Лестер Дель Рей - Атака из Атлантиды [сборник]

Он протянул руку, и молодой человек с радостным возгласом бросился к отцу, лишь мельком кинув благодарный взгляд на Дона.

— Я не знаю, как мне умолять тебя о прощении, отец. Я делал то, что считал необходимым. Я бы и сейчас поступил так же.

— Ты упрямый дурак! — воскликнул К'мит грозно. — Неужели ты думаешь, что я был бы так рад тебе, если бы ты поступал иначе?! Иди сюда!

Дон отошел в сторону, пытаясь осмыслить все события с новой точки зрения. Он понял, что теперь осталось только как можно быстрее отправить информацию на базу. Ему будет нелегко убедить в истинности своих слов тех людей, что находятся наверху. Они тоже страдают мнительностью, впадают в беспочвенные подозрения из-за страха и тревоги. Но теперь есть реальный шанс остановить войну, подарив всему миру секрет купола. Разделенные миры смогут научиться тому, что их объединяет гораздо больше, чем разъединяет. И тогда можно будет смело, без опасений смотреть в будущее.

Дон пошел к субмарине, а Шеп двинулся следом. Со стороны тюремного здания уже шли остальные члены экипажа. И Дон остановился на мгновение, чтобы издалека помахать им рукой в знак приветствия. Скоро все они снова соберутся вместе.

И в этом он не ошибался. Когда четыре дня спустя он стоял перед «Тритоном», ему пришлось сказать «прощай» своему верному Шепу. Дон посмотрел на дочь К'мита и протянул ей поводок.

— За то, как ты хорошо умеешь хранить секреты, — улыбнулся юноша. — И потому, что Шепу ты очень нравишься.

Она совершила поклон, принятый у всех женщин и девочек Млайану, но глаза ее просто сияли от радости.

— Ты вернешься, — произнесла она тихо. — Я сохраню его для тебя, Дон!

Девочка покраснела и поспешила прочь, ее традиционное воспитание вступало в противоречие с полученными знаниями, и ей было трудно найти способ правильного поведения.

Дон улыбнулся ей вслед, зная, что она права. Он непременно вернется. Но сейчас Шеп нужен здесь, во всяком случае, до тех пор, пока люди не избавятся от суеверий.

Дон прошел к люку и увидел, как остальные уже поднимаются на борт. Дрейк и Симпсон все еще восторгались переменами, которые произвели с судном в подводном городе.

Дон услышал голос дяди: — …последний тип, так же как и первый. Они теперь строят их освещенными, поскольку хватает энергии…

Дон не стал вслушиваться и вникать в суть разговора.

Корабль находился в прекрасном состоянии, и два его создателя скоро погрузятся в новые разработки, новые проекты.

К нему подошел низкорослый кок, улыбающийся во весь рот.

— Кофе готов, сэр, — весело сообщил он и пошел дальше.

Постепенно все члены экипажа поднялись на борт, обсуждая новые материалы, которые передали им атланты. Халлер бросил последний взгляд на город, а потом последним через внешний люк вошел Кейн. Штурман заметно нервничал.

— Добро пожаловать на борт, мистер Кейн, — спокойно произнес Халлер.

Кейн опустил глаза и промямлил нечто невнятное. Потом он нырнул куда-то в недра корабля.

Халлер пожал плечами.

— Конец нашим бедам. Я должен буду списать его с корабля, он не способен нести службу. Но я постараюсь сделать это не слишком болезненным образом. Пойдем, Дон.

Они вместе вошли в кают-компанию, в которой уже распространился запах кофе. К'мит попробовал странный черный напиток, покривившись так же, как и его сын, когда впервые глотнул кофе. Уолрич и Кавано уже выпили по чашке и как раз отправлялись на свой пост. В углу Апджон набирал текст, вероятно, описывая приключения «Тритона», чтобы сделать их достоянием истории. Он лениво помахал рукой вошедшим и вернулся к своему делу. С'нейфа с нескрываемым восхищением следил за тем, как это у него получается.

Молодой атлант станет первым, кто отправится на поверхность для обучения. Затем Дон услышал сигнал и поспешил в радиорубку. Хотя вокруг корабля установлена защитная сфера, сонар работал, поскольку излучатели были тоже защищены стеклом. Экипаж готовился к отплытию.

Они шли почти прямо к поверхности, совершая небольшую спираль, чтобы проверить работу новых систем и приспособлений, установленных на «Тритоне». На поверхности уже ждали корабли, чтобы сопровождать их на базу. Это были корабли обеих стран, участвовавших в конфликте. И это объединение знаменовало примирение и готовность к дальнейшему сотрудничеству.

— Внимание, я хочу, чтобы мы всплыли точно посередине круга кораблей, — скомандовал Халлер. — Мы не должны выглядеть неуклюжими болванами.

В это время в рубке появились Декстер, сенатор Кении и К'мит.

— Еще не поздно отправить послание Президенту? — спросил Декстер. С момента первого послания на базу сенатор был постоянно занят общением с различными инстанциями, и следует признать, он немало способствовал тому, что в сообщение о безопасности «Тритона» поверили.

— Боюсь, уже поздно, сэр, — отозвался Дон.

Декстер спокойно заметил: — Все в порядке. Я так и думал. Я просто хотел сообщить, что его последнее послание принято Президентом. Но это может подождать.

Дон покосился через плечо и прислушался. Он уловил часть слов, сказанных сенатором К'миту:

— Да, сэр. Я знал это с первой минуты, как вы согласились. Я уверен, что вам понравится наш Сенат. А теперь, когда Декстер сообщил мне, что Президент одобрил ваше предложение назначить меня послом в Млайану, хочу заверить вас, что вы не пожалеете об этом. Может быть, я уже стар, но пока еще не конченый человек. Вы в этом скоро убедитесь.

К'мит подмигнул Дону, когда выходил из рубки. Юноша подумал, не напрасно ли К'мит затеял это? Но потом вспомнил: тот обычно хорошо знает, что делает, и успокоился.

Халлер отдавал последние приказания, «Тритон» медленно поднимался над поверхностью океана. Экраны показывали радостных людей, собравшихся на бортах кораблей. Затем защитный экран отключили, и лодка всплыла.

Дон был слишком занят работой, чтобы отвлекаться на то, что происходило вокруг. Декстер недавно сказал ему, что Дона наградят медалью, но сейчас надо было выполнять работу так, чтобы не приходилось стыдиться ни перед товарищами, ни перед важными наблюдателями. Он не хотел превращаться в этакого идиота-героя, когда-то совершившего один поступок, а потом всю жизнь почивающего на лаврах.

Дон закончил работу лишь в тот момент, когда «Тритон» спокойно лег на глади океана, а над ним распростерлись безоблачно голубые небеса.

Назойливое дребезжание телефона нарушило утренний сон доктора Феррела. Чем плотнее он прижимал к ушам подушку, пытаясь заглушить этот трезвон в голове, тем сильнее и навязчивее он становился. В противоположной стороне комнаты Эмма беспокойно зашевелилась на кровати. В тусклом свете раннего утра он мог только угадывать силуэт ее тела под простынями.