звезда, оказавшаяся немного не на своем месте, - эпсилон Волопаса привлекла его внимание и подсказала ответ: автомат послан именно оттуда.

Болгарские астрономы во главе с Илиевым пришли к другому выводу: космический посланец прибыл со звезды дзета Льва.

Я не удержался от восклицания:

- Результаты не очень-то согласовались между собой!

- Они скорее взаимно исключали друг друга, - отозвался Телегин, - но не мешали новым расшифровкам. Это даже стало модным увлечением, особенно после того, как популярные журналы почти одновременно опубликовали по нескольку вариантов полученных "звездных карт". Но слушайте дальше... Уже в январе 1929 года Штёрмер предсказал, что с конца октября и до середины февраля откликов не будет. И объяснил результаты опытов, исходя из своей теории движения заряженных корпускул в магнитном поле Земли. Удивительная по красоте теория. Позвольте напомнить, что его метод нашел применение при расчетах ускорителей и позволил вычислять время и продолжительность откликов.

- Дальше, пожалуй, ясно... Магнитное поле Земли "закручивает" заряженные корпускулы, посылаемые Солнцем, получаются замкнутые волноводы. Это кажется сейчас таким естественным, что имя самого Штёрмера остается в тени.

- Его работа читается как роман. Она увлекает.

- Вам так кажется?..

- Удивительная ясность стиля. Старая школа. Машины с их искусственным интеллектом еще ни в коей мере не могут подменить собой интеллект естественный. Да... Он нашел условия образования ливней частиц, объяснил эхо, а астрономы после него еще десятки лет возвращались к проблеме. И никто не догадался перечитать самого Штёрмера. Вы-то быстро сообразили, что тут происходит. Это любопытно.

- Моя настоящая специальность, - заметил я. - Когда-то давно занимался этим. Но мне пришлось знакомиться с ливнями частиц в обратном порядке. С конца, если так можно сказать. До звездных карт мы так и не дошли. А вот что корпускулы образуют свеобразную карусель вокруг планеты, это понятно. Пояс, тор. В нем и блуждали радиоволны. Время от времени их принимали станции Халльса и Штёрмера. Стенки тора для них - зеркало.

- Такой же волновод, какой мы собираемся испытать здесь скоро...

- Но на этот раз он будет полым внутри, похож на конус и протянется к Солнцу. А вместо радиоволн в него попадутся, как в ловушку, световые лучи.

- Но первый эксперимент поставил все же Штёрмер... А на этой странице - микрокопия статьи Галилея о небесных видениях.