Рик Шелли - О положении в стране

Основным объектом моих исследований всегда было время. На теоретическом уровне для таких исследований нужны лишь компьютер, карандаш, бумага, ну и еще голова. Я, конечно, пользовался так же результатами всех экспериментов, посвященным различиям в течении времени при различной силе тяжести и на разных скоростях, учитывая их в своих построениях.

Четыре года назад я опубликовал работу, в которой, помимо всего прочего, постулировал принципиальную возможность постройки действующей машины времени — при условии весьма щедрого финансирования. Я не смог получить таких средств ни по одному из обычных каналов. Люди, оценивающие перспективность научных проектов, при виде слов «машина времени» немедленно отклоняли заявку, не давая себе труда ознакомиться с ней или отправить на экспертизу. Это было невозможно, это было непрактично, и, в конце концов, тянуло за собой все те парадоксы, о которых так много написано еще со времен Уэллса.

Вскоре декан факультета рассудил, что я проявил бы благоразумие, если бы прекратил портить университету репутацию. Финансирование исследований моих коллег сильно затруднилось бы, начни люди думать, что на факультете обосновался сумасшедший. Вариантов у меня не было. Я продолжал теоретические изыскания, но внутренне был уже совершенно уверен, что никогда не узнаю, можно ли на самом деле построить такой прибор… ну, разве что выиграю очень большие деньги в лотерею.

Потом, примерно три года назад, где-то за неделю до окончания осеннего семестра, в моем университетском офисе появились два посетителя. Они пришли как раз к окончанию моего официального рабочего дня, когда я обычно принимал студентов, которым нужно было что-либо со мной обсудить.

Эти двое студентами явно не были, хотя сейчас студенты возрастом за тридцать — не такая большая редкость. Просто для студентов они были слишком шикарно одеты. На одном был длинный, до колен, кожаный плащ, на другом — пальто из натуральной верблюжьей шерсти. Их костюмы, явно сшитые на заказ, так же были весьма дорогие — того сорта, который простой профессор никогда не сможет себе позволить, если только не накропает бестселлер.

Кроме одежды, эти посетители ничем особым не выделялись. Я не заметил у них ни акцента, ни чего-либо подобного. Они были спокойны. Вежливы. Похоже, хорошо образованы.

— Доктор Вильсон, — сказал джентльмен в верблюжьем пальто. — Если у вас есть время, уделите нам несколько минут.

Я решил, что время у меня есть, и предложил гостям присесть. Три человека и два тяжелых пальто заполнили мой офис почти целиком. Они поснимали свои пальто и расселись.

Верблюжье пальто отрекомендовалось как Фрэнк Зарелли, а его напарник оказался Карлом Пастором. Зарелли сказал также, что он адвокат. О том, что Пастор — дипломированный бухгалтер-ревизор, я узнал несколько позже.

— Чем могу быть полезен? — спросил я.

— Думаю, польза может быть обоюдной, — сказал Зарелли. — В прошлом году вы написали статью, в которой утверждали, что существует принципиальная возможность постройки действующей машины времени.

Я кивнул.

— С тех пор вы так и не смогли найти достаточных средств для осуществления этого проекта на практике.

Я снова кивнул.

— Я представляю группу… клиентов, которые выразили желание финансировать такого рода эксперимент, — сказал Зарелли.

Простого кивка здесь было уже недостаточно. Я подался вперед; при слове «финансирование» я едва не пустил слюну, как павловская собачка. Любой современный ученый поймет мою реакцию.

— Это было бы просто великолепно, — произнес я.

— Так какая точно сумма вам на это потребуется? — спросил мой второй гость, Пастор.

Я сделал неопределенный жест.

— Ну, я не могу сразу назвать хоть сколько-нибудь точную цифру. Предполагая, что все с самого начала пойдет гладко, думаю, придется затратить не меньше восьми — десяти миллионов долларов на разработку, строительство и всестороннее тестирование прототипа — модели, подтверждающей теоретические построения. Предполагая, что первый этап успешно завершен, потребуется как минимум втрое большая сумма для строительства действующей установки и проведения полного комплекса ее испытаний, — я улыбнулся. — Конечно, как только я смогу показать, что машина действует, найти дополнительные средства будет уже довольно легко.

Пастор едва заметно кивнул. Он не сводил с меня глаз. До меня вдруг дошло, что за все время разговора он, кажется, ни разу не моргнул.

— Вы сказали, это минимальные цифры. Каковы же, по-вашему, максимальные?

Я не смог подавить усмешку.

— Их определить невозможно. Если нам удастся сохранить все в тайне от правительства — думаю, вдвое больше. Однако я ничего не могу гарантировать.

— Полагаю, мы сможем гарантировать неучастие правительства в этом проекте, — сказал Зарелли. Они с Пастором переглянулись и снова уставились на меня.

— Я уверен, что мы сможем все организовать, — сказал Зарелли. — По крайней мере, до этапа действующей модели. Если он увенчается успехом, финансирование будет продолжено до полного завершения проекта. Как вы понимаете, вам, в свою очередь, тоже придется выполнить некоторые… условия.

— Если условия будут приемлемы, — сказал я. — Я хотел бы знать о них заранее.

— Мои клиенты предоставляют вам подготовленный исследовательский персонал. Вы предоставляете нам полный перечень всего, что вам понадобится, с чертежами и схемами. Мы обеспечиваем вам место для проведения работ и заботимся обо всем, что вам будет нужно. Представители наших партнеров находятся в контакте с вами в течение всего проекта.

— Что же, условия не слишком обременительны, — признал я. Конечно, я предпочел бы сам набирать персонал и все такое, но слишком хорошо знал поговорку о дареных конях и их пресловутых зубах.

— Это еще не условия, — сказал Зарелли. — Условия же следующие. Первое: мои клиенты определяют, когда и как будет использоваться полномасштабная установка в течение периода, не превышающего шести месяцев с момента запуска ее в эксплуатацию. И второе: до окончания эксперимента все сохраняется в строжайшей тайне. В такой же тайне, как эксперименты по делению атомного ядра в конце второй мировой войны.

— Абсолютная секретность, — добавил Пастор. — И даже по истечении шестимесячного срока вы не должны будете раскрывать истинного источника финансирования либо делать какие-либо публичные заявления относительно характера операций, произведенных нашими клиентами в течение эти шести месяцев.

— А вот эти условия мне не слишком нравятся. Действующая машина времени в руках… в руках неизвестно кого? Тут не шесть месяцев, даже шесть минут — уже слишком много.