Андрей Щупов - Вертолёт

- Так-то оно так, но... - Сергей споткнулся, не зная, что сказать дальше.

- Я, Серега, понимаешь, представил вдруг, что никто и ничто нам уже не поможет. И чего ради? Откуда ждать этой помощи? Ребята Чибрина - вон какие малолетки были, а и то...

Оператор молча слушал. Заворочавшись в пилотском кресле, майор продолжал:

- Я ведь, Серега, дед уже. И внуков у меня аж двое.

- Да ну?..

- Вот тебе и ну! Сын-балбес успел настрогать. Хоть на одно путное дело сподобился. Да... Вот я, стало быть, и представил, что придется им теперь без меня, - Константин снова глухо прокашлялся. - Главный кормилец, так сказать, - и пропал без вести.

- Брось, Костя, чего ты... - Сергей похлопал по рыхлому плечу коллеги. - Ни куда не денутся твои внуки. Вырастут. Тем паче, что пацаны. Если б девки были - другое дело...

Ладонь майора нашарила его руку, благодарно пожала, и к этому самому пожатию Сергей с интересом прислушался. Сухие, горячие пальцы принадлежали не кому-нибудь, а обладателю внучатого поколения. Странная это, должно быть, штука - быть дедом...

А Ваня Южин шепотом продолжал рассказывать сержанту:

- ...Флора - она, Матвей, в солнце нуждается. Научный факт, аксиома. Чтоб, значит, вырабатывать хлорофилл и разный там фотосинтез. А на юге Казахстана глубоко под землей обнаружили целую рощу. Представляешь?

- Как же она там выросла? Если без солнца нельзя?

- Загадка. Пещеры - всегда загадка. Сколько спелеологов там погибло! Не зря же все они туда лезут и лезут.

- Стало быть, ты хочешь, чтобы и мы туда теперь лезли?

- Вынужденная мера, Матвей. Размеры диктуют все. Оглянись. Где живут крысы, хомяки, змеи? В катакомбах. Иной возможности выжить мир им не предоставляет.

- Иди ты, знаешь куда! В норы он нас зовет жить... Спасибочки, утешил!

- Да ты не понял, Матвей!

- Понял. Прекрасно все понял! Хочешь чирикать воробышком на дереве чирикай. Жить в пыльных норах - пожалуйста! Только без меня!

- Ну, а где же ты собираешься жить?

- В доме, как все нормальные люди! И кончим на этом.

Окно по летнему времени оказалось распахнутым. Они влетели в кабинет командующего сводными войсками округа и, зависнув над огромным письменным столом, медленно сели. В комнате было пусто, о чем и поспешил сообщить первым выбравшийся наружу сержант.

- Сами видим, - Чибрин соскочил за ним следом. - Это еще что за чертовщина? Лед что ли? - ноги его скользили.

- Да нет... - Матвей неуверенно подпрыгнул, нагнувшись, колотнул прикладом по поверхности стола. - Может, он стеклом столешницу накрыл? Знаете, еще суют под него фотографии всякие...

- Может быть.

Ребус разрешил оператор. Высунувшись из кабины вертолета, он окинул окрестности пытливым взором.

- Ничего-то вы, мужики, не смыслите в мебели. Это же полировка! Обычная лаковая полировка.

- Вы бы лестницу спустили, - посоветовал Константин.

- Спустим, - оператор тоже присоединился к стоящим на столе. - Ну, а ты как? Там? Или с нами?

- Посижу здесь, - майор озабоченно потер лоб. - На всякий пожарный.

- Ого! Вот это объект! - Матвей гигантскими прыжками уже летел к краю стола.

- Шею не сверни, стрекозел! - рявкнул ему вслед капитан Чибрин. С автоматом наперевес он двинулся к противоположному краю стола. - Однако, впечатляет, честно скажу!..

