Роберт Сойер - Пришелец и закон

— Хорошо. И что?

— А то, что тот босс, с которым я разговаривал, сказал, что источником информации о Смазерсе был сам Колхаун.

— Его утверждения имели под собой почву?

— По-видимому, да. И если Смазерс как-то узнал, что это Колхаун рассказал про его делишки в «Пи-би-эс» и лишил его контракта…

— Отлично, — сказал Эйджакс. — Давайте вызовем Смазерса на допрос.

Паркер-центр был большим зданием бежевого цвета в двух кварталах от здания Уголовного суда. Перед ним располагался фонтан из чёрного гранита, посвящённый всем полицейским, погибшим при исполнении. Часть здания поддерживалась колоннадой; за колоннами находился главный вход, постоянно охраняемый вооружёнными полицейскими.

Комната для допросов была маленькая, тускло освещённая и без окон. Перес стоял, поставив одну ногу на стул. Он отхлебнул кофе.

— Как я понимаю, у вас были причины не любить Клетуса Колхауна.

Светлые брови Паквуда Смазерса взлетели вверх. Он на пару секунд задумался над ответом. Наконец, он сказал, не глядя на Переса:

— Я, знаете ли, протестую. Я гражданин Канады. Если вы позвоните в консульство…

Перес передвинулся так, чтобы попасть в поле его зрения.

— Профессор, это не займёт много времени, если вы будете сотрудничать. Просто скажите мне, что у вас было против Колхауна.

— Да вообще ничего.

— Кое-кто думает, что, возможно, он опередил вас в конкуренции за контракт с «Пи-би-эс».

Смазерс какое-то время сидел тихо, покусывая верхнюю губу. Наконец, он встретился взглядом с Пересом.

— Я думаю, мне нужен адвокат.

— Зачем? Вас ни в чём не обвиняют.

Смазерс поднялся на ноги.

— Тогда либо обвините меня и дайте адвоката, либо я сейчас же ухожу.

Перес развёл руками.

— Откуда такая враждебность, профессор?

Голос Смазерса был сух.

— Вы предполагаете, что я убил Клетуса Колхауна. Я подозреваю, что даже предположение может быть основанием для судебного преследования. Видите ли — вы правы. Я не любил этого выскочку. Пусть он более представительный, чем я, и у него есть этот его деревенский шарм, но он и вполовину не такой хороший астроном, как я. Он просто телеперсона , популяризатор, не более того. И он имел наглость намекать, что мои работы не вполне оригинальны? Господи, да у него самого публикаций не было уже много лет! Но если вы думаете, что я за это его убил, то вы рехнулись. И если вы хотите обсуждать со мной это возмутительное предположение, то это будет только в присутствии адвоката.

Хесус Перес вернулся в кабинет Монти Эйджакса.

— Я не думаю, что Смазерс это сделал.

Эйджакс вскинул голову.

— У него алиби?

— Не совсем. Судмедэксперт говорит, что убийство произошло, по-видимому, около девяти вечера. Большинство людей и шестеро тосоков были на вечерней лекции в университете — в город приехал Стивен Джей Гулд рекламировать свою новую книгу. После речи Гулда был большой приём. Они вернулись не раньше двух. Но Хаск со всеми не пошёл — как он сейчас говорит, из-за линьки. И Колхаун со Смазерсом на лекцию тоже не ходили. Смазерс, по-видимому, не любит Гулда — похоже, у него зуб на всех успешных популяризаторов науки. А Колхауну нужно было поработать над сценарием очередного эпизода «Огромных шаров огня». Однако криминалисты не нашли никаких свидетельств того, что Смазерс или кто-нибудь ещё из людей в этом участвовали. А аналитики из UCLA утверждают, что субстанция с ребра «имеет внеземное происхождение».

— То есть это и правда тосокская кровь — или, не дай Бог, семенная жидкость или что-то такое, — сказал Эйджакс. — Её можно связать с кем-то?

— Насколько нам удалось установить, тосоки не давали нашим учёным каких-либо образцов тканей. Похоже, у них это табу: они считают внутренне устройство тела чрезвычайно интимной материей. По-видимому, им как-то предложили книги по человеческой анатомии, и они отреагировали на них как на «Плейбой» или чего похуже. В свете этого обстоятельства весьма маловероятно, чтобы Смазерс откуда-то раздобыл тосокскую кровь.

Эйджакс шумно выдохнул.

— Значит, это сделал тосок.

— Надо полагать.

— И вы подозреваете Хаска?

— Да. Линька пришлась уж очень кстати. И у нас есть кровавый след. Он почти наверняка оставлен не Келкадом, и мы исключили ещё одного из них — самку по имени Доднаскак, потому что у неё нога слишком большая.

— Однако всё равно остаётся пять подозреваемых, включая Хаска.

— Но у Хаска была синевато-серая кожа.

— Вот именно — была .

— А криминалисты нашли в комнате Колхауна вот это, — сказал Перес, кладя на стол Эйджакса маленький зиплоковский [27] Разновидность герметично застёгивающихся пластиковых пакетов. пакетик. Внутри были три ромбовидные пластинки из сине-серого материала. Перес молчал, пока Эйджакс разглядывал их под светом лампы. — Если Хаск собирался линять, то чешуя могла сыпаться с него весь день.

Эйджакс положил пакетик на стол и помассировал виски.

Лейтенант Перес вошел в гостиную шестого этажа Валкур-Холла, сопровождаемый четырьмя офицерами полиции в форме, каждый из которых был по меньшей мере на голову выше него. Здесь был Фрэнк Нобилио и тосоки Келкад и Гед. Фрэнк встал.

— Что случилось, лейтенант?

— Пройдёмте с нами, доктор, — сказал Перес. — Где комната Хаска?

— На втором этаже.

— Отведите нас туда.

— А в чём дело?

— Просто отведите нас туда, пожалуйста, — сказал Перес. — Вы Келкад, не так ли? — сказал он, оборачиваясь к тёмно-синему тосоку. — Вам тоже лучше пройти с нами.

Перес нажал кнопку вызова, и створки лифта моментально открылись. Он вошёл и придержал дверь, ожидая, пока Келкада и Фрэнк присоединятся к нему и четверым полицейским. Фрэнк вздохнул, и они вошли. Лифт опустил их на четыре этажа вниз, и Фрэнк показал рукой вдоль восточного крыла. Они прошли через несколько распахнутых стеклянных дверей и наконец оказались у комнаты Хаска в самом конце коридора.

Перес постучал в дверь.

— Хаск, откройте. Это полиция.

Изнутри комнаты послышался звук шагов, и дверь открылась.

— Вы — тосок, известный под именем Хаск? — спросил Перес.

— Вы это знаете, — ответил Хаск.

— Хаск, вы арестованы по обвинению в убийстве Клетуса Колхауна.

Фрэнк выпучил глаза.

— Нет, погодите секунду…

Перес залез в карман пиджака и вытащил оттуда довольно потрёпанную карточку Миранды. Он знал текст наизусть, но должен был зачитать арестованному его права с карточки, чтобы какой-нибудь адвокат не заявил потом, что какая-то их часть могла быть пропущена.

— Вы имеете право хранить молчание. Если вы откажетесь…

— Да погодите же!…

— …от права хранить молчание, всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде. Вы имеете право…