Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Число зверя

— Джубал, бывают у вас такие дни, когда вы чувствуете, что безнадежно устарели?

— Уточняю, Лейф. Иногда бывают дни, когда я чувствую, что не совсем устарел. Но в последнее время они случаются все реже. — Харшоу перевел дух. — Постигаю, что надо было позволить Майку [78] Архангел Михаил, главный герой романа Р. Хайнлайна «Чужак в чужой стране». меня этому обучить. Однако все, что произошло, заставило меня принять решение — я намерен обратиться к помощи доктора Иштар. Минерва, ты покажешь нам, как ты это сделала?

— Или предоставишь нам умереть от любопытства? — добавил Лазарус.

— Вот это? — Она снова стояла с двумя бластерами в руках, держа под прицелом обоих мужчин. На этот раз она протянула бластеры им — каждому по одному. — Возьмите, они вкусные, — сказала она и содрала обертку с третьего — с шоколадки в виде бластера. — Хрустит, и шоколада много.

— Минерва, тот бластер, которым ты ткнула меня в поясницу, был не шоколадный.

— Он был… — Она остановилась, чтобы прожевать и проглотить конфету.

— Разговаривать с полным ртом невежливо. — Она слизнула остатки шоколада с обертки. — Он был вот такой, — и в ее хрупкой руке появился… Лазарус сразу увидел, что это бластер, а не шоколадка.

Минерва скомкала обертку из-под шоколадки, огляделась в поисках урны, заметила ее и швырнула обертку туда, но промахнулась: комок бумаги пролетел мимо. Она подняла его и сунула в урну. За это время бластер исчез.

— Лазарус, — сказала она серьезно, — когда ты меня обучал, ты мне говорил, что никогда нельзя никому объяснять, где было спрятано спрятанное оружие. Ты отменяешь это правило?

Лазарус озадаченно смотрел на нее. Джубал сказал:

— Друг мой, предлагаю нам с вами умереть от любопытства. Девочка права.

— Согласен, — с недовольным видом ответил Лазарус. — Со всем, кроме того, что ее можно называть «девочкой». Этой старой карге полвека в белковом теле и еще не меньше двух столетий в виде самого умного компьютера, какой мне удалось построить. Минерва, я отменяю все ограничения. Ты способна за себя постоять.

— Отец, я не хочу, чтобы меня бросили одну!

— Прошло уже тридцать лет с тех пор, как ты в последний раз назвала меня отцом. Хорошо, тебя не «бросят одну» — с этого момента ты будешь охранять меня. Ты умнее меня, оба мы это знаем. Держи свое оружие в тайне, как всегда делал я.

— Но ты же меня этому научил. Не подробностям, а самому приему. Ты приписал его Эдгару По. «Способ похищенного письма» — так ты это называл.

Лазарус осекся.

— Если я правильно тебя понимаю, в эту минуту я смотрю на то место, где ты его спрятала, но ничего не вижу.

— Не подсказывай ему больше, — шепнула Афина ей на ухо. — Лазарус не настолько глуп, как выглядит.

— Хорошо, сестричка, — неслышно ответила Минерва и сказала вслух: — Ваша логика, по-моему, безупречна, сэр. Хотите еще шоколадку?

К счастью, их разговор был прерван: один из помощников Афины принес Лазарусу распечатки — программу для каждого со всеми последними изменениями и информацию о почетных гостях для Лазаруса. Идя через восточный перистиль нового крыла здания, они принялись читать на ходу. Лазарус спросил:

— Фина, есть что-нибудь новенькое про Исаака, Роберта или Артура? [79] То есть Айзек Азимов (1920–1992), русский по происхождению, американский писатель-фантаст, автор более пятисот книг. Он сформулировал три знаменитых закона роботехники, принятых фантастами за основу. Лауреат премий «Небьюла» и «Хьюго». Артур Кларк (см. примечание выше). И сам Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988), выпускник Военно-морской академии США в Аннаполисе, служил офицером-артиллеристом на эсминце, а затем на авианосце «Лексингтон», ушел в отставку по состоянию здоровья. Обучался в Калифорнийской университете, но не окончил его, сменил множество специальностей, активно занимался политикой. Во время войны хотел вступить во флот, но был комиссован и вместе с Айзеком Азмовым и Артуром Кларком оказался в Научно-исследовательской лаборатории ВВС в Аннаполисе.

— Нет, ноль, ничего.

— Черт возьми! Сразу сообщи мне, если что-то будет. Джубал, вот что странно. Для включения в ограниченный список приглашенных на съезд — он насчитывает многие тысячи фамилий, но тем не менее строго ограничен — вовсе не требовалось иметь докторскую степень. Но у большинства она есть. Или ее эквивалент в соответствующей цивилизации, или что-нибудь еще почище — у Уорзела, например. У меня составлен другой список, намного короче, — там те, с кем я хочу повидаться снова: Бетси, Патрисия, Баз, Джоан и другие. Или познакомиться… почти всех их я считал вымышленными, пока эта машинка Джейка не открыла перед нами другие вселенные. Вас, например.

— И вас, сэр. Лейф, я считал вас на редкость неправдоподобной выдумкой, пока не получил от вас приглашения и не принял его. И даже тогда вашей посыльной пришлось приложить необыкновенные усилия, чтобы меня убедить… потому что из-за этого я должен был отказаться от одной важной встречи.

— А кто был моей посыльной?

— Ундина [80] Аналог славянских русалок в средневековой Европе, дева с рыбьим хвостом, живущая в воде. «Унда» по-латыни — «вода». Отличались красивым пением, таились от людей. Также слово имеет второе значение. В германской мифологии — духи воды, прославленные в повести Ф. де ла Мотта, известной в стихотворном переводе Жуковского. .

— У вас не было ни малейших шансов. Ставлю два доллара против фальшивого пятачка, что она сначала обработала Джиллиан и Дон [81] Джиллиан и Дон, персонажи романа Р.Хайнлайна «Чужак в чужой стране». , а потом весь ваш штат, прежде чем соблазнить вас. А от какой встречи вы отказались из-за меня?

Харшоу смутился.

— Никому ни слова?

— Ну нет! Джубал, я обещаю хранить тайны только из собственных низменных мотивов. Если не хотите мне говорить, не говорите.

— Э-э… Черт возьми, только постарайтесь иметь в виду — мне не хотелось бы, чтобы это стало предметом широкого обсуждения, а там поступайте, как хотите, вы все равно сделаете по-своему — точь-в-точь как я. Лейф, когда мне исполнилось пятьдесят, я сам себе дал торжественную клятву, что закрою лавочку в тот самый день, когда мне стукнет сто, — если только мне удастся столько времени продержаться. Я сделал все разумные приготовления, включая раздачу своего мирского имущества с таким расчетом, чтобы оно не прилипло к рукам мытарей, и тут как раз пришло ваше приглашение — за пять дней до моего сотого дня рождения. И вот я здесь. Одолеваемый дряхлостью, это сразу видно. Несмотря на то что я еще много лет назад нанял множество врачей, не говоря уж о геронтологах, чтобы регулярно меня осматривали, — с целью закрыть лавочку раньше, если понадобится.