Люди осматривались, не веря глазам. Восприятие привычного оказалось неизмеримо труднее. Природа - это природа. Она способна ошеломить любого цивилизованного человека, изредка вырывающегося за пределы города. Совсем иное дело - созерцать настенные часы, превышающие размерами пятиэтажное здание, перешагивать через чернильную ручку, напоминающую доброе бревно и так далее, и так далее.

- Ну и дела! - Ваня Южин, прихрамывая, поспешил на помощь Матвею. Тот катил перед собой катушку с нитками.

- Это еще зачем? - капитан Чибрин нахмурился.

- Мало ли... - сержант довольно улыбался. - Я их на прочность проверил - канат да и только! Ни за что не порвать. Южин мне вчера про спелеологов рассказывал, говорил, будто им лазать приходится. Все равно как альпинистам. Так что, может, пригодится.

Подкатив катушку к вертолету, Матвей уверенно вскинул ее над головой, швырнул в вертолетное чрево.

- Видали, какая силища! - он забежал с хвоста и, ухватившись за один из стабилизаторов, попытался раскачать вертолет. Это ему в самом деле удалось.

- Эй! Вы что? Сбрендили? - из кабины показалась голова майора. - А если отвалится что-нибудь?

Взглянув на Матвея, Чибрин красноречиво повертел пальцем у виска. Тот смутился.

- Я ведь только хотел проверить. Силы-то у нас и впрямь раз в пять больше стало.

- Значит, давай крушить все подряд, давай воровать нитки - так что ли?

- Нитки, я мыслю, оставил дневальный. Верно, что-нибудь пришивал тут перед нами. Там, кстати, и иголка валяется. Хотите, принесу? Чистая шпага!

Чибрин хотел воспретить, но в последний момент передумал.

- Что ж, неси, поглядим...

Константин похлопал по металлической дверце, привлекая к себе внимание.

- Однако, капитан, похоже, мы прибыли не очень удачно.

- Все на ученьях, будь они неладны!

- Вот-вот! И сколько прикажете ждать?

- Ну, вернутся же они когда-нибудь...

Константин открыл было рот, но так и не сказал того, что думал. Вместо этого встревоженно уставился в сторону двери.

- Что это?

Сотрясения следовали с размеренной упорядоченностью, постепенно приближаясь. Дрожь этих звуков они чувствовали, не слыша и не видя источника.

- Черт побери! Неужели - шаги?..

- Что-то больно медленно.

- Так и должно быть. Помните, что приключилось с нашими часами?

- Часы - механика. При чем тут они?

- Механика механикой, только время у нас и впрямь изменилось. За ночь два раза выспишься...

Константин замахал рукой.

- А ну, ребятки, полезайте-ка лучше в машину. Хрен его знает, как оно все обернется.

Чибрин его поддержал. Кивком велел Южину и Матвею ретироваться.

Сергей влез в кабину, вопросительно глянул на майора.

- Может, завести движок? Пусть себе крутится.

- Подожди. Мы же не для этого сюда прибыли. Вдруг да получится разговор...

Капитан переминался с ноги на ногу, с тревогой косясь на дверь. Константин вновь высунулся из кабины.

- Будете говорить, старайтесь растягивать слова.

Капитан, не оборачиваясь кивнул. Опыты с рацией он помнил. Лишь на самых длинных волнах им удавалось выловить из эфира сигналы какого-то радиомаяка. Трансформация времени не изменила видимого, но изменило слышимое. С горьким сожалением они осознали, что весь мировой диапазон колебаний переполз в сторону низких частот. Писк превратился в бас, а бас и вовсе перешел в область едва угадываемого хриплого рокота. Они наблюдали шумных насекомых, гавкающих птиц. Мыши рычали, голубиное урканье обратилось в нечто угрожающе страшное, стрекотанье кузнечиков напоминало теперь барабанную дробь. Но судя по всему, худшее ожидало их сейчас. К кабинету приближался человек, - последние сомнения в этом отпали. Шаги раздавались с интервалом в секунды две-три, гул их разливался подобно волнам, заставляя подрагивать вертолет и его пассажиров